Страница 26 из 30
Часть 1. Глава 6
В это утро Мариан Байдек пропустил и зарядку, и построение. Ночью он несколько раз просыпался, чтобы убедиться — да, вот она, его жена, лежит рядом, как прежде, цела и невредима. Ругал себя последними словами, обхватывая ее поверх спящей между ними Мартины, и снова засыпал, согревшись, счастливый и тревожный. С другого бока к Василине жались мальчишки — в эту ночь дети спали с ними, потому что вчера не сумели успокоиться и отпустить маму. И хорошо, что кровать была достаточно широкой, чтобы все поместились.
Но когда часы показали половину восьмого, на столике у кровати пиликнул телефон — пришло сообщение. Байдек протянул руку, прочитал его и зашевелился, аккуратно пытаясь отодвинуться от супруги, чтобы не разбудить ее и детей.
— Уходишь? — сонно пробормотала она, подгребая к себе задергавшую ножками Мартину.
— Нужно, — прошептал он. — Ты спи, василек. Я дойду до Тандаджи, пообщаюсь с ним и вернусь.
Выходя, он кинул взгляд на Василину в окружении детей — и сердце его на секунду кольнуло сожалением. Такой, уютной и спокойной, могла быть их жизнь в поместье. Без покушений, уходов жены туда, где он не в силах ей помочь, и ее огненной силы, с которой ей тоже приходилось справляться самостоятельно.
В камине гостиной, как и прежде, горел огонь, и Байдек, налив в опустевшую за ночь плошку можжевелового масла, поставил ее перед нагретыми изразцами.
— Охраняй, — сказал он тихо.
— Коне-е-ечно! — прогудело пламя так самодовольно, что принц-консорт усмехнулся. Из камина показалась усатая гепардова морда, слизнула масло, зевнула: — Кто-о-о лучший охра-а-анник?
— Ты, ты, — заслуженно похвалил его Мариан.
— Я-а-а! — горделиво подтвердил Ясница и скрылся в огне.
Наутро после покушения на королеву в разведуправлении царила тишина и атмосфера потрясающей работоспособности. Даже весенние отогревшиеся мухи опасались жужжать и безмолвно ползали по папкам с бумагами, телефонам и притихшим сотрудникам.
Разноса, подобного тому, что устроил начальник подчиненным, отвечавшим за отработку заговорщиков, в Зеленом крыле припомнить не могли. Впрочем, и того, чтобы его высочество Мариан Байдек был настолько зол: все Управление слышало, как он, быстрым шагом проследовавший в кабинет полковника вечером через пару часов после покушения, выговаривал, срываясь на рык, что у того тут заговорщики пешком ходят, контакты не отработаны и не просчитана элементарная раскладка действий противника.
«Виноват, ваше высочество, — то и дело раздавался ровный голос Тандаджи. — Мое упущение, ваше высочество».
Принц-консорт, после очередного «виноват» зарычавший уже натурально, хлопнул дверью и удалился, хмурясь и бросая тяжелые взгляды на любопытствующих.
В шесть утра тидусс собрал по итогам первых следственных действий совещание, которое больше напоминало экзекуцию. Когда за последним из присутствующих захлопнулась дверь, Тандаджи, красными от недосыпа глазами полюбовавшись занимающимся над парком рассветом, достал из стола стопку бумаги. На одном из листов он написал «Заявление об увольнении», а на втором «Отчет о следственных действиях». Поколебался и подвинул к себе «Заявление».
Но стоило ему вывести первые полные раскаяния и самоуничижения строки, как дверь открылась, и в кабинет вошел принц-консорт Мариан Байдек. Сел в кресло и бросил взгляд на лист, над которым замерла рука полковника с зажатой в пальцах ручкой.
— Опять балуешься? — сказал его высочество сдержанно, ослабляя воротник.
Тандаджи промолчал, откинувшись на спинку кресла и едва заметно подняв брови. Байдек поморщился.
— Обиделся? — проворчал он. — Нежный какой. Прекращай. Я был неправ, Майло. Мои люди так же виноваты, как твои. Да и ведомство Игоря Ивановича подкачало. Его сотрудники не отработали убежище заговорщиков в Блакории, твои упустили контакты персонала, а мои и вовсе пропустили взрывчатку в здание. Мог бы мне это вчера сказать, а не слушать с таким видом, будто я тебе отходную читаю.
— Если бы я тебе это сказал, ты бы меня съел, — невозмутимо отозвался начальник разведуправления. Но ручку отложил.
— Не смешно, — буркнул принц-консорт. Оценил общую тидуссову потрепанность. — Ты вообще спал сегодня?
— Нет. — Тандаджи выдвинул ящик и достал мешочек, явно пахнущий дурман-травой. Байдек принюхался и едва заметно покачал головой, наблюдая, как собеседник споро крутит из куска разорванного заявления об увольнении пухлую самокрутку и поджигает ее. Полковник затянулся пару раз, выпустил дым — и лицо его расслабилось.
— Не замечал за тобой склонности к театральным эффектам, — проговорил принц-консорт.
— Возможно, я слишком много общался с Кембритчем, — согласился Тандаджи, благодушно улыбаясь, и только взгляд его потяжелел.
Они помолчали. Известие о смерти Дармоншира пришло вчера в разгар расследования, и Тандаджи, как и Байдеку, было нелегко принять его. И сейчас вместе с запахом дурман-травы по кабинету потекло сожаление. Заявление тлело, начальник разведуправления попыхивал самокруткой.
— Что там с задержанным? — нарушил тишину Мариан.
— Темный, который оказался нашим старым знакомым, — сообщил Тандаджи, опять сверкая белоснежными зубами. Байдек мрачно взглянул на него, и улыбка полковника стала еще шире.
— Как узнали?
— Съездили к Дорофее, показали его фотографию герцогине Симоновой, которая видела часть заговорщиков, — объяснил тидусс. — Она и опознала. Именно он вербовал ее тогда, когда Симонова должна была выманить к ним ректора Свидерского и ее высочество Марину. Он же провел принцессу к заговорщикам, когда она… поддалась эмоциям и сбежала.
— Попался, значит, — с удовлетворением проговорил Байдек, чуть поморщившись при напоминании о Маринином безрассудстве. — Молчит?
— Заговорит, — пообещал Тандаджи весело. — Если понадобится, я его сам «Смыком» разговорю.
Полковник одно за другим потер запястья, переломанные после личного знакомства агента Тандаджи с аппаратом «Смык-181» в доме Смитсена, и снова затянулся. Байдек несколько раз при допросах преступников сталкивался с этим прибором, вызывающим у человека чудовищный страх, поэтому понимающе качнул головой.
— Менталисты с задержанным работали?