Помещицы из будущего

Глава 36

Мы переехали в усадьбу Павла в конце июня. Провожая меня в дом мужа, нянюшка плакала, Глашка тоже причитала, шмыгая курносым носом, да и остальная дворня грустила. Но они хотя бы оставались с Таней, а мне придется обходиться без них. Хорошо хоть между нами было не такое уж большое расстояние, и можно было видеться, стоит только соскучиться. Большой суматохи в «Черных водах» в связи с переездом не было, ведь я ничего не забирала, кроме своих и Машенькиных вещей. Они уместились на крыше экипажа. Теперь подруга была единственной хозяйкой усадьбы, стены которой хранили так много тайн…

Новости об Александре пришли примерно в то же время. Заседание по его делу провели в закрытом режиме, потому что дело касалось шпионажа. На нем признали их брак с Натальей недействительным, но это было лишь одним из решений суда, ведь открылось много новых неприятных нюансов из жизни семьи Потоцких.

Сладкая Мими действительно оказалась шпионкой, но Александра девица использовала “в темную”. Он предоставлял свои дома «ее родственникам», которые будто бы не знали, чем промышляет их дочь в России. Вместо иностранной родни там собирались заговорщики. Мими тянула с него деньги, перевозила в экипажах Потоцких оружие и делала много чего другого. Это и подтолкнуло Шешковского расследовать, откуда у семьи столько домов и земель, принадлежащих ранее другим людям. Именно это и повлекло за собой остальные признания. Мошенничество, самовольный захват и даже несколько убийств. Если за связь со шпионкой «по глупости и незнанию» ему могли назначить не очень строгое наказание, то за остальные преступления Александра ждала тяжелая расплата.

Наташа успокоилась, перестала переживать и пока оставалась в «Черных водах», чтобы собраться с мыслями. Усадьба с землями, принадлежащие отцу девушки, вернулись в ее владение, так что теперь она была богатой молодой женщиной. К Троице Наталья получила предложение руки и сердца от Петра и, не задумываясь, приняла его. Свадьбу решили сыграть на Покрову, чтобы сама Богородица благословила этот брак.

К первому Спасу и началу Успенского поста я уже обжилась на новом месте. А во мне потихоньку набирал силы ребенок Павла. Наши старания не прошли даром, и я светилась от счастья, чувствуя в себе новую жизнь. Уверенность в том, что это будет мальчик, крепла с каждым днем. Я просто знала это, и все.

На огородах дозревали огурцы, помидоры, арбузы, дыни, да и на полях кипела работа. Крестьяне защипывали горох, пахали под озимь, а также сеяли озимые, подготавливали гумна и овины. В усадьбах шла заготовка малины, которая в этом году уродила на славу.

На Яблочный Спас у нас был настоящий праздник. Столы просто ломились от вкуснейших блюд. Мы ждали к себе в гости Таню с Андреем, его родителей, Наталью, дядюшку, Родиона Макаровича, Петра с отцом и, конечно же, нянюшку.

Тушки кур и уток поварихи обмазали медом, засунули внутрь яблоки и выдержали в русской печи до золотистой корочки. Запекли яблоки с медом, приготовили блины с грибами и ягодами, а еще пироги с яблоками на малиновых дрожжах. Для меня это было открытием. Оказалось, что делали их очень просто. Заливали водой комнатной температуры ягоды малины, добавляли ложку меда, накрывали крышкой и ставили в теплое место. Дрожжи считали готовыми, когда содержимое емкости опускалось вниз, и появлялась пена. Потом все это смешивали с мукой, медом и снова ставили в теплое.

Яблочный Спас — светлый домашний праздник, и я с тихой радостью провела его в кругу близких мне людей. Утром мы сходили в церковь, где с раннего утра на паперти выставили столы, на которых возвышались горы яблок, картофеля, гороха, репы и брюквы, стояли посудины с зерном ячменя и ржи. Отец Никифор благословлял урожай, а потом передавал яблоки детям, нищим и тем людям, у которых не было своих садов.

Мы же отнесли освященное яблочко Варе на могилку. До этого времени я почему-то даже подумать не могла, чтобы приблизиться к ней, а сегодня сама пошла на кладбище.

— Нянюшка, сходишь с нами к Вареньке? — попросила я Аглаю Игнатьевну. С нянюшкой было спокойнее, да и не знали мы с Таней, где именно находится могилка.

— Конечно, голубки мои… Пойдемте. Наконец-то, сподобились. Заждалась вас сестрица.

Поросший дикими цветами могильный холмик находился рядом со стенами храма. Возле него росла красавица березка, ветви которой почти касались земли. На белом камне было высечено: «Засецкая Варвара Алексеевна». «Как ангел, красотой и кротостью своей она здесь в мире процветала…»

Как только мы положили по яблочку на ковер из цветов, по листве пронесся легкий ветерок, в котором зазвучали тихие переливы, похожие на девичий шепот. Как будто это Варя благодарила нас.

А ночи после Яблочного Спаса становились все холоднее, пришли Осенины… Начинало пахнуть грибами и туманами, поднимающимися от реки каждое утро.

Тайная экспедиция явилась и за Дарьей Николаевной. Но, обнаружив, что барыня тронулась умом, отвезли ее сначала в монастырь, а потом, по решению суда, в «желтый дом». Вердикт судьи после обследования Потоцкой докторами душевных недугов был таков: «Безумие Потоцкой Дарьи Николаевны определено по степени различия как «бешеная». А значит, она — отягощение для общества, ежели ли не будет содержима в особливом доме, где бы о ее прокормлении и пользовании старания возымели».

— А что если сбежит она? — настороженно поинтересовалась Таня у свекра, но тот лишь засмеялся.

— Софьюшка, душа моя, да разве можно оттуда сбежать? Знавал я одного доктора, который юродивыми опекался. Так он рассказывал, что в сим заведении на третьем этаже содержаться эпилептики, на втором — меланхолики и лунатики, а на нижнем этаже помещаются как раз бешеные. Камеры их с окнами, которых нельзя достать, и с решетками. Там даже мебели не имеется! Ложе на полу как для животного. Надсмотрщик наказывает их, как малых ребят. Доктор говорит, что иногда одного наказания лозы достаточно, но бывает, приковывают бешеных цепями.

Судьба Потоцкой оказалась страшной. Мне даже было немного жаль ее… Хотя, скорее, не ее, а загубленную жизнь. А ведь могла жить припеваючи!

Но быть милосердным к побеждённому всегда проще. Злодей несет угрозу, а вот осуждённый злодей — личность совсем другая, обездоленная.

Слава Богу, что эти мысли как пришли в мою голову, так и ушли. Каждый получает то, что заслужил. Господь наказал Дарью Николаевну безумием, ибо оно является самым страшным наказанием: ведь только безумец не имеет возможности покаяния.