Страница 26 из 43
За дверью темно. Но привыкнув, различаю знакомый силуэт с коробкой в руках. Суржевский?! Что ему надо у моей двери в такой час?!
Наблюдаю, присматриваюсь. Он вертит в руках коробку, будто бы размышляя и ставит ее перед дверью… А потом, резко передумав, снова берет ее в руки и уходит! А я так и стою, хлопая глазами и раздумывая над его странным поведением.
Но уже через пару минут я понимаю, что Вадим только что унес что-то, что возможно, принесли мне. Внутри может быть очередная посылка от Игоря с цветами или заказ из интернет-магазина, который доставляют до двери. Вспоминаю, как недавно покупала кое-что. Кровь приливает к лицу при мысли, что Вадим может это увидеть… Да как он, вообще, мог взять мою посылку? О чем он, вообще, думает?! Возмущаюсь и злюсь так, что выскакиваю из квартиры не снимая плед. Даже если Суржевский и не женат, это не дает ему права копаться в моих вещах!
Колочу в дверь, жму на звонок, снова колочу…
— Адель?
— Верни мне коробку.
— Хм…
— Не отрицай, я все видела, — отталкиваю его и прохожу в квартиру. И конечно, вижу, что на полу стоит моя посылка с логотипом известной компании доставки. — И как ты это объяснишь?! — рычу на Вадима. —Таскаешься за мной по пятам, крадешь мои вещи, следишь за мной! И записку ты подсунул?! Хотя не утруждайся! Я поняла, ты озабоченный, больной, маньяк! — вдруг становится немного не по себе. Хватаю коробку и собираюсь сбежать. Но он стоит в проходе, скрестив руки на груди, и странно смотрит на меня. Мамочки, зачем я пришла?.. Сама, первая! Он ведь и правда может оказаться сумасшедшим. — Выпусти. Я буду кричать!
— Будешь. И не один раз, — говорит, многозначительно улыбаясь и захлопывая дверь.
— Вадим… — должно быть страшно, но его слова почему-то отдаются эхом внизу живота. И это совершенно не страх, а какое-то нездоровое возбуждение. Мы с ним оба маньяки, больные на всю голову…
— Кто посылает тебе эти коробки? — хмурится, шагая в мою сторону.
— Я не знаю… Что там?
— Не уверен, что тебе понравится.
— Почему?! Ты меня пугаешь, — тянусь чтобы сорвать скотч, но Суржевский перехватывает мою руку, не позволяя это сделать.
— Какого черта ты творишь?
— Сначала посмотрю я, — чеканит, открывая посылку. Слежу за его выражением лица и гадаю, что же внутри.
— Ого… — поднимает брови, переводя взгляд на меня, а затем осматривает коробку в поисках адреса отправителя. — Еще раз спрашиваю, кто послал тебе это?!
***
Он достает из коробки ошейник и плеть. А еще… хвост лисы, да не простой, а очень интересный аксессуар для разнообразия интимной жизни с наконечником в виде анальной пробки. Кажется, я сейчас сгорю от стыда. Ведь это вовсе не то, что я ждала. В моем заказе был всего лишь лубрикант с ароматом клубники. Безобидный гель! А это… это безобразие! Курьер, видимо, перепутал этаж.
— Это не мое, — шепчу, облизывая пересохшие губы.
— Тебе подсунули? Так и поверил, — изгибает бровь. По взгляду вижу: решил, что я предпочитаю эксперименты и люблю пожестче.
— Точно. Подбросили. Я бы никогда… — оправдываюсь, опасливо смотря на вещички в его руках и против воли представляя, как это можно использовать. Мои нервы и так на пределе… а при виде кожаной плетки, которой поигрывает Суржевский, ноги начинают трястись, а низ живот сводит от чудовищного желания. Нет, это все неправильно! Дыши, Адель, дыши…
— Можно проверить, — продолжает издеваться Вадим. Он словно специально растягивает слова, пошлепывая себя по руке черными ремешками. Хлоп, хлоп… Вздрагиваю от звуков. — Внутри наверняка есть чек.
Стремительно достаю со дна коробки маленькую бумажку. Да. Все верно. Это не мой адрес.
— Смотри сам. Квартира этажом ниже. Ох… не может быть, — начинаю истерично смеяться. До меня доходит: внизу живет та самая неприятная дама! Вот, оказывается, что она заказывает на досуге… Ошейник, плетку и хвост лисы! Ужас.
