Страница 91 из 94
— А ну-ка прекрати, Богуславская, — прошептала она себе. — Еще никто не умер. Встряхнулась, поднялась, мимолетно удивляясь, что совсем не болит крыло, на цыпочках направилась ко вчерашнему ларю с одеждой.
Четери повернулся на бок, посмотрел на нее сонно.
— Как ты? — тут же встрепенулась Алина. — Хочешь, принесу поесть? Попить?
— Спать хочу, — пробормотал дракон почти неразборчиво, снова закрывая глаза. — А ты иди, малышка. Иди. А то, — добавил он с сонным весельем, — ходите и ходите… ходите здесь и ходите…
Она свела брови недоуменно — но он уже перевернулся на другой бок и засопел. И она, поколебавшись, достала из ларя цветастое покрывало и накрыла его — понимая, что ему не сильно-то это надо.
Но у нее здесь был тот, кто позаботится, а у Чета — нет.
Дракон едва слышно благодарно хмыкнул и укутался в покрывало, подтянув ноги.
Алина подхватила несколько вещей и вышла в ночной лес, который выглядел на диво уютным и нестрашным из-за мягкого и едва заметного сияния травы. Темно-фиолетовое небо уже чуть серело со стороны равнины. Значит, совсем скоро утро. Совсем скоро.
Лорда Макса снаружи не оказалось, зато обнаружился котелок с мерно булькающим варевом из порубленной птицы. Алина широкой палочкой сняла пену, огляделась. Где же он?
— Хотя где он еще может быть, — пробормотала она уверенно и направилась к реке.
И действительно лорд Макс оказался там — за лугом на берегу лежали вещи, а он, по пояс в воде, натирался песком, нырял, доставал со дна ил и мыл им голову. Алина посмотрела на него от деревьев и побрела к нему по мягкой траве.
Тротт услышал шаги задолго до того, как принцесса подошла к берегу — и усмехнулся, в который раз поражаясь ее упорству.
— Так и думала, что вы здесь, — с иронией сказала она ему в спину. Затопталась на берегу, раздеваясь.
— Так и думал, что вы придете, — в тон ей ответил Макс.
Принцесса тихо засмеялась.
— Не поверите, но на этот раз я пришла действительно вымыться.
Раздался почти неслышный плеск — она вошла в воду, выдохнула от удовольствия. Направилась к нему.
Тротт, осознав, что напряжен и отслеживает ее движения так, будто к нему со спины подкрадывается хищник на мягких лапах, нырнул, смывая с головы ил, который с большой натяжкой можно было назвать очищающим средством. Когда вынырнул — принцесса была уже по правую руку, на шаг позади. Она тоже успела нырнуть, и Тротт краем глаза выхватил ее светлое тело, по которому текли солнечные капли, острую юную грудь, тонкую шею — руки дрогнули, и Макс приподнял крыло, перекрывая обзор.
Принцесса заплескалась, фыркая и оттираясь с тем же усердием, как только что он сам. И только Макс чуть расслабился, как она подалась к нему: пахнуло сладким ягодным дыханием, теплые губы прижались к плечу, — и тут же отпрянула.
— Спасибо за ягоды, — проговорила принцесса совершенно светским тоном и невозмутимо продолжила отмываться.
Тротт закрыл глаза, выравнивая дыхание, — хорошо, что вода здесь все же по пояс, а не ниже.
— А теперь вы можете сбежать, — подсказала Алина грустно.
И он покачал головой и так и сделал — нырнул и поплыл в сторону, к золотистой границе, а затем обратно.
Нужно было поговорить с ней о том, как она должна держаться при прорыве. Что передать Алексу и Марту с Вики. Нужно было убедить ее, что ее вины в том, что он развеется, нет, что это его решение — но ему не хотелось нарушать ее умиротворение. И он дал себе еще несколько минут делать вид, что все хорошо.
Когда он вернулся, принцесса сидела на большом, омываемом золотистыми потоками, валуне у берега, уже одевшись в какую-то пеструю рубаху, обхватив голые исцарапанные колени руками и глядя на противоположный берег. Помахала ему тряпьем и преувеличенно бодро крикнула:
— Я взяла вашу одежду и полотенце в заложники, профессор!
Тротт подошел, выдержав взгляд, которым она окинула его сверху вниз, — любопытный, чуть смущенный. Она коснулась полотном, заменяющим полотенце, его плеча, груди, промокая капли, — и он взял его, обтерся. Натянул штаны, надел рубаху, разрезав на спине под крылья. Алина уже не смотрела на него — она глядела на портал и на огни вражеского лагеря, просвечивающего сквозь папоротники с той стороны границы.
— Странно смотреть и понимать, что в любой момент оттуда могут выйти Александр Данилович и другие маги, — проговорила она. — И нужно же написать об этом где-то… вдруг они вчера не услышали, что мы уже около портала?
— Не нужно писать, — сказал он тихо. Встретил ее непонимающий взгляд. — Мы вчера привлекли слишком много внимания. Теперь равнина наверняка под постоянным присмотром теней и их хозяев.
В ее глазах появилось осознание.
— У нас есть защита, — прошептала она, — и Жрец попробует нас перенести к порталу. У нас будет возможность пробиться под его защитой. А у них нет.
Тротт кивнул.
— Если они выйдут из портала, их уничтожат либо тени, либо сами боги за несколько мгновений. Мы не будем ждать, пока они пробьются сюда и дадут сигнал. Как только Четери проснется, будем прорываться. Судя по его ритмам, ему нужно еще часа два — три. Придется выступать после рассвета.
Принцесса на секунду уронила лицо в руки. Но снова подняла голову. Глаза ее лихорадочно блестели.
— Значит… вот-вот?
— Да, Алина.
Слова все не находились, и он просто смотрел на нее.
Она помолчала, разглядывая противоположный берег и портал.
— Я ведь потеряла нож. Не попыталась даже вытащить его из… из…
— Я отдам вам свой, — пообещал Тротт и погладил ее по плечу. — Вдобавок у вас есть огнестрел.
— Да. И я научилась ставить щит.
— Я видел. Вы молодец. Не бойтесь. Вы сегодня уже будете среди родных.
— А вы? — горько спросила она, поднимая на него глаза.
Сердце его кольнуло холодом.
— А я буду счастлив, если это получится у вас, принцесса. Там остались мои друзья, люди, ближе и дороже которых для меня нет… не было. Скажите им это. И что я ни о чем не жалею. И что жизнь продолжается.
Алина помотала головой.
— Я не верю, что мы говорим об этом, — произнесла она тихо. Глаза ее лихорадочно блестели. — Я даже не верю, что мы прошли так далеко, лорд Макс! Но самое странное, что я должна умирать от страха и тревоги за себя, но я ничего не чувствую. Я смотрю на тех, кто сегодня будет убивать нас, но мне настолько все равно, будто мы уже умерли. И только на вас я смотрю и…