Выжить в Антарктиде

-  Есть мысли, что Доберкур передал Пашиному партнеру? – поинтересовался он. – Неужели деньги?

Ашор пожал плечами:

- На данном этапе вмешаться мы все равно не можем, не раскрыв себя. Фактор внезапности наше преимущество. Да и глупо махать кулаками, не имея на руках ясного представления о деталях операции. Если бить, так наверняка, в самую уязвимую точку.

- А если в свертке ствол?

- Игорь не тот, кому можно доверить оружие. Кстати, вот и ответ, за каким дьяволом меня понесло в оазис. Туда по наводке Патрисии летит прелюбопытная компания, что изначально казалось мне подозрительным. Пат так неприкрыто и настойчиво расхваливала оазис, что немало гостей соблазнилось. И раз мы точно теперь установили, что именно Симорский согласился привезти Доберкуру заложников, значит, мне придется их план по ходу дела скорректировать.

- Ладно, тогда Симорский на тебе. А на мне Доберкур. Завтра с Беллинсгаузена мы вылетаем самолетом, но потом пересаживаемся на британскую вертушку. Я не дам французам захватить машину.

- И заодно постарайся не дать себя убить, - серьезно произнес Ашор. – Все интересное случится 3 января. Доживи до него, пожалуйста.

*

Игорь Симорский

Патрисия постучалась к нему около полудня. Игорь – небритый, полуодетый и не в духах – рывком распахнул дверь и застыл в ступоре. Прекрасную новобрачную он никак не ожидал увидеть на своем пороге. Да еще в полном одиночестве.

- Игорь, вы простите, что я к вам без предупреждения. И простите, что буду говорить прямо, как есть. Меня так учил отец: не прятаться за словами и помогать, если в силах что-то сделать. А у нас, помимо взаимопомощи, может получиться еще и весьма выгодная сделка.

Симорский дернул головой и поинтересовался не слишком любезно:

- Что вам угодно? – честно говоря, он ни хрена не понял.

- Могу ли я войти? Вопрос деликатный…

Он приглашающе махнул рукой. Комната была не прибрана, на столике громоздилась грязная посуда и полупустая бутылка коньяка, которую он, мучимый бессонницей и ревностью, заказал в номер. Но Игорь вовсе не собирался краснеть перед гостьей, он ее не звал – сама приперлась.

- Вы друг и партнер моего мужа…

- Это Паша вас послал? – перебил он, в который раз нарушая этикет, но заниматься сегодня делами (а именно про выгодную сделку она тут талдычила) у него не было настроения.

- Нет, я сама пришла, чисто по-женски, - Патрисия обвела взглядом номер, увидела раскиданную где попало мятую одежду и отвернулась, сосредотачиваясь исключительно на лице собеседника. – Я приметила ваш интерес к одной особе и желаю помочь вам завоевать ее.

- Вам-то что за дело?

- Дело как раз в том, что накануне поездки я говорила с Викторией, и она призналась, что вы ей нравитесь, да только к вам не подступишься, вокруг вас вечно кто-то вьется. Мы с ней, знаете ли, за время подготовки к круизу стали почти подругами... много откровенничали, болтали о мужчинах… Я посоветовала ей известный прием из арсенала обольстительниц. Грубо говоря, заинтриговать, зацепить, а потом вызвать ревность, чтобы закрепить успех. Но чувствую, игра зашла слишком далеко. Все пошло немножко не так. Громов оказался пронырливым негодяем...

Игорь хмурился и слушал. Мелькнула у него мысль, что Пат врет, и ее следует послать подальше. Он уже намеревался так поступить, но неожиданно подумал, а какого, собственно, черта?..

- Можно без этих глупостей. Что вы хотите взамен?

Хитрая бестия растянула губы в улыбке, но глаза остались змеиными, лживыми. Игорь про себя даже удивился, как Паша мог не замечать эту жуткую манеру, выдающую женщину с головой. Но в дела партнера он не лез после того, как тот связался с военными. Значит, эта француженка была Паше нужна, раз он не поленился провернуть с ней подобную аферу.

