Четыре друга народа

— Граждане!

Скоро будет День Победы Народа, скоро начнется Седьмой год Республики! Прошло уже почти шесть лет с тех пор, как народ сверг старый режим. С тех пор народ совершил много славных дел. Народ учредил Республику и живёт свободно. Народ отобрал у богачей поля и заводы, корабли и шахты. Народ призвал к свободе соседние народы. Народ уничтожил угнетение и установил равенство.

Народ — это мы с вами, граждане, всё это сделали мы!

Нам пытались помешать. У нас оказалось много врагов, больше, чем мы думали в начале пути. Но мы вступали с ними в борьбу, и каждый раз побеждали. Мы разоблачили все заговоры толстяков против Республики. Мы подавили мятежи богачей и обманутых на севере, на юге и на островах. Мы заставили обжор поделиться, когда установили максимум цен. Мы вынудили лентяев работать, когда ввели трудовой налог. Толстяки позвали себе на помощь иностранных королей и богачей. Но мы создали Народную Армию, дали ей новое оружие и остановили их генералов на наших границах. Два года назад враги с трёх сторон подступили к Столице, но вы, храбрые жители города, всюду обратили их в бегство!

Мы, народ Республики, столько сражались и вытерпели столько трудностей, что заслужили мир, счастье и хорошую жизнь!

Но вы скажете мне, что хорошая жизнь всё не приходит. Вы скажете, что и год, и два года назад друзья народа говорили с этой трибуны то же самое и обещали, что скоро все будут сыты и богаты, но мы до сих пор живем бедно, страдаем от блокады, и несём потери от войны и мятежей.

Да, граждане, это так. Но виноваты в этом не друзья народа. Вы сами видите, что настоящие друзья народа не отдыхают, что они каждый свой день, каждый час отдают борьбе за всеобщую свободу и счастье. И сам народ не виноват. Народ напрягает все силы, народ переносит лишения, но не сдаётся и продолжает борьбу.

Так кто же виноват? Я пришёл сегодня сказать вам об этом. Я, председатель Бюро Народного Собрания Тибул, говорю: виноваты враги народа. Я говорю сегодня не о толстяках и богачах, хотя их ещё предстоит добить. Я говорю не об иностранных королях и армиях интервентов, хотя они ещё угрожают нам.

Слушайте, граждане, я, Тибул, знаю людей, более опасных для Республики! Они здесь, среди нас! Они могут стоять на этой Площади, рядом с вами! Я говорю вам: это из-за них наши дела до сих пор плохи. Я говорю вам: это они виноваты, что хорошая жизнь не может начаться. И я знаю их имена! Граждане, завтра я назову вам эти имена! И тогда вы будете судить их за всё, что они сделали.

На Площадь Свободы рухнула тишина. Толпа молчала, поражённая. Не было криков «Ура!», «Да здравствует Республика!», какие обычно раздавались после речей, не было разговоров, не было даже шёпота.

Фортаторы выстрелили в тишину стуком сапог Тибула по ступенькам трибуны — громко, потом тише, ещё тише… Стук умер.

— Батальон, кругом! За мной! — раздался вдруг громовой голос неподалёку от Фабио. Он обернулся — и увидел самого Просперо! Железный Маршал Республики, оказывается, приехал в Столицу с Северного фронта, где он командовал обороной. Он слушал речь Тибула вместе со всеми на Площади. Он был верхом на огромной оранжевой лошади. Просперо проскакал вокруг строя своих солдат и выехал на проспект Труда. Солдаты развернулись кругом и потопали за рыжим хвостом маршальской лошади по проспекту.

Голос Просперо как будто снял с людей заклятие. Под ногами Фабио всё вдруг заговорило и задвигалось. Он поспешил слезть со столба, чтобы выбраться из толпы побыстрее.

«Ух ты! Новые страшные враги! Они прячутся здесь, в Столице! Но Тибул их разоблачит! Завтра надо прийти на Площадь с первыми лучами солнца, а то потом весь город соберётся», — решил Фабио. Он далеко опередил расходящийся с площади народ и медленно брёл по набережной.

— Эй, гражданин! — раздался у него над ухом странно знакомый голос, Фабио показалось, что его мысли о врагах, республике и Неподкупном как будто выбрались из его головы и сгустились в чёрную стену, закрывшую солнце. Фабио сказал «Ой!» и обернулся. Рядом с Фабио оказалась карета, похожая на большой кованый сундук. Дверь кареты была открыта. Из кареты его звал человек в синем сюртуке. Этот человек был Тибул.

