Князь Рысев 2

Интеллект

Телосложение

Лидерство

Так было гораздо лучше. Нечто внутри подсказывало, что если буду особо усердствовать, то смогу открыть и другие характеристики, но чувствовал, что это совершенно лишнее. Мне бы с этими разобраться — чего и что дает? В конце концов, система местного мира не желала давать втупую наяривать одну циферку на другую. Хочешь быть сильным — ебашь гантели, хочешь хвастать интеллектом — садись за книжки и вникай в текст. Кто-то мог бы сказать, что это бесконечно скучно, я же заявляю, что реальный мир по точно таким же критериям и работает.

Особой колонкой шли штрафы — временные и постоянные. Первые намекали, что мое недавнее чудесное исцеление не так просто. Можно вытащить собственное тело, когда оно уже одной ногой торчит в могиле, но не стоит верить, что это обойдется без последствий. Смертная слабость, желавшая править в моем теле еще как минимум два дня, желала съесть десять процентов силы и столько же ловкости. Слабость души кушала ману ежесекундно, намекая, что только хороший отдых сможет восстановить ее целиком и полностью. Что ж, справедливо, ничего не скажешь.

Вторая колонка была пока пуста, но манила взор, будто говоря, что за ней дело не станет. Год-другой, убеждала она, и твои кости станут куда более ломкими, тело не столь выносливым, и из молодого пышущего молодца ты начнешь обращаться разве что в разваливающегося год от года старика.

Прямо как Кондратьич, ага. Мне вспомнилось, как над ним висел дебафф старости — не иначе тот самый штраф и есть. Какие-нибудь серьезные увечья, которые не способна исцелить даже магия, наверняка попадали в эту же копилку.

Очки характеристик были строги, будто ждущие приказов солдаты. Выстроившись в ряд колонной, ожидали, когда я назначу им фронт работы. Ладно, с этим пока повременим — меня больше интересовала другая приблуда.

Кустик моих умений спешил стать могучим дубом. Там, где еще недавно было всего четыре направления, одно из которых пряталось от моего взора ровнехонько до десятого уровня, теперь было пять.

Красивое число, мне нравится. Чувствовал я, что все как в том анекдоте: будешь хорошо работать — еще получишь.

Мой класс нисколько не изменился, я как был полудемоном, так им и остался. Сарказм вылез и тут: что, мол, ожидал, что сейчас этот недотранс тебя в какие-нибудь мрачный жнецы выдует? Из ниоткуда на тебя бахнется сундук, где будут балахон и сборная коса прямиком из «ИКЕИ»? Выкуси!

Перекусить бы и в самом деле не помешало. Живот требовательно заурчал, заставив Славю зашевелиться. Чуть приподняв голову, она поправила волосы, бросила холодный взгляд мне в глаза, но ничего не сказала. Зевнула, будто собираясь уснуть. Я же надеялся, что в ее чудо-лабораториях и мозговыносящих машинах есть хоть какое-то подобие кухни. Облизнулся при одной только мысли о сочной яишенке да с колбаской. Надежда, ко всему прочему, накинула в копилку ожиданий, что моя орлинокрылая спутница не окажется какой-нибудь новомодной вегетарианкой. Уныло жевать салаты, когда хочется сочного мясца, — это как дрочить насухую.

Остальные способности ветки Жнеца прятались за знаками вопроса, не давая даже узнать, что ждет меня в будущем. Видать, суперсекретные, суперлегендарные умения: призывать моровые поветрия, обрушивать небеса, всяческую суету творить.

Интересно, а будет хоть одна абилка с названием «Страшный суд»? Я ухмыльнулся, покачал головой — было сомнительно.

— Хочешь продолжить? — спросила меня девчонка как будто невзначай, опершись о меня обеими руками. Уселась поудобней, скинув одну ногу вниз, не касаясь пола, снова зевнула.