Страница 72 из 75
Конечно, высока вероятность, что и Андрей Андреевич посчитает мои предложения всего лишь паранойей, но попытаться всё равно стоит. Я ведь ничего от этого не потеряю. А Кандренков и на всяких Болотниковых уже повлиять может с полными на то полномочиями.
Когда я оказался в его кабинете, то уже сразу приготовился слушать о том, что я слишком уж перестраховываюсь. Эта песня звучала теперь для меня ото всех, так что я уже привык.
Но Кандренков при этом хотя бы был рад меня видеть. Я сразу же почувствовал себя как в гостях у старого друга. Видимо, несколько гулянок у нас в колхозе, где он здорово расслабился и покуралесил, изрядно расположили его ко мне, с учётом, что я ни разу и нигде его не сдал и не намекнул на его поведение, не слишком подобающее чиновнику на такой высокой должности. Хотя я и правда его не осуждал. Все мы люди.
— Сан Саныч, — дружески обратился ко мне он, — у нас ведь и так пожарная безопасность на хорошем уровне. За этим следят и лесничества, и добровольцы, и сами пожарники.
Я кивнул.
— Конечно, это так. Но, боюсь, что этим летом, даже такого высокого уровня контроля, который уже есть в стране, может не хватить. К тому же, дело не только в пожарах. Было бы неплохо, если бы вы повлияли и на руководства других колхозов в области, чтобы они тоже озаботились экономией воды и старались не увеличивать поголовье скота.
— Вот я правда, очень вас уважаю, товарищ Филатов. Но не понимаю, откуда столько уверенности, что нас ждёт не просто обычное жаркое лето, а какая-то ужасная засуха?
— Конечно, я не могу сейчас ничего доказать, — был вынужден согласиться я, — но, Андрей Андреевич, посмотрите на это с другой стороны. Предложенные мной меры практически ничего не стоят. Зато, если я прав, то это не только убережёт Калужскую область от катастрофы, но и поднимет нашу репутацию как в глазах жителей, так и в глазах высшего руководства страны. А я уверен, что все те меры, что я предлагаю — правильные. И мы об этом не пожалеем.
Кандренков вздохнул и задумался, а потом ответил:
— Эх ладно, Филатов, поверю вам на этот раз. Всё-таки до этого вы ни разу не подводили. Но, учтите, если вы ошибаетесь, то дальше я буду уже с осторожностью относиться ко всем вашим сомнительным инициативам перед тем, как ставить на уши всю область.
— Спасибо, Андрей Андреевич.
Мы пожали друг другу руки и попрощались. А я уехал воодушевлённый тем, что, может быть, хотя бы области удастся избежать тяжёлых последствий засухи. Всё лучше, чем спасти один только колхоз.
Кандренков не обманул. Он действительно и протолкнул и закон со штрафами, и заставил местные газеты массово выпускать материалы о пожарной безопасности и мерах борьбы с возможной засухой.
И вся эта кипучая деятельность не осталась незамеченной и в других областях. В один из дней ко мне в кабинет ворвался возмущённый Фролов, тряся какой-то московской газетой.
— Вот. Полюбуйся, — в сердцах кинул он мне её на стол и открыл на нужной странице.
Я увидел небольшую заметку о том, что в Калужской области чиновники сошли с ума и ударились паникёрство, предпринимая чрезвычайные меры и терроризируя своих жителей дополнительными надуманными и совершенно ненужными правилами.
Конечно, всё это было написано не в таких резких выражениях, но общий смысл угадывался чётко.
А под заметкой была ещё и карикатура, где колхозник, очевидно, из Нового Пути, моется в бочке с грязной дождевой водой, в которой плавают кувшинки и лягушки, при том, что в окне его дома видно водопроводный кран.
Глядя же на неудомённо уставившегося на него соседа, колхозник поясняет: «А из крана мы картошку поливаем!».
Карикатурист очевидно намекал на то, что мы срочно бурим артезианские скважины рядом с полями.
— Теперь люди думают, что мы тут все идиоты! И смеются над нами! — продолжал возмущаться он.
Я вздохнул.
— Петрович, не принимай ты всё это так так близко к сердцу. Вот когда планы сдавать будем, тогда и увидим, кто смеяться будет.