Страница 11 из 55
— Не пойми меня неправильно, я уважаю твоего отца.
— Но ты не любишь его, — закончила я.
Я всегда была уверена, что мама любит отца, даже когда он не отвечал ей взаимностью, но, узнав, что между ними ничего нет, я почувствовала себя так, словно получила удар в живот. Ария и Джианна сделали все возможное из своих браков по расчету, но теперь я поняла, что многие не были так удачливы и никогда не любили и даже не терпели своих мужей. Большинство женщин в нашем мире оказались в ловушке брака без любви с изменяющим, а иногда и жестоким мужчиной.
Она вздохнула, ее глаза закрылись, кожа стала еще бледнее, чем раньше.
— Я всегда говорила себе, что еще есть время делать то, что я люблю, быть счастливой, а теперь? Теперь уже слишком поздно.
Будут ли эти слова всегда казаться ударом каждый раз, когда она их произнесет?
— Нет, – сказала я дрожащим голосом. — Вовсе нет. Не сдавайся.
Она посмотрела на меня с грустной улыбкой.
— Это ненадолго. Для меня нет ничего, кроме сожаления. Но у тебя вся жизнь впереди, Лилиана. Обещай мне, что будешь жить полной жизнью. Постарайся быть счастливой.
Я с трудом сглотнула. Всю жизнь моя мать учила меня принимать свою судьбу, быть хорошей девочкой, быть послушной.
— Я хочу выйти замуж по любви.
— Ты должна, — прошептала она.
— Отец не позволит. Он найдет кого-нибудь для меня, не так ли?
— У Арии и Джианны хорошие пары. Ты не обязана выходить замуж по тактическим причинам. Ты должна быть свободна, чтобы влюбиться и выйти замуж за этого особенного мальчика.
Образ Ромеро всплыл в моей голове, и рой бабочек заполнил мой желудок.
— Я помню этот взгляд, — тихо сказала мама. — Кто-то есть, хм?
Я покраснела.
— Это глупо. Он даже не интересуется мной.
— Как он может быть не заинтересованным? Ты красивая, умная и из хорошей семьи. Он был бы сумасшедшим, если бы не влюбился в тебя.
Я никогда так не разговаривала с мамой, и мне было невероятно грустно оттого, что мы были нет так близки. Я пожалела, что она не была такой матерью раньше, и почувствовала себя виноватой за такие мысли.
— Он не из тех, кого отец одобрил бы, — сказала я наконец. И это было большим преуменьшением. — Он всего лишь солдат.
— О, — прошептала мама. Ей было трудно держать глаза открытыми. — Не позволяй никому помешать тебе достичь счастья.
Последние слова были едва слышны, когда мать медленно погрузилась в сон.
Я выскользнула из-под ее руки и встала. Ее дыхание было затрудненным, хриплым и ровным. Я почти могла представить, как это может прекратиться в любую секунду. Я попятилась из комнаты, но дверь не закрыла. Я хотела убедиться, что услышу, если мама позовет на помощь.
Я направилась к лестнице, где чуть не столкнулась с отцом.
— Мама будет рада тебя увидеть, — сказала я. — Но она только что уснула, так что тебе придется немного подождать.
Он ослабил галстук.
— Я не собирался идти к твоей матери. У меня запланировано еще несколько встреч.
— А, понятно. — вот почему от него пахло, как из парфюмерной лавки, а костюм помялся. Он провел утро с одной из своих шлюх и, вероятно собирается к следующей. — Но она хотела бы увидеть тебя позже.
Отец прищурился.
— Ты звонила сестре? Лука позвонил мне сегодня утром и сказал, что они с Арией едут в Чикаго навестить твою мать.
— Они имеют право попрощаться.
— Ты действительно думаешь, что они хотят видеть твою мать такой? Твоя мать когда-то была гордой женщиной, и если бы она была в здравом уме, она бы не хотела, чтобы кто-нибудь видел ее в таком жалком состоянии.
В нем закипал гнев.
— Ты стыдишься ее, вот и все!
Он предостерегающе поднял палец.