- Я хочу, чтобы вы привезли к нам в долину Завадскую. Заплатите на ресепшене за вертолетную экскурсию и строго обговорите время и маршрут. Прихватите и остальную компанию, чтобы не вызвать подозрений, главное, доставить всех к вечеру второго января. Взамен я подскажу, как лучше это сделать. В обмен вы получите девушку в свое полное распоряжение, и по дороге у вас появится уникальный шанс доказать ей, насколько вы лучше Громова.

- Я привезу и что дальше?

- Ничего. Если вам удастся добиться расположение Завадской, то вы проведете прекрасную ночь в двухместной палатке. А если нет, отомстите им обоим – этой дурочке и глупцу, на которого она вас променяла. Видите ли, Громов меня очень сильно обидел, и я ему не прощу.

Симорский молчал.

- Мы с вами, Игорь, очень похожи: готовы добиваться своего вопреки всем разумным обстоятельствам. Но у нас с вами еще и общий противник. Громов перешел вам дорогу, украл то, что изначально предназначалось вам. Его же по некоторым причинам хочу наказать и я. Почему бы не объединить усилия?

- А что делать с Мариной? – вчера, когда Симорский вынашивал злобные планы, он не думал о других, только о своей боли, только о пожаре, сжигавшем его изнутри. Но в утреннем свете все показалось совсем не таким.

- Марина, как говорят по-русски, нажралась. Она не сможет в ближайшие часы оторвать голову от подушки. Вы легко можете этим воспользоваться. Ведь она сама виновата, что переборщила с горячительным.

Симорский пообещал исполнить план в точности. Он про себя поразился глубине женского коварства – то, что так спокойно излагала ему Патрисия, никогда бы ни пришло в голову ни одному нормальному мужику. Осталось за рамками, чем именно гляциолог так насолил француженке, но месть она ему придумала воистину страшную. Впрочем, пока Игоря их интересы совпадали, он не собирался читать Пашкиной жене нотации.

*

Вечером Марина Бузина выползла из номера. Энтузиазма она не испытывала, мучилась жаждой и затолкала в себя две таблетки обезболивающего, которые привезла с собой, однако послушно прочла брошюрку с инструкциями и явилась к назначенному часу на «полигон», как обозвали тотчас русские площадку с палатками.

Симорского царившая вокруг деловая суета скорей забавляла, и даже кислая физиономия Марины не портила удовольствия. Он широко улыбался, и поддерживал страдающую девушку за локоток, чтобы та не подвернула ногу на грубых камнях.

- У меня есть отличное средство от похмелья, - предложил он ей, - как раз для тех, кто меры не знает. Могу с тобой поделиться.

Марина растрогалась от нежданой заботы. Она взяла стакан с размешанным в нем пакетиком и пригубила.

- Гадость-то какая! – скривилась она.

- А это специально, - сказал Симорский, - чтобы впредь неповадно было. Залпом пей!

Забрав пустой стакан, он вылез из палатки и подошел к Абызову, который прохлаждался неподалеку.

Абызова Игорь когда-то подобрал чуть ли не на улице, раскрутил, сделал самым известным лицом, которое смотрело с рекламных плакатов и сидело в жюри всех популярных конкурсных шоу. Парень к его удивлению не зазвездился, добро помнил и даже познакомившись и сдружившись с Долговым, своему старому патрону не изменил. Симорский знал, что Павел предлагал ему отличный контракт в своем рекламном агентстве, но Абызов был связан обязательствами с ним, и честно отказался.

- Хорошие палатки, - сказал Абызов, фотографируя городок. – Слышал, такие были у Роберта Скотта, когда он к Южному полюсу шел.

- Неужели такое старье? - засомневался Симорский.

- Может, их усовершенствовали немного, но принцип остался. Я перед поездкой книжку про покорение полюса прочел. А что это за бурда в стакане? – он принюхался.

- Да так, пустячок, - Игорь покрутил стаканом в руках. - Маринке плохо после вчерашнего, не знаю даже, оправится ли к утру. Может, одному придется ехать или замену искать.

Тут и сама Марина выползла из палатки, совершенно зеленая.

- Что-то мне совсем нехорошо, - пожаловалась она. – Мутит и живот болит. Где тут удобства?

- Удобства? Да вон синий тент, за ним площадка с туалетами.

- Я не буду в ведро ходить! – девушка, пошатываясь, побрела к гостинице.