Страница 48 из 259
Подобный поворот Патрисию совершенно не устраивал.
- Ладно, забудь про эту историю! Это и правда не твои проблемы, я сама с Грачом разберусь.
- А деньги? Вы мне заплатите? – Анна устремила на француженку честные глаза. – У моего парня украли кошелек в Ушуае, а мы планировали заказать несколько экскурсий… и я же не виновата, что ваш охранник был не в курсе! Вы обещали уладить все формальности…
Патрисия вытащила из кармана перевязанную резинкой стопку евро и бросила ее на кровать:
- Забирай часть суммы, но вторую половину не жди.
- Но почему? Это нечестно!
- Я не люблю, когда кто-то не исполняет то, что обещал. И обстоятельства тебя не оправдывают.
Анна тоже не стала скандалить, а молча подняла деньги, расправила их и принялась пересчитывать. Патрисия фыркнула и покинула каюту. Анна была уверена, что француженка не будет допрашивать Грача о том, куда тот якобы дел пистолет.
Однако она понимала, что одним врагом с сегодняшнего дня у нее стало больше.
*
Виктория Завадская
После обеда на горизонте показались темно-лиловые горы, затянутые дымкой. Это и были острова Южного Шетландского архипелага.
Ветер стих, небо затянуло призрачной невесомой дымкой, пропускавшей солнечный свет. На воде танцевала тяжелая зыбь, колыхающая льдины с обломанными краями. Были слышны крики снежных альбатросов и скрежет раздвигаемого форштевнем льда. Благодаря своеобразному освещению, цвета уже были не яркие, а бледные, белесые – разные оттенки белого, серого и нежно-голубого.
Вика, вновь замершая на своем посту у перил, подумала, что подготовиться к встрече с ошеломляющей красотой этих суровых мест абсолютно невозможно. С первого шага она буквально атаковала все органы чувств чередой фееричных пейзажей. Предвосхищение чуда и нарастающее внутреннее волнение контрастировали с нечеловеческим покоем старых вулканов и вечности, выраженной в мерном плеске волн.
Здесь стиралась грань между небом и землей, между хаотичным движением птиц в вышине и неподвижностью изломанных скал, торчащих из воды. Контрастная перекличка морозно-белого льда и горячего пара, вырывающегося из источников, безмолвия гор и резкий гомон пингвиньих стай – все это настраивало на возвышенный лад, как бывает в намоленном храме. Если и воплощен где-то на земле истинный баланс света и тьмы, тепла и холода, жизни и смерти, то именно здесь, на самом краю человеческой ойкумены.
Скоро стало очевидно, что ледокол взял курс на один из островов. Это и был тот самый остров Обмана, по-английски Десепшн, по-русски остров Тейля. «Душа океана» величаво вплывал в узкий проход между высокими отвесными скалами. Десепшн – это огромное вулканическое жерло, и корабль следовал прямиком в его затопленную сердцевину.
На узких черных пляжах вальяжно развалились морские слоны. Их туши блестели среди разбросанных китовых скелетов. Неземной пейзаж порождали вулканические базальты, отвесные обрывы с застывшими потеками лавы и мелкие кратеры, заполненные горячей водой – на их фоне побелевшие кости китовых ребер смотрелись даже зловеще.
Пока судно маневрировало и становилось на якоря, вереницы любопытных пингвинов, оживленно гогоча и размахивая крыльями-ластами, заспешили к берегу со всех сторон, словно приветственная делегация.
Со своего места Виктории было видно, как моряки спускают на воду большую лодку, как закрепляют пологий трап, ведущий к помосту, с которого удобно перебираться на качающееся суденышко. Счастливчики, заказавшие экскурсию, уже ждали на палубе, увешанные фототехникой и сумками с резиновыми шлепанцами и полотенцами. Поскольку остров Десепшн – это все еще действующий вулкан, процессы, идущие в его недрах, разогревают окрестную воду. В некоторых местах она становится настолько теплой, что напоминает горячую ванну, где у дна даже рискуешь обжечься.
