Страница 21 из 22
— Мы отнесём — рядом появляется Рыжий и Чуб, хватают этого мужика и несут по сходням на борт "Константина".
С Антареса сюда перебираются ещё двое врачей, вон у них такие же чемоданчики, как и у Дока нашего.
— Холодно млять — опять начал шептать Слива — у них тут печка есть?
— Ага и сауна мля — язвлю в ответ — пошли к нам в машинное.
— А эти как? — растерянно спрашивает Леший аж пританцовывая на месте — они же тоже замёрзли.
Ну да, французы тоже замёрзли, они вон хоть и переодеваются и на нас косятся, но видно, что им тоже пипец как холодно. У нас то только ноги и штаны мокрые, а многие из них полностью в трюме искупаться успели. Боцмана наши матросы уже потащили на наш корабль, замёрз он конкретно.
Слышаться команды на французском. Двое, нет трое вон походу старшие, один из них с перевязанной рукой командуют. Те из матросов что были тут наверху и не успели намокнуть мгновенно приступают к ремонту корабля. Убирается мусор с палубы, скидывается прям в море, раздался один стук молотка, затем второй, потом начали колотить где-то в трюме, кто-то из них полез на мачты.
— Принимайте — кричит кто-то из наших.
Повернув голову увидел, как наш капитан стоит на капитанском мостике и командует.
Двое наших матросов на тросах опускают на палубу этого корабля небольшой генератор, ещё четверо тащат две огромные тепловые пушки и кабеля. Генератор остаётся на палубе, кабеля и пушки спускаются в трюм.
Кристоф и Риф громко кричат на французском показывая на генератор французам. Его тут же запускают, те из французских матросов что были рядом, в момент, когда он завёлся бросились в рассыпную, двое опять чуть за борт не свалились.
Стук молотков в трюме мгновенно прекратился, раздались наши маты и опять там начали стучать. Сейчас эти две пушки весь трюм натопят.
Вон наши тащат инструмент, из трюма "Константина" вытаскивают доски и передаются сюда.
— Пошли Саня — встаёт Слива — нам тут больше делать нечего, сами справятся.
Тут он прав, наши мужики вон уже по одному перебираются на борта Антареса и "Константина"
Ох какой же это кайф скинуть мокрую обувь, носки и штаны и сунуть ноги под тёплую водичку, согрели ноги, переоделись. Слива откуда-то из-за шкафа достал фляжку, а Леший из-за за пазухи вытащил одну из бутылок, которые раздавали на палубе.
— Чё там хоть? — спросил я, а Слива облизнулся, тут же закрутил пробку на своей фляжке и сунул её назад.
Чпок, Леший выдернул пробку и понюхал содержимое.
— Хрен его знает, вроде Ром, на Слива пробуй.
Тот без промедления взял пузатую бутылку и сделал глоток, мы аж притихли, смотря на него.
— Ром — вынес вердикт Слива — и очень хорошего качества.
— Ну ка дай — отбираю у него бутылку и делаю глоток.
Ух как пошло то. Пищевод сразу обожгло, точно Ром и хороший. Потом попробовал Леший и Няма, бутылку выпили мгновенно.
— Нужно будет у них ещё попросить — произнёс Слива держа в руках уже пустую тару.
— Там кажется в трюме бочки с ним у них есть.
Выходим назад на палубу. Наши два корабля стоят с двух сторон бортами к этому французскому кораблю. Его название не вижу. Французы как муравьи облепили две оставшиеся мачты, стучат молотки, вон и наших парней несколько есть. Пилят прям на палубе доски, а французы во все глаза пялятся на эти действия. Отпиленные доски опускаются в трюм. Старшие этого корабля то командуют, то так же смотрят на наши инструменты. Наш переодетый боцман тоже уже у них на палубе, вот же человек то, орёт на всех подряд размахивая руками, и его все слушают. Там же Риф, вон из люка выныривает Луи, за ним Кристоф, вытаскивают капитана того корабля.
Из другого люка французы вытаскивают большие рулоны парусины, ага, паруса новые. Старые и порванные уже сняли, сейчас будут новые вешать.
Тот капитан уже вроде взял себя в руки, по крайней мере не такой бледный как был. Да и матросы уже очухались. Вон тех двоих я запомнил, они переодевались на палубе, а сейчас один из них уже на мачте вист, второй держит доску, которую пилит один из матросов с Антареса.
Мы так и стоим на борту "Константина", смотрим, жутко интересно я вам скажу. Периодически кто-то из наших спрашивает, чем помочь. Но Боцман и парочка наших старших всех посылают, типа французы сами справляются, течь устранили и это самое главное.
Взревела бензопила, Котлета допиливает сломанную мачту почти что под корень. Французы опять зависли, наблюдая за ним. А этот знай себе огрызок пилит, рядом с ним какой-то француз, орёт что-то и показывает бруском где пилить. Хлоп, меньше минуты и ровный пенёк. Тут же прибежал ещё один француз со шваброй, раз раз, помахал, всё чисто.
Котлета глушит бензопилу. У Француза горят глаза, жмёт двумя руками руку Котлете и тянет руки к его бензопиле.
— Эээ нет братан, это моё, не дам.
Француз всё понял, руки убрал, но что-то тараторит и продолжает улыбаться.
— Сегодня у них разрыв башки — хмыкает стоящий рядом с нами Крот — они увидели то, что в этом мире не видел ещё никто.
— Как бы проблем не было — хмыкнул я.
— Ты о чём?
— О них — киваю в сторону суетящихся Французских матросов — они видели наше оружие и что оно может. Ты бы на их месте не захотел себе такое же?
— Захотел бы — кивнул Крот.
— Вот и я про это, а — махнул я рукой — пусть Туман с Рифом сами разруливают. Сейчас капитан и его помощники очухаются и начнут задавать не нужные вопросы. А как только они прибудут в порт, вся команда тут же там всем о нас расскажет.
— Думаешь им поверят? — с сомнением спросил Слива.
— Поверят. Одному двум может и нет, а вот остальным поверят.
И тут из трюма того корабля один за другим появляются два бочонка литров на 20 каждый. За ними вылезли Мушкетёры.
— Во мля — обалдел я — уже прибарахлились.
На Упыре, Мамуле и Одуване на головах уже треуголки, как и у многих из того экипажа, а на поясе широкие ремни, у Упыря вон шпага болтается.
— Я тоже себе такую шляпу хочу — заканючил Слива.
— А я шпагу — добавил Леший.
— Хм, я бы тоже от шпаги не отказался, повешу дома на стену — говорю я.
Тем временем к Мушкетёрам подбежали двое французских матросов с куском парусины или брезента и как бы невзначай его развернули, ага, прикрывают. Вижу ноги, обувь наша, мушкетёры, хлоп, бочонки в руки и бочком бочком на нос корабля. Тумана не видно, боцман опять кого-то песочит.
Мы с интересом за ними наблюдаем и хихикаем. С борта нашего корабля тут же протянулись две пары рук, бочки принимаются, топот ног и всё стихло.