— Соседка снизу? — Вадим хмыкает. — Не удивлен. Хотя выбор довольно скромный. Ей бы больше подошел арсенал потяжелее. Удавка, к примеру… Или розгу с шипами.
— Хватит… Перестань! — трясу головой, стараюсь отогнать наваждение. — Надо отдать ей этот... эти... гадости. Запаковать и подсунуть под дверь.
— Нет.
— Как это нет? — эхом переспрашиваю.
— А что было в твоей коробке? — игнорирует мой вопрос, подбираясь ближе. — Что-то более интересное?
— Тебя это не касается, — голос предательски дрожит. Не могу оторвать взгляд от плетки в его руке.
— Ошибаешься, Адель. Меня касается все, что касается тебя.
Не могу взять себя в руки и перестать таращиться на Вадима. Зачем он идет ко мне?
Он подходит вплотную и поднимает мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. Кажется, я дрожу. Но мне совсем нестрашно, это что-то другое, неконтролируемое. От Суржевского даже пахнет по-особенному. Или это воздух вокруг становится пьянящим. Наверное, так пахнет страсть вперемешку с адреналином и ароматом желанного мужчины. И мое тело слишком явно реагирует на его призыв.
— Не бойся. Это не для того, чтобы делать больно, — проводит обратным концом плетки мне по щеке, отчего по коже пробегают мурашки.
— А для чего? — нервно сглатываю.
— Для удовольствия, — его пальцы смыкаются на моей шее. Вижу расширенные зрачки, слышу тяжелое прерывистое дыхание. Вадим одержим мной. И от этого осознания меня накрывает. Срываюсь. Сама подаюсь вперед, чтобы его поцеловать, вернее, впиться в его губы своими.
Он прижимает меня к стене. Не хватает воздуха, но я полностью отдаюсь этому сумасшедшему поцелую, сводящему с ума. Он опускает ладонь, подхватывая меня под ягодицы, и я тут же запрокидываю ногу ему на бедро, притягиваю к себе. Мне мало нашего контакта, хочу еще ближе, еще больше.
Ощущаю его твердость, внушительный размер. Нужно избавиться от одежды, рядом с ним слишком жарко.
— Я взял бы тебя прямо здесь. Но не хочу лишаться возможности как следует тебя наказать.
— За что? — нетерпеливо трусь об него, чтобы показать, как сильно мое желание. Слова о наказании эхом отзываются в сознании, но не отдаю себе отчет. Слишком хочу получить от него все, что предложит.
Вадим отрывает меня от пола, не выпуская из рук игрушки. Мы перемещаемся в сторону спальни, продолжая целоваться. Мои пальцы попутно стягивают с него рубашку. Пусть делает что угодно. Мне нужно скорее добраться до его тела.
Суржевский на ощупь находит постель, и мы падаем на высокий матрас. Рубашка улетает куда-то в угол. Опускаю руку, чтобы нащупать молнию на брюках. Но не получаю желаемого. Вадим выбирается из-под меня и включает ночник, чтобы мы могли видеть друг друга. Мой взгляд скользит по плечам вниз, сосредотачивается на мощной груди, прессе. Пожираю глазами идеальное тело. Нужно избавить его от брюк как можно скорее и наказать его первой. Сладко наказать. Тянусь, но он перехватывает мои руки. На его лице играет довольная, загадочная улыбка.
— Раздевайся, Адель. Ты слишком плохо себя вела.
***
— По-моему, из нас двоих именно ты вел себя хуже, — выдыхаю ему в лицо. Мое положение незавидное: запястья зажаты в его хватке, а грудь вздымается от волнения и прерывистого дыхания. Я больше не хочу обманываться и откладывать неизбежное. Возможно, если позволю себе отдаться ему, после этого станет легче. Перегорит, угаснет… все, как всегда.
— Кошечка показывает зубки? — Вадим двигается вплотную, не давая мне ни единого шанса на побег.
— Да, и еще у меня есть когти, для особенных случаев.
Суржевский освобождает одну руку, чтобы провести пальцами по моей шее. А затем делает то, чего я не ожидаю: убирает волосы в сторону и ловко надевает чокер-ошейник. Возмущенно дергаюсь, но он держит меня, теперь я в прямом смысле в его власти.
— Что ты себе позволяешь? — вместо злости, в голосе звучит возбуждение. Вадим прекрасно видит меня насквозь. И как бы я не оправдывала свою реакцию на этого мужчину воздержанием, меня настолько заводит его игра, что усидеть на месте становится все сложнее.