Мы, рейнджеры

— Он отрубился, — Стиг-Рой критически меня осмотрел. — Ты точно в порядке? Какой-то странно бодрый.

— Я нашел способ борьбы с тошнотой, — не скрывая гордости, объявил я. — Медитация!

К моему огромному удивлению, Стиг-Рой скривился.

— Ненавижу, — припечатал он с чувством. — Хуже только бег на месте.

— А ты пробовал? — вот тут я удивился еще раз. Потому что за всеми моими попытками медитировать Стиг-Рой наблюдал, как за забавным действом, ни разу не выказав неприязни или не прокомментировав происходящее, исходя из собственного опыта. — Я про медитацию, не про бег, — я скривился, вспомнив эти ужасные десять минут каждое утро в академии.

"Гигиеническая зарядка" — так обозначалась эта пытка в распорядке дня. К чему нужно было это топтание на месте, если потом мы как минимум два часа проводили на Полигоне, мне так и не удалось понять.

— Довелось, — кратко ответил Стиг-Рой. — Не представляю менее продуктивной потери времени. Но это для меня, — добавил он уже с улыбкой. — Тебе-то оно явно на пользу.

— Хочешь сказать, медитация компенсирует мою шилозадость? — я мыском ботинка выкопал из песка гладкий камень и метким пинком отправил его в набегавшую волну. — Я попробовал просто за компанию с командором, а дальше просто интерес проснулся — получится у меня в конце концов или нет.

— Нет, — без тени сомнений припечатал Стиг-Рой. — Но ты все равно пробуй, — добавил он со смешком, и я снова кинул в него песком.

Светокрыл появился минут через пятнадцать. Я успел окончательно прийти в себя, искупавшись и перекусив.

— Ну? — встретил я его нетерпеливо. — Скажи, что все было не зря!

— Я еще не совсем понял, что именно узнал в этот раз, — Светокрыл потер виски. — Но второй опыт общения с мемопылью определенно удался лучше. Особенно когда я как следует разогнался.

— Значит, мне не показалось, — обрадовался я и пересказал им свои догадки и ощущения. — Наши страдания действуют примерно так же, как "Странник" на твоей спине — тормозят со страшной силой.

— Но при этом и “отключиться” от обоих сразу я не могу, — вздохнул Светокрыл. Оспаривать мое утверждение он даже не пытался. — Не слишком удобно получается.

— Но зато благодаря бесконечным партиям в шахматы я нашел способ, как этот тормоз если не убрать совсем, то сильно ослабить, — воспоминания о многих часах, проведенных Стиг-Роем с Анри, отозвались благодарностью. Уже привычной за Стиг-Роя, ведь я и шахматы — это две противоположные стороны Вселенной, а теперь еще и новой, за нас всех. — Медитация — вот наш путь к светлой стороне.

— Пожалуй, пора примерить черный плащ, — усмехнулся Стиг-Рой и, закрыв нос рукой, сделал пару шумных вздохов а-ля Дарт Вейдер. Я немедленно вскинулся, уже собираясь достать джедайский меч…

— Погодите, — прервал нас Светокрыл. — Я хочу показать вам кое-что интересное, — протянул он загадочно и закрыл глаза.

А в следующую секунду мы оказались в космосе… посреди целой толпы рассекателей.

— Воспоминания о городе, — пояснил Светокрыл, оглядываясь. — Их было много, сделанных в самое разное время. Это — самый расцвет.

— Невероятно… — протянул я с восхищением.

Наши догадки оказались верны: весь огромный магнитный планетоид был разделен на подушки. Они парили в невесомости на фоне яркого, еще живого космоса, словно имперский флот истребителей на фоне Звезды Смерти.

А рассекатели плавали между подушками или отдыхали на них. Перемигивались, общаясь. Рядом со степенными самками крутились несмышленыши-малыши.

Я попытался сосчитать рассекателей, но быстро бросил это дело, потому что их были тысячи.

— А если учесть, что это как бы столица, и большая часть населения рассредоточена по остальной стране, то ваша раса состояла из миллионов рассекателей, — этот вывод отчетливо отдавал горечью и грустью.

— Почему я слышу печаль в твоем голосе? — чуть удивленно посмотрел на меня Светокрыл. — Разве это важно, много нас или мало? Тем более мы не знаем, сколько нас сейчас. Я вполне допускаю, что столько же, сколько и было — просто мы больше не собираемся в одном месте.

Да уж, вот он, яркий пример различия образа мышления рассекателя и человека. Для людей размер популяции имел огромное значение, а прирост населения всегда был одной из главных задач общества.

— Для нас это важно — и сколько нас, и собраться в кучу, поболтать, — вздохнул я. — А еще нам важно знать историю и хранить ее свидетельства. Ты слышал о Венеции? Это город на Земле. Он построен на воде и должен был утонуть лет девятьсот назад. Так вот люди чего только не понапридумывали, но держат его на плаву.

— Мы там даже были, — вздохнул Стиг-Рой. — Даже так: мы бывали там регулярно.

— Дай угадаю, — мгновенно осенило меня, — это был любимый город Да-Атана?

Стиг-Рой и Светокрыл абсолютно синхронно кивнули.

И тут не было ничего удивительного, потому что куда бы потянуло романтическую натуру Да-Атана, как не в город, где туристов до сих пор возят по каналам в весельных лодках. Горожане добились принятия закона, запрещающего в черте города любые механические транспортные средства, кроме велосипедов.

Почему-то эта мысль накрепко засела в уставшем — а я все-таки понял, что устал, причем довольно сильно, — мозгу. И, наверное, из-за этой усталости я далеко не сразу понял, что именно удерживало мое внимание. А потом сообразил. Венецию могло разрушить уже давным-давно, но люди боролись за нее, спасли наследие своего прошлого.

Наследие же расы рассекателей сейчас одиноко болталось в богом забытой части космоса, доступное, но никому не нужное.

И мы просто обязаны были его спасти.