Всех пассажиров, прежде, чем спуститься по трапу, обязали ополоснуть резиновые сапоги в тазиках с раствором марганцовки. Возле тазиков сразу образовалась шумная толкучка, все комментировали требование, как могли, упражняясь в остроумии. На самом деле пункт с марганцовкой был обязательным: остров Обмана был частью биосферного заповедника, и не стоило заносить туда микробов, которых там отродясь не водилось.
Туристы были одеты одинаково. Однако Вика безошибочно находила среди них фигуры Павла Долгова с женой-француженкой, знаменитого актера Абызова с подругой (та держалась за его локоть и постоянно взвизгивала) и щуплый силуэт Кирилла (мальчик даже помахал ей рукой).
Она тоже взмахнула рукой над головой. На самом деле она искала глазами Громова, но никак не могла найти. И все же, желая попрощаться с ним, она начала спускаться по железному трапу, ведущему на главную палубу.
– Привет, красавица!
Оказывается, у ступеней трапа, чуть в стороне от толпы и скрытый надстройкой, стоял Игорь Симорский, и Вика, слетев вниз, едва ли не оказалась в его объятия. Продюсер, заметив, кто так шумно грохочет ботинками по ступеням, оперся на поручни, загораживая ей путь на палубу.
- Здравствуйте, - Вика и не пыталась скрыть отсутствие восторга и подобострастия. Болтать с Симорским никак не входило в ее планы.
- Как говорится, если гора не идет к Магомету… - Симорский стоял очень близко и понизил голос до едва уловимого мурчания. – Но я же не гордый, я и сам могу засвидетельствовать талантливой актрисе свое почтение. Вчера я вас так и не дождался на вечеринке, хотя мне и передали ваши сожаления.
- Простите, но я и в самом деле сильно устала после спектакля.
- Конечно-конечно, смена часовых поясов и эмоции от необыкновенной поездки. Я все понимаю. Но надеюсь, сегодня вечером ничто не помешает нам насладиться обществом друг друга?
- Я не знаю, Игорь Валентинович…
- Не отказывайте мне! Я люблю строптивых и знающих себе цену, но отнюдь не тех, кто эту цену набивает. Я вас приглашаю лично, Виктория! После ужина нас ждет сеанс магии в театральном салоне. Я настоятельно прошу вас посетить его. Мы поговорим с вами о вашем будущем.
- Знаете, я…
- Вы ведь задумываетесь о будущем, не так ли? А оно у вас может быть шикарным! Я, поверьте, не каждой смазливой мордашке такое говорю. У вас талант, и будет обидно, если тот паршивенький молодежный сериальчик останется верхом вашей карьеры.
Вика вздохнула:
- Я приду. Но…
- А мы ни о чем другом еще и не договариваемся! – Симорский сверкнул дорогой фарфоровой улыбкой и, послав Завадской воздушный поцелуй, направился к спуску.
Вика, закусив губу, так и осталась стоять на последней ступеньке. Где-то на задворках сознания она понимала, что ведет себя глупо. Но Симорский олицетворял в ее глазах то, чего она всю свою жизнь старалась избегать. Сальный взгляд, наигранная мимика, похоть, сквозившая буквально в каждом произнесенном им слове…
Завадская шумно выдохнула в досаде и стремительно бросилась к железной дверце, ведущей в корабельные коридоры. Было похоже, что болтая с этим павианом, Юру она безнадежно упустила.
Однако именно там, за дверью она и столкнулась с Громовым.
Громов был в одном свитере и явно никуда не собирался плыть.
- Вы разве не с ними?! – невольно воскликнула она, оглядываясь на дверь.
- Нет.
Это простое слово моментально стерло горькое послевкусие, оставшееся от общения с Симорским. Громов же, увидев смятенное выражение ее лица, обеспокоился:
– Что-то случилось?
– Просто слегка замерзла, – Вика стянула перчатки, шапку и сунула все это в карманы. Молнию тоже потребовалось расстегнуть, так как внутри было жарко. Но она начинала гореть, пожалуй, не только от работающей отопительной системы.
- Тогда не желаете ли выпить чашечку кофе?
- Почему бы и нет.
У Громова явно были какие-то дела, но он оставил их ради нее.
- Идемте в бар, – предложил он. – Там сейчас пусто и никто не помешает нам согреваться и вести интеллектуальную беседу.
Настроение Виктории стремительно улучшалось.