Страница 25 из 43
— Да.
— Что чувствовали? Ностальгию? Боль? Радость? Разочарование?
Отворачиваюсь. Молчу. Что я могу сказать?
— Хорошо. Можете не отвечать. Это не так просто.
— Спасибо. Давайте закончим на сегодня, — вскакиваю с дивана. Светлый и уютный кабинет вдруг начинает давить.
— Конечно, понимаю вас. Нужно привыкнуть к тому, что третье лицо проявляет слишком большой интерес к личному. Это быстро проходит. Примерно к третьей встрече.
— Уверен, так и случится, — Игорь встает следом за мной.
— На электронную почту каждому из вас придет дополнительное индивидуальное задание. Прошу относиться к этому серьезно. О результатах я буду спрашивать вас на следующей встрече в пятницу.
— О… так скоро? — поднимаю брови.
— Да. В терапии важна система. Мы не растягиваем удовольствие, нам нужен результат.
— Браво, — заявляет Игорь, а мне хочется кинуть в него цветочным горшком. Не поверю, что он так сильно впечатлен доктором Коваленко.
— Если у вас будут ко мне вопросы, касаемо заданий, или вы захотите встретиться дополнительно, вне графика, пожалуйста, пишите мне на личную почту, — мягко говорит Анжелика.
— Спасибо, всего хорошего, — киваю и выхожу. Не уверена, что вообще захочу с ней встретиться. Скорее всего, я не готова к психологической помощи.
Игорь выходит следом и быстро догоняет меня. В лифт мы заходим вместе.
— Ну как тебе она? — спрашивает, серьезно смотря мне в глаза.
— Неплоха, но не звезда.
— Уверена, что дело в ее профессиональных качествах? — прищуривается. — Может быть, проблема в другом?
— Я опаздываю на пару. Хорошего дня, Волжанин! — Выскакиваю, едва дождавшись, пока лифт наконец опустится на нулевой.
— Адель! Помни про наше задание! Я не намерен отступать. Если понадобится, я найду еще миллион психологов, на Коваленко свет клином не сошелся!
Решаю проигнорировать. Несусь, и вот уже почти оказываюсь за дверью, но мне перекрывают дорогу. Торможу, впечатываясь в мужской торс.
— Аделина Викторовна… Какая встреча.
Зависаю, не зная, как реагировать на появление Вадима. Он ориентируется первым:
— Что ты тут делаешь?
— Могу задать тот же вопрос.
Буравим друг друга тяжелыми взглядами, перекрыв проход. Мимо нас протискиваются недовольные люди, но это не мешает нам продолжать стоять.
— О, Вадим. Вы тоже на прием по семейным вопросам? — около нас появляется Игорь, влезая в нашу молчаливую борьбу. — Доктор Коваленко уже освободилась и определенно обрадуется вашему визиту. Хотя… некоторые случаи не лечатся.
— Спасибо, мне это известно, — холодно отвечает Суржевский. — Судя по всему, моя сестра уже объяснила вам, что терапия помогает только тогда, когда оба пациента хотят наладить отношения, — он делает акцент на слове «оба». Так что, соглашусь. Лечится не все и не у всех.
Воцаряется тишина. Я анализирую сказанное, а Волжанин раздувает ноздри, пыхтя от злости.
— Значит, в нашем случае успех обеспечен, потому что мы с Аделиной любим друг друга и мечтаем побыстрее пожениться, — цедит он, и, хватая меня за руку, тянет на улицу.
— Игорь! Отпусти меня! — вырываюсь. Но он как специально старается оттащить меня подальше от здания и от Вадима, чувствуя от него явную угрозу. — Остановись! Да что с тобой?!
— Со мной все хорошо. А вот с ним… Чего он таскается за нами? Ходит по пятам, смотрит на тебя! Чего ему надо?!
— Сам слышал… у него здесь… сестра, — тихо говорю, понимая, как складно меня обвели вокруг пальца.
— Он врет.
— С чего бы ему врать?
— Я видел, как они с этой «сестрой» обжимались. Этот тип запал на тебя и будет говорить что угодно, лишь бы ты повелась!
— Тебе показалось! Впрочем, его слова легко проверить, — отталкиваю Волжанина и залезаю в авто. Мне надо обдумать все спокойно и в одиночестве.
Блокирую дверь и игнорирую попытку Игоря что-то мне сказать. Я раздражена его поведением.