Глава II. В ЧЁРНОЙ КАРЕТЕ

— Гражданин, хочешь прокатиться? — спросил Тибул.

— Конечно хочу, гражданин Председатель Бюро Тибул! — выпалил Фабио. Он даже не успел удивиться. Ему ещё казалось, что он видит сон наяву.

— Так залезай! — велел Тибул и открыл дверцу пошире. Фабио запрыгнул в карету и мигом взобрался на мягкое кожаное сиденье рядом с Тибулом. Он поднял голову и увидел на другом сиденье прямо перед собой строгого старика с орлиным носом. Старик был одет в чёрную мантию и чёрную шляпу с красно-синей лентой вокруг тульи. «Ой, мамочки!», чуть не вскрикнул Фабио, но удержался.

Он хоть и не был ещё совершеннолетним гражданином с правом избирать, но всё-таки уже был записан тринадцатым номером пятого орудия батареи Секции Гавани, участвовал в двух сражениях, разоблачил одного толстяка и двух лентяев и получил личную благодарность от Председателя Совета Секции гражданина Арно. По этой причине звать маму вслух для Фабио было, конечно, невозможно. Однако мы должны сказать, дорогой читатель, что многие вполне совершеннолетние граждане, попав в подобное положение, вряд ли удержались бы от того, чтобы позвать маму, а может, даже и бабушку. Дело в том, что седой старик в карете был сам Верховный Народный обвинитель Республики, гражданин Гаспар Арнери.

Да, читатель, и доктор Гаспар тоже сильно изменился за эти пять лет. Теперь его имя произносили шёпотом, оглядываясь по сторонам, а от его кареты прятались. Он арестовал, добился осуждения Народным Трибуналом и отправил на смертную казнь, или, как в Столице говорили, посадил в Табакерку, множество граждан и иностранцев. Конечно, честным людям, беднякам и худым, нечего было бояться гражданина Арнери, он арестовывал и обвинял только врагов народа. Ведь доктора и выбрали Верховным обвинителем потому, что он был самым справедливым человеком во всей Республике. Доктор Гаспар скорее отказался бы от своих учёных занятий, — а он бы не отказался от них даже под страхом смерти, уж в этом-то доктор Гаспар совершенно не изменился, уверяем вас, — чем обвинил бы невиновного. Но его всё равно боялись. Таковы уж люди.

Вот и Фабио при виде доктора Гаспара совсем очнулся ото сна и всерьёз собрался испугаться. Как любой мальчишка, он иногда делал такое, о чём взрослым лучше было не хвастаться, раз уж тебя сразу за этим не поймали. «Должно быть, доктор узнал, что это я разбил вчера кормовые фонари у голландского клипера», — решил Фабио. Конечно, капитан клипера был толстяк и богатей, он ловко проскакивал в Столицу мимо английских фрегатов и наживался на блокаде Республики, продавая втридорога заморские товары, кофе и сахар. К тому же он вывел за ухо Фабио с корабля. Ухо болело до сих пор. Но разве суровый Верховный обвинитель поверит, что Фабио целился в окно капитанской каюты, а попал по фонарю? Да к тому же второй фонарь всё равно пришлось разбить специально, чтобы сбежать в темноте. Фабио вдруг вспомнил, что у кареты не было лошадей, а значит, он сидел в той самой Чёрной Карете!

— А это гражданин Гаспар Арнери, ты, наверное, про него слышал, — сказал Тибул довольно добродушно. Фабио приободрился.

— Добрый день, гражданин обвинитель Арнери! — протянул он. Доктор только кивнул в ответ. Он словно был чем-то недоволен.

— Гражданин Арнери предложил мне поехать домой с ним вместе, а я вот предложил тебе поехать с нами, — продолжал Тибул таким же довольным голосом. Доктор Гаспар отвернулся и начал искать что-то в большом чёрном портфеле.

— Как тебя зовут, гражданин? — спросил Тибул.

— Фабио, гражданин Председатель Бюро Тибул.

— Рад познакомиться с тобой, гражданин Фабио. А теперь, раз мы с тобой знакомы, называй меня ну хотя бы гражданин Тибул, хорошо? — Фабио изо всех сил утвердительно мотнул головой.