Дом под сиренями

Этот намек напомнил последнему о страданиях молодого хозяина и обо всем, чем он обязан своей дорогой хозяйке. И Бен, как всегда, закончил спор, сделав несколько сальто в качестве разрядки, и снова пришел в хорошее расположение духа. Эх, если бы Торни сидел сейчас в своем кресле-каталке, он бы со свистом прокатил его вокруг сада на скорости, от которой у того захватило бы дыхание, доказав этим, что кривые ноги, возможно, и не кажутся очень красивыми некоторым отсталым существам, но с их помощью очень удобно ходить и бегать.

Торни это понравилось, и он на время прекратил спор, вежливо сменив тему. Так что приближающаяся ссора потонула в смехе над какой-то мальчишеской шуткой. С тех пор слово «ноги» избегали произносить по взаимному согласию, пока один случай не заставил его прозвучать снова.

Даже в лучших из нас сидит дух соперничества, который является полезной и вдохновляющей силой, если мы знаем, как им воспользоваться. Мисс Селия это знала и с помощью этого пыталась заставить мальчиков помогать друг другу. Причем не путем хвастливого или мелочного сравнения талантов, а словно обмениваясь ими, отдавая и принимая свободно, с добротой, радуясь возможности любить то, что есть у другого. Торни восхищался силой Бена, его деятельным характером и независимостью. Бен завидовал начитанности Торни, его хорошим манерам и изысканному окружению.

Мисс Селии удалось сделать так, что оба испытали радостное чувство, словно между ними существует некое равенство. Оба мальчика стали обмениваться своими небольшими познаниями, достижениями, и оба от этого становились лучше и счастливее, потому что только таким образом мы можем по-настоящему любить нашего соседа, как самого себя, и получать от жизни реальное удовольствие.

Не было конца новым работам, которые должен был сделать Бен, от содержания в чистоте тропинок и клумб, кормления домашних животных до обслуживания Торни и выполнения поручений мисс Селии. У него была маленькая комната в старом доме, недавно оклеенная новыми обоями со сценами из охотничьей жизни, которыми он не уставал восхищаться. В стенном шкафу висело несколько старых костюмов Торни, из которых тот вырос, переделанных для Бена, и — что бывший бродяга ценил гораздо больше — пара сапог со шпорами, найденных на чердаке, хотя он никогда бы не позволил себе терзать этими шпорами горячо любимую Литу.

Множество картинок, вырезанных из иллюстрированных журналов, на которых были изображены лошадиные бега, животные и птицы, были наклеены на стены комнаты, придавая ей вид цирка или бродячего зверинца. Это, однако, делало ее лишь более уютной для теперешнего владельца, который чувствовал себя чрезвычайно богатым и респектабельным, когда обозревал свое помещение.

В одном выдвижном ящике изящного маленького бюро Бен хранил реликвии своего отца, не представлявшие интереса ни для кого, кроме него, — письмо, сообщавшее о его смерти, потертую цепочку от часов и фотографию сеньора Хосе Монтебелло с юным сыном, стоящим у него на голове: оба прекрасно одеты и улыбаются с выражением превосходства, которое джентльмены их профессии обычно имеют на публике.

Другие сокровища Бена были украдены из котомки во время его скитаний. Но этими он очень дорожил и часто смотрел на них перед тем, как лечь спать. Он спрашивал себя, какже выглядит рай, если там еще лучше, чем в Калифорнии, и обычно засыпал с неясными мыслями о том, что рай, должно быть, напоминает Америку времен ее открытия Колумбом — прекрасная страна с яркими цветами и высокими деревьями с листьями и фруктами, которые никто никогда не видел раньше. И по этой счастливой райской земле отец теперь вечно ездит на прекрасном белом коне с крыльями, какого он видел на картинке в комнате мисс Селии.

Славные часы провел Бен в своей маленькой комнате, погруженный в книги, которых у него постепенно становилось все больше. Его любимыми были «Истории о животных» Хэмертона и «Наши молчаливые друзья». Обе книжки были полны интересных картинок и историй, какие любят мальчишки. Не меньше ему нравилось работать по дому, помогая приводить его в порядок.