Значит, сестра… Анжелика и ее сын — «семья» Суржевского. Или это неправда? Можно ли в это верить? Узнаем.
Возвращаюсь на работу. У меня еще несколько пар, а после можно запереться в ванной и утонуть в успокаивающей лавандовой пене, смывая с себя прием психолога и очередной стресс.
Успокоиться мне точно не повредит…
— Ключик, Аделина Викторовна, не забудьте. — меня перехватывает охранник у выхода из университета.
— Спасибо! Витаю в облаках сегодня.
— Иногда можно.
Да где же он? Перетряхиваю все, никак не находя чертову связку.
— А вы вот сюда на столик вытряхните! Сразу найдется, — советует. — В женских сумках такое можно найти…
— Это точно, — следую рекомендации и вываливаю все. Содержимое сумки с треском разлетается по глянцевой поверхности видавшего вида университетского стола. Но вместо ключа мое внимание привлекает листок, сложенный в трубочку и испачканный чем-то красным. По коже ползут нездоровые мурашки. Я точно не храню такое в своей сумочке и не замечала его раньше.
— А вот и ключи, — радуется охранник. — Аделина Викторовна, с вами все хорошо?
— Да… — рассеянно отвечаю и на автомате разворачиваю свиток.
Внутри напечатанный текст, наверное, оттого же адресата, что и в прошлый раз.
«Ты не поняла? Значит, будем по плохому. Ходи и оглядывайся».
Руки начинают трястись, а к горлу подкатывает тошнота. Кто этот человек, посылающий угрозы, зачем он делает это и как смог получить доступ к моей сумке?!
— Вас проводить? — спрашивает охранник, видя мое позеленевшее лицо.
— Думаю, что нет… Вы можете присмотреть за моим автомобилем ночью? Я припарковалась под камерой, — растерянно отвечаю, сгребая раскиданные вещи обратно в сумку. Ясно одно: утром этой записки не было, а, значит, я получила ее сегодня днем. Сумка почти все время висела на моем плече или была в руках. Так что, подкинуть сверток мог только человек, который стоял вплотную, либо воспользовавшись моим отвлеченным вниманием. В любом случае внутренний голос подсказывает, что это не шутка.
— Да, буду следить. Хорошего вечера.
— И вам.
Почти бегу по университетской аллее в сторону многоэтажки. Кем бы ни был этот человек, он получил свое: ему удалось меня напугать.
22
Если так будет продолжаться, то мне придется нанимать охранника не только для машины, но и для себя.
Впереди замечаю знакомую соседку, которая живет в квартире на этаж ниже Вадима. Радуюсь, что в подъезд зайду не одна и скорее бегу за ней.
— Здравствуйте, — едва успеваю запрыгнуть в лифт.
— Добрый вечер, — она делает недовольное лицо и отворачивается, будто этот вечер вовсе не добрый. Дама противная во всех смыслах. Но мне все-таки спокойнее с ней, чем в одиночестве. Бороться с приступом клаустрофобии в тесной кабине лифта приятного мало. Никогда раньше не замечала за собой такого. Особенно страшно выходить в слабоосвещенный коридор. К счастью, ключ успеваю заготовить еще в лифте, и быстро отворив дверь, скрываюсь в квартире. Запираю на все замки и засовы, включаю свет и только тогда чувствую себя относительно защищенной. Теперь можно забраться в ванну и расслабиться.
После сеанса водных процедур чувствую себя лучше. Наверное, это очередной розыгрыш. Скорее всего, кто-то из студентов так развлекается, наблюдая за моей реакцией. Еще раз смотрю на бумажку. Капли крови, которые мне померещились, оказываются обыкновенными, плохо напечатанными на цветном принтере кляксами.
— У страха глаза велики! Там тебе самое место, — кидаю бумажку в корзину с мусором. Может быть, стоило отдать ее в полицию… Но это все так напоминает детский лепет… Что даже стыдно идти в участок и отвлекать людей в форме своими фобиями.
Наливаю успокаивающий чай, врубаю телевизор и забираюсь на диван. Завтра я буду более внимательной и точно не пропущу ничего подозрительного.
Но отдохнуть спокойно мне не удается. Рядом с моей дверью в коридоре слышится возня и ругань. Что-то громыхает и падает. Сидеть, с головой накрывшись пледом? Такая идея посещает меня, но разум подталкивает вылезти из «укрытия» и посмотреть на источник шума. Хотя бы в глазок.