Страница 48 из 151
— Алина в четверг собирается на базу отдыха с друзьями, будет там ночевать, — без предисловий начал Мариан. — Обещала дать телефон зачинщика мероприятия и адрес.
— Знаю, — спокойно сказал начальник разведуправления, — доложил источник в общежитии. И адрес уже знаю, и телефоны, и расположение подъездов, и даже карту местности. И досье на приглашенных есть, — он с тоской покосился на толстенькую стопку папок. — Сегодня ответственный должен забронировать там два этажа. Охраним, не беспокойся. Меня другое волнует.
И он постучал указательным пальцем по изображению.
— Это фоторобот демона, напавшего на ее высочество Полину. Вчера отослали в Бермонт, король нашел время взглянуть и подтвердил, что похож.
— И? — поторопил никуда не спешащего тидусса Байдек.
— И этот господин, — снова стук по черно-белому лицу, — очень похож на некоего Романа Дмитриевича Соболе́вского. И принцессе он представился Романом, не боялся ведь ничего, гнида. Сразу убивать собирался. Господин этот проходит у нас главным подозреваемым по делу заговорщиков, капитан. Мы считали, что он маг, менталист, а он, оказывается, темный, да еще и с пробужденным демоном… иначе мощь не объяснить.
— Так он жив? — Мариан напрягся.
— Жив-здоров и ждет нашего побитого Кембритча к себе в гости в четверг.
При упоминании виконта Байдек чуть поморщился.
— Почему тогда бездействуем? Надо его брать.
— Мариан, — наставительно произнес Тандаджи, — его надо не брать, его надо сразу ликвидировать. Но убери мы Соболевского сейчас — и не узнаем, кто еще замешан, а значит, не уничтожим гнездо заговорщиков, просто отложим исполнение их замыслов на время — пока отойдут от испуга и придумают что-то новое. Поэтому ждем. Поверь, мне нелегко это ожидание дается. Я прекрасно помню и знаю, на что способен сильный темный. И Игорь Иванович помнит. Но тоже понимает, что нужно выждать. Два дня, Мариан. Не зря же Кембритч кровью на полу харкал. Пусть доработает.
— А если его раскроют? — Байдек только сейчас понял, насколько опасны все эти шпионские игры. Все-таки охрана и проще, и честнее. Если кто напал — бей, защищай объект.
— Убьют, — невозмутимо и очень равнодушно ответил Майло. — И он это знает. Именно поэтому сделает всё, чтобы не раскрыли. Кстати, я могу надеяться, что ее величество примет его извинения и покаяния? Мы, конечно, можем и так озвучить, что примет, но не хочется лишних несостыковок.
Мариан помолчал, вспоминая, как вчера вечером, после ужина, очень осторожно просил жену за Кембритча и как удивлена она была. И все-таки, как всегда, пошла ему навстречу, когда он сказал, что чувствует вину за свой срыв и ему было бы проще, если бы она выслушала виконта и потом уже определила меру наказания.
Барону было мучительно стыдно смотреть Василине в глаза, и все равно он не мог ей сообщить о настоящей подоплеке действий Кембритча. Потому что он помнил, как несколько раз за прошедшие годы супруга просыпалась от кошмаров и плакала у него на груди. И понимал, что страх надолго поселится в ее душе и помимо текущих неподъемных забот она будет нервничать за него, за детей, за сестер и отца.
— Да, — коротко ответил Байдек. — Кембритч с отцом приглашены на бал, и приглашения аннулированы не будут. Но ты должен понимать, что без последствий его представление все равно не останется.
— Мариан, — неожиданно проникновенно произнес начальник Зеленого крыла, — прости, что лезу в твои семейные дела. Но… не пора ли уже рассказать ее величеству и семье о заговоре? Я понимаю тебя, но эта информация сделает их более внимательными и осторожными. Да, мы обеспечиваем охрану, пытаемся предугадать и предотвратить все возможные проблемы, но ведь идеальной защиты не бывает…
— Я тебя услышал, — сухо сказал Байдек, и было понятно, что сделает он по-своему.
Игорь Стрелковский
Игорь Иванович систематизировал данные о кражах, озвученные Учителем, а затем провел еще один допрос, с другим штатным менталистом. Помощник был деловит, опытен и спокоен, и работалось с ним хорошо. Но мысли все равно возвращались к напарнице, боровшейся за жизнь в королевском лазарете Бермонта.
Врач, наблюдающий Люджину, дал полковнику свой телефон и обещал позвонить, если будут улучшения. Но пока их не было. Но и ухудшений тоже.
«Кризис прошел, — сказал доктор вчера, — состояние стабильное. Работаем».
Разговор был короткий — Игорю не хотелось отвлекать эскулапа. Бермонт выдал Стрелковскому пропуск в городской телепорт Ренсинфорса, чтобы он мог навещать Люджину, и полковник ждал известий. А пока погрузился в работу. Поднял данные о кражах за последние пять лет — именно столько существовала «школа» Учителя. Составил список пострадавших. Не простых людей, совсем не простых. Нужно было встретиться с ними и снять показания, потому что заявлений было немного, и Игорь подозревал, что и к жертвам воров бо́льшая часть вещей попала незаконно.
Что потом? Записал скупщиков. Заказчиков. Работа шла, и он погрузился в нее с головой.
Утром полковник снова приходил к могиле Ирины, принес цветы. Вокруг уже была размечена почва для памятника, а на скамейке, не обращая внимания на холод, все так же сидел Святослав Федорович и рисовал. Он выглядел таким одиноким среди пустоты кладбища и серых от серого неба усыпальниц, что в груди у Стрелковского что-то кольнуло. Он увидел себя. Пусть у него есть руки и ноги, но он такой же калека с одной-единственной страстью.
И снова они молча сидели, глядя на могильный холм. И только перед уходом Святослав спросил:
— Почему ты не сказал ей?
Игорь не стал переспрашивать кому.
— У нее уже есть один отец, — ответил он глухо, но уверенно, — один и останется. Не я ее растил, Святослав Федорович. Зачем? Ей это не нужно.
Бывший принц-консорт несколько мгновений всматривался в его лицо, затем кивнул на прощание и ушел.
А Игорь вспомнил: он так и не посмотрел, что же все-таки за памятник будет на могиле их королевы.
Сейчас, сидя за бумажками, он то и дело вспоминал произошедшее на склоне Хартовой сопки и сопоставлял с трагедией в зале телепорта. Смитсен явно был сильнее — против него несколько магов и секунды не продержались. Но и этот… Соболевский. Откуда же они берутся, эти одержимые? Почему одни темные спокойно живут себе всю жизнь, как обычные люди, а другие получают такую огромную силу? И как, каким образом с ними можно справиться?
Раздался телефонный звонок. Звонил врач.
— Дробжек вышла из комы и зовет вас, — сказал он коротко. — Даю два часа, потом снова усыпим. Поторопитесь.