Но самым интересным оставались ежедневные путешествия с мисс Селией и Торни, если позволяла погода, и одинокие поездки в город даже в проливной дождь, если нужно было срочно отправить или получить письмо.

Соседи скоро привыкли к смелым выходкам «этого мальчишки», но Бен знал, что служит объектом интереса, когда скачет на лошади во весь опор по главной улице, заставляя старых леди вскрикивать от испуга, а остальных приникать к окнам, думая, что кто-то устроил побег из местной тюрьмы. Лите это удовольствие нравилось не меньше, и она неслась во всю прыть, быстро научившись понимать интонации его голоса и знаки, которые он подавал, толкая ее рукой или ногой.

Эти эскапады побудили местных мальчишек относиться к Бену Брауну с глубоким восхищением, а девочек — с робким благоговением. Всех, кроме Бэб, которая страстно желала подражать ему и старалась это делать, как только у нее появлялась такая возможность — к крайнему огорчению бедного старого мерина Джека, поскольку это многострадальное животное было единственным существом, на котором ей разрешали ездить.

К счастью, ни она, ни Бетти теперь почти не имели времени для игр. Школа вот-вот должна была закрыться на долгие летние каникулы, и все ученики были заняты ликвидацией «хвостов», чтобы отправиться отдыхать и развлекаться с чистой совестью. Так что «посиделки под сиренью», как их называли дети, были отложены на потом, и мальчики развлекались сами, руководствуясь предложениями и советами мисс Селии.

У Торни заняло много времени размещение своих вещей. Ведь он мог только руководить Беном, когда тот все распаковывал, удивляясь и восхищаясь, потому что никогда раньше не видел столько мальчишеских сокровищ. Предметом его особого восхищения стал маленький печатный станок. Оставив все остальное в беспорядке, Торни стал учить Бена, как им пользоваться, поскольку задумал издавать местную газету, в которой Бен должен стать издателем, он сам — редактором, его сестра — главным жертвователем, Бэб — курьером, а Бетти — рассыльной.

Затем на свет появился альбом с почтовыми марками, и дождливый день весело прошел за наклеиванием новой коллекции, где появление каждой марки сопровождалось обширными комментариями Торни. Бен сначала не чувствовал особого интереса к этому занятию, но когда обнаружилась книга, содержащая марки с флагами разных стран, его охватило желание скопировать их все, чтобы можно было соответствующим образом украшать дом во время праздников.

Узнав об этом, мисс Селия разыскала в ящике своего комода мешочек с обрезками материи. Но имеющихся там кусочков явно не хватало, и она купила кусок батиста, разноцветные листы бумаги и привела в недоумение лавочника, купив у него сразу несколько бутылок гуммиарабика[15].

Были приглашены Бэб и Бетти, чтобы пришивать на флаги звезды, полумесяцы и другие фигуры. Они тут же искололи иголками свои нежные пальчики, однако нашли этот вид рукоделия гораздо более интересным, чем починку стеганого одеяла.

Подобное разрезание, сшивание и склеивание, проходившее в большой задней комнате, великодушно отведенной под это мисс Селией, а также огромное множество флагов и штандартов, которые вскоре украшали ее стены, заставили бы даже самый унылый взгляд загореться от удивления и восхищения.

Конечно, «звезды и полосы»[16] висели выше всех остальных флагов, рядом с вставшим на дыбы английским львом. За ними шла настоящая картинная галерея — белый слон Сиама, роскошный павлин Бирмы, двуглавый российский орел, черный китайский дракон и крылатый венецианский лев. Изготовление флага Папской области с ключами и митрой оказалось нелегкой работой, но и этот флаг, наконец, был повешен между желтым полумесяцем Турции и красным солнцем Японии. Красивый сине-белый флаг Греции поместили внизу, а крест свободной Швейцарии — наверху.

15

Гуммиара́бик — растительный клей.

16

То есть американский флаг.