Обратная сторона жизни

Вика перестала раздувать ноздри, и ее лицо смягчилось. Она закинула голову и простонала.

— А-а-а, какая же я дура… Чего со мной происходит, у меня, похоже и мозги парализовало. Это я из-за одной глупой мысли чуть не отбросила копыта?

— Причем, прошу заметить, самые прекрасные копыта на свете, — сделал комплимент Леша.

Вика улыбнулась и взяла его руку.

— Спасибо тебе. Спасибо, что ты есть. Ты всегда рядом в трудную минуту. Ты меня дважды спас. На самом деле это ты и есть мужчина моей мечты, — сказала растроганно Вика.

Леше было очень приятно такое услышать. Еще недавно он не мог рассчитывать даже на минимум ее внимания, не говоря уже о каких-то ответных чувствах. А теперь девушка, которую он безнадежно добивался, испытывала к нему совершенно искреннюю привязанность и называла мужчиной своей мечты.

С тех пор они с Лешей сильно сблизились друг с другом. Он записал ее в центр реабилитации инвалидов, где она была среди людей, попавших в такую же ситуацию и не чувствовала себя ущербной. Правда, в начале, Вика чувствовала себя там не в своей тарелке. Корона королевы красоты и бывший жизненный статус мешали ей сблизиться с обычными самыми заурядными людьми — водителями, рабочими, нянями и даже алкоголиками. Она сторонилась их и замыкалась. Леша, оставлявший ее там почти каждый день на несколько часов, забирал в том же углу, в котором оставлял утром. Но вот несколько недель спустя она немного освоилась и стала все больше и больше общаться с теми, у кого было такое же горе. Они вместе занимались физкультурой, беседовали с психологом, осваивали новые профессии. У нее появилось много друзей среди тех, кого она совсем еще недавно сторонилась. Вика перестала впадать в бездонную тоску и уже не чувствовала себя уродом. Она знала, что таких, как она, много и они живут полноценной жизнью. Причем многим из них никто не помогал, а у нее были родители и Леша. Девушка была благодарна Леше за то, что он, вопреки ее воле, привез сюда. В результате это помогло удержаться ей на плаву, а Леше про себя она поставила еще один плюсик. Хотя, честно, их уже некуда было ставить. Она уже не представляла свою жизнь без него.

Однажды вечером, когда мама на кухне после ужина мыла посуду, а Вика сидела в своем кресле в углу и слушала одним ухом плеер, зашел очередной разговор о жизни с вытекающими нравоучениями и трагически звучащими выводами.

— Вот зачем ты носилась как полоумная за рулем? Куда торопилась? Зачем тебе вообще машина нужна была?

— Мам, перестань! Я уже сто раз слышала все эти твои слова, — огрызнулась девушка.

— Все хотела выпендриться, модель! Над Лешкой все смеялась, неудачником называла. А он дважды тебе жизнь спас, единственный, кто не бросил тебя в трудную минуту! Бедный он! Оказывается не такой уж и бедный! Сейчас считается одной из самых светлых голов в медицине нашего города! В Москву вон пригласили работать. Пока может и бедный, но у него все будет, дай только время.

— Мам! Ты же знаешь, что к Лешке я сейчас очень хорошо отношусь. Я понимаю, что была не права… Как в Москву пригласили работать?! — вдруг дошло до Вики.

— Так. В какую-то видную московскую клинику. Зовут руководителем хирургического отделения. Ты не знала? Я уж думала, что ты в курсе. — Мать пожала плечами.

— А он, что он? — с испугом спросила Вика. Ее пальцы похолодели, и она вынула из уха наушник.

— Ну что он? Когда тебя пригласили в Москву, ты долго раздумывала? Вспомни, что ты говорила — такой шанс бывает один раз в жизни. Вот и он едет в Москву. Там для него большие перспективы.

Вика сжала губы и, перебирая дрожащими руками обода колес, покатила кресло в свою комнату. Там она, закрыв дверь, дала волю слезам.

Как же так?! Зачем он так с ней? Привязал ее к себе всеми веревками, а теперь бросает? Она же влюбилась в него, а теперь он уезжает?