— Осторожно. Не говори со мной таким тоном. Я знаю, что ты под большим давлением, но мое терпение на исходе.
Я сжала губы.
— Ария и Лука все еще приезжают, или ты запретил им приезжать?
Я не упоминала, что Джианна тоже приедет. Скоро он все узнает, и тогда Лука, надо надеяться, успокоит его.
— Они будут здесь во второй половине дня. Это даст Луке и Данте возможность обсудить дела.
Это то, о чем он беспокоился? Бизнес? Его жена умирала, а ему было насрать.
Я кивнула и ушла, не сказав больше ни слова. Полчаса спустя отец снова вышел из дома. Было время, когда я смотрела на него. Когда я увидела его в черных апартаментах и подумала, что он самый важный человек в мире. Но это продолжалось недолго. Когда он в первый раз поднял руку на маму, я поняла, что он не тот, за кого я его принимала.
***
Ария, Джианна и Лука прибыли через два часа. Маттео остался в Нью-Йорке. Не только потому, что Луке нужен был кто-то, кому он доверял, но и потому, что встреча Джианны с отцом все равно будет взрывоопасной. Если Маттео будет тут, кто-нибудь умрет. Ария и Джианна крепко обняли меня в знак приветствия.
— Как поживаете? — спросила Ария.
Я пожала плечами.
— Понятия не имею. Тяжело видеть маму такой слабой.
— А то, что отец ведет себя как придурок, не помогает, — пробормотала Джианна.
Лука слегка кивнул мне.
— Я подожду на кухне. Мне еще нужно сделать несколько звонков.
У меня было чувство, что он просто хотел дать нам время побыть наедине с матерью, и я была благодарна ему за это. Я чуть было не спросила его о Ромеро, но вовремя остановилась.
Я повела сестер наверх. Когда мы вошли в мамину спальню, на их лицах отразился шок. Даже я, каждый день составлявшая ей компанию, каждое утро приходила в ужас, видя, как она измучена и как ужасно пахнет. Медсестры мыли пол и мебель дезинфицирующим средством два раза в день, но запах разложения и мочи все еще покрывал все вокруг. Он даже, казалось, прилипал к моей одежде и коже и забивал нос, когда я не могла спать по ночам.
Мать была в сознании, но прошло мгновение, прежде чем признание светилась в ее глазах. Затем она улыбнулась, и на мгновение, несмотря на трубки, исчезающие в ее носу, она не выглядела так, будто смерть уже отметила ее как свою.
Ария немедленно подошла к кровати и осторожно обняла мать. Рядом со мной напряглась Джианна. Они с мамой давно не виделись и расстались не очень-то по хорошему. Когда Ария отступила, мамин взгляд остановился на Джианне, и она заплакала.
— О, Джанна, — прошептала она.
Джианна бросилась к матери и тоже обняла ее. Это почти разбило мне сердце, что у этого воссоединения была такая ужасная причина. Жаль, что мы не встретились задолго до сегодняшнего дня.
Я придвинула к кровати еще два стула и поставила их рядом с тем, на котором провела бессчетное количество часов. Мы все сели, и мама впервые за долгое время посмотрела на мир. Я позволила Арии и Джианне говорить и слушала их. Джианна наклонилась ко мне, когда Ария рассказала маме о новой выставке в Нью-Йорке.
— Где Фаби? Разве он не должен быть дома?
— Отец всегда просит кого-нибудь забрать его из школы, а потом я не вижу Фаби до обеда.
— Он уже вводит Фаби? Фаби слишком молод для этого дерьма.
— Понятия не имею. Трудно говорить об этом с Фаби. Он не рассказывает мне все, как раньше. Он сильно изменился с тех пор, как мама заболела. Иногда я его не узнаю.
— Толпа меняет их всех. Это высасывает из них все хорошее, — пробормотала Джианна.
— Посмотри на Маттео, Луку и Ромеро, они не такие уж плохие.
Джианна вздохнула.
— Они тоже нехорошие. Отнюдь нет. С Фаби я знаю, каким он был до того, как гниль проникла в него, но с Лукой и Маттео я всегда знала их только как созданных людей, так что все по-другому.