Страница 34 из 74
— Не важно. — махнула рукой красавица. — Я спасаю тебя, сирого и убогого, от одиночества и скуки. Без меня ты бы уже зачах и превратился в упыря. Не за что.
— Если бы мог, то обязательно благодарно бы поклонился. — улыбка не сходила с моего лица. — Особенно за убогого и упыря.
— Да ничего страшного, сударь. Поклонитесь потом. — девушка извлекла из корзинки две бутылки вина в зеленоватом стекле. — Только мне надо будет отойти до вечера. И не дай Бог, когда я вернусь хоть одна из этих бутылок будет пустой. Ты пожалеешь, что я тебя спасла, Себастьян.
Я чуть не взорвался от возмущения.
— Виктория, это я тебя спас! Я!
— Не важнооо. Бутылки. — изящный пальчик решительно указал на стекло. — Ни-ни! Помни!
— Нашла пьяницу. — надулся я. — Не нужны мне твои бутылки.
— Наши бутылки. Ну и отлично. — девушка развернулась к двери и вдруг резко подскочила ко мне и поцеловала в щеку. — Не скучай, фон Ронин, я скоро!
Не успел я вдохнуть ее аромат как красавица уже скрылась за дверью. По телу прокатилась приятная дрожь. Совершенно не хотелось расставаться с этим изяществом и непосредственностью.
Дверь решительно распахнулась.
— Гром и молнии, у меня над комнатой что написано: «Таверна. Входите без стука. Кто хочет!» — я едва бутылки успел убрать со стола.
В проеме от моей останавливающей отповеди застыл высокий и худой блондин с жидкой бородкой и очень тонкими руками.
— Себастьян, друг мой. Рад что рана тебя не изменила, и ты остался такой же язвой. — товарищ улыбнулся. — Уже и на ногах стоишь.
Внешность Ганса Вальдау была обманчивой. Этот худой и нескладный человек был превосходным бойцом. На его счету было около десятка успешных дуэлей. Учился этот отпрыск обедневшего рода на юридическом факультете и был завсегдатаем попоек, в которых я имел честь принимать участие. Подружились мы, когда я слегка помог сдать ему один из диспутов. А точнее разбил окно в аудитории во время его выступления, и к нашему счастью, магистры не стали дослушивать, а посчитали доклад успешным.
— Жив-жив. Меня так просто не возьмешь. Только подранить можно.
— Подранить с фатальными для себя последствиями. — добавил товарищ.
— Именно. — я победно улыбнулся. В конце концов я остался жив и спас Викторию, остальное не так важно.
— Этих сволочей не нашли? — друг закрыл за собой дверь. — И искали ли вообще?
Мы с Викторией договорились не рассказывать никому о произошедшем. Меньше знаешь — крепче спишь. Друзья знали только, что меня пытались ограбить, а Виктория спугнула бандитов и спасла мою грешную жизнь.
— И не искали. — я улыбнулся и пожал плечами. — Ты же сам понимаешь…
Ганс молча кивнул и сел на большой резной стул.
— Как чувствуешь себя, дружище?
— Как будто в меня стреляли и тыкали рапирой, ей Богу.
Мы оба громко засмеялись.
— Ну, раз уж ты снова здоров и хорош собой, ждать тебя на попойку? — блондин перешел к делу. — Намечается что-то невероятное! Родриго получил наследство и решил всем устроить легендарный праздник.
— У меня немного другие планы. Совсем. Но вам желаю отлично провести время.
— Видел Викторию. Но попытаться тебя затащить к нам стоило. — Вальдау улыбнулся. — Вопрос с твоим экзаменом мы закрыли. Фернандо на хорошем счету, а я просто пришел с рапирой за поясом.
Я ухмыльнулся.
— И как?
— Да никак, взял деньги как милый. Хорошо, что пошли вдвоем, если бы я был один он мог сильно испугаться, а если бы Фернандо, то мог просто отказать. Ах да… — блондин хлопнул себя по коленкам и расхохотался.
— Что? Рассказывай. — я подался вперед.
— Он тебе передал пожелания выздоровления и хороших праздников.
Теперь смеялись уже мы оба.
— И я был у ювелира. — Ганс залез в кожаный мешочек на поясе и извлек маленькую продолговатую коробочку из дерева, покрашенного голубым лаком.
Я быстро развязал ленту и на моей ладони оказалась изящная лилия из серебряного сплава на изящном шнурке, почти такая же, как носила моя матушка. Мой подарок Виктории.
Превосходно!
— Ну что ж. Раз вы так успешно решили мою проблему, да еще и успели к ювелиру, то получайте свои рождественские дары. — я кряхтя залез под кровать. — Вы были послушными и добрыми весь год.
— А тебе можно так ползать? — встревоженно спросил Ганс. — Умом не повредился от радости, фон Ронин?
— Ради вас я готов на все. — я достал из пыли простой холщовый мешок.
Подарки своим друзьям были подготовлены заранее, так что не пришлось никого просить их находить и покупать. Планирование — это моя сильная черта.
— Это тебе. — я протянул улыбающемуся как ребенок Гансу бутылку кальвадоса и широкополую кожаную шляпу, на которую он облизывался целый год.
— Себастьян, теперь я просто обязан тебе отдаться. — захохотал товарищ.
— Я тебя освобождаю от этого, друг мой. — я был рад тем, что друг остался доволен моим подарком. — Просто отработаешь пару недель на поле без отдыха, когда я тебя призову.
Мы снова залились смехом.
— Ну ты посмотри! Ты просто посмотри! — друг смотрел в отполированный лист металла. — с этой шляпой все женщины будут моими. А с этим, — он поднял бутылку с кальвадосом. — мне будет на это плевать. Абсолютно!
— Ну тогда я точно настоящий посланник Николауса. — я улыбнулся. — А это передай Фернандо. — я протянул зеленую бутылку с жженным вином, любимым напитком будущего эскулапа и хороший вязаный шарф.
Ганс ухмыльнулся.
— Вот ведь Фернандо. Маленький, а пить здоров.
— Обычное дело для людей его профессии. — медицинский факультет издавна славился грандиозными попойками и оставлял в таких состязаниях абсолютно все остальные факультеты.
— Воистину это так. Аж зависть берет. Откуда такая мощь в столь тщедушном теле?
Вопрос был риторическим. Фернандо действительно был любителем выпить, но в отличие от многих в состоянии подпития студент-медик становился еще добрее, чем всегда. Хотя, казалось бы, куда больше?!
— С наступающим Рождеством Господним! Святой Николай близко! — звучали голоса на улице.
Мы обсудили с другом дела в университете. Ганса пытались выдавить с факультета, который славился своей элитарностью, но не на того напали. Худощавый бретер не отступал никогда, и сейчас был готов применить связи и рапиру. Я посоветовал ему не лезть на рожон, я был уверен, что все закончится хорошо.
Мой друг еще раз покрутился в новой шляпе перед зеркалом, а после кивнул на снедь, оставленную Викторией.
— Ну что ж, друг мой, пора. Не буду мешать дольше чем нужно. Да и мне самому нужно настроится на вечер. А ты готовься к волшебной ночи. Во всех смыслах.
Я пропустил его намек мимо ушей и махнул рукой.