Вика глотала слезы и вытирала лицо рукой. А как она поступила? Он ведь ее тоже любил, а она собиралась в Москву. Правда, тогда между ними не было того, что было сейчас. Но сейчас его пригласили, а он ей даже не сказал — она случайно узнала от своей мамы. Он решил ехать, конечно, такой шанс упустить нельзя, а ей не стал говорить. Несомненно, он заслуживает работы в Москве. Он самый лучший из всех мужчин, которых она знала. И она ни в коем случае не станет ему мешать, не станет уговаривать остаться. Она даже не сделает вид, что знает об этом. Она ему многим обязана, и она отдаст долг — не будет ему обузой, отпустит его. Ее жизнь и так уже не многого стоит и не так важно, как она доживет ее. Ломать жизнь Леши и отбирать его мечту ради своего эгоизма она не будет. Она и так всю жизнь думала только о себе, теперь ей первый раз в жизни хочется отплатить добром. Пусть поздно, но лучше поздно, чем никогда.

В дверь комнаты постучали.

— Вика, открой. Ты меня извини, я не подумала, — сказала мама за дверью.

Девушка ей открыла и мама, войдя, обняла дочь.

— Как же мы с тобой будем без Лешки? — тихо спросила мама.

— Как-нибудь справимся. Хорошо, что его пригласили, я правда рада за него, — спокойно сказала Вика.

— Справимся, я знаю, — сказала мама. — Ты давай, не унывай, я сейчас в магазин и вернусь.

Мама вышла из комнаты, а девушка предалась своим невеселым размышлениям.

Вике вдруг стало ясно, почему он ей не сказал — он сам еще не решил! Он не мог решиться оставить ее тут беспомощную! А ей очень не хотелось, чтобы Леша из-за нее остался здесь и упустил такой шанс. Она не хотела быть причиной его неудачи. А уговаривать его уехать без нее бесполезно, он не послушает. Значит надо придумать что-то другое. И выход из ситуации пришел ей в голову сразу, сам собой. Она одним махом решит и эту проблему и все остальные. Она никому больше не будет обузой.

Вика покатила свое кресло в родительскую комнату. Она достала из ящика старую раскладную немецкую бритву «Золинген», оставшуюся еще от деда и, положив на кресло, села на нее и стала ждать, когда мама уйдет в магазин. Взяла из серванта фотоальбом и, открыв его, стала рассматривать.

На нее, с заметно выцветшей фотографии, смотрели молодые папа и мама, и она рядом с ними, совсем еще маленькая. Они стояли на берегу моря, а ног касались набегающие волны. Это фото было сделано в Анапе, целую вечность назад. Другое фото запечатлело первое сентября, самое первое для нее. Она улыбалась во весь рот, а на голове был огромный белый бант. Потом шли школьные цветные фотографии. Вот она постарше, классе, наверное, в пятом. Она уже красивая девочка, хотя еще далека от мыслей стать моделью, но в танцевальный кружок уже ходила. В танцевальный… А теперь даже ходить не может. Следующая фотография была сделана на их даче на Оби. Папа машет картонкой над мангалом, а Вика сидит на качелях. На старых фотографиях, запечатлевших разные этапы ее жизни, она видела себя еще не озабоченную деньгами и проблемами. Лицо девочки, которая собиралась, как и все люди, жить долго и счастливо. Это было так недавно и в тоже время так давно.

Раздался шум входной двери — мама ушла в магазин. Вика положила альбом на место и, приподнявшись, вынула бритву. Разложив ее, плашмя коснулась лезвием своего левого запястья. Холодное лезвие, подернутое ржавчиной, равнодушно поблескивало матовой сталью. Она вдруг подумала, что не оставила даже записки, но сейчас она уже не хотела к этому возвращаться.

Девушка подняла глаза на потолок и глубоко вдохнула. Надо резко, быстро и глубоко. На третий вдох. Она выдохнула и медленно вдохнув второй раз, повернула лезвие режущей кромкой к запястью и немного занесла руку…

— Если я еще когда-нибудь застану тебя за процессом суицида, я тебя так отшлепаю, что к ногам снова чувствительность вернется! — прогремел прямо над ее ухом грозный голос Леши.

Вика, икнув от испуга, поспешила спрятать бритву. Но молодой человек, сделав широкий шаг, обезвредил девушку. Потом, сев перед ней на колени, обнял.

— Ну, что сейчас случилось? — нежно спросил он.

Девушка не смогла себя больше сдерживать и разразилась рыданиями.