Страница 27 из 79
Глава 14. Дерен
Столица экзотианской Асконы — Акра
Поговорив с обоими «секундантами», Дерен прошёлся по парку, сверяя тропинки, беседки и фонтанчики с планом в дэп-рендере усадьбы.
Место завтрашней дуэли он нашёл легко — в парке было не так уж много запущенных и удалённых от центральной аллеи уголков.
Дерен задумчиво постоял в кустах возле утоптанной полянки.
Она явно была постоянным местом для розыгрышей — сканер браслета обнаружил две видеокамеры.
Камеры были хорошо замаскированы и выключены, но удалённые источники питания фонят всё равно. И для военного сканера «спящие» устройства записи уязвимы не меньше, чем работающие.
Анка наверное расстроится, когда камеры завтра не включатся от движения или по специальному сигналу.
Но мало ли, какие неполадки могли вывести их из строя? Это же просто гражданская техника. Её снимки даже в суде не считают за доказательство. Смысл подобных съёмок — исключительно глупый розыгрыш.
Если искусственно смоделированное головидео, порочащее героя съёмки, сочли бы за клевету и нарушение свободы личности, то бытовое видео — штука несерьёзная.
Считается, что неприкосновенности личности оно не нарушает, если не касается интимной жизни и не иллюстрирует противоправный поступок.
Пацанам нечего бояться. Вывалив запись в дэп на всеобщее обозрение, они просто посмеются над неприятным «наставником».
Дерен понимал, что ему уже придумали «легенду». Он видел лицо Тима во время его разговора с матерью. Для мальчишки «наставник» был «мерзавцем» и «убийцей людей».
Пилот улыбнулся бы, но не имел такой привычки — показывать эмоции. Хотя формулировка его рассмешила.
По надутой физиономии Тима выходило, что убийство человека большее преступление, чем убийство свиньи или курицы.
Не знает, что для жителя Э-лая супчик из человеческого подростка — деликатес? Придётся всё-таки заставить этого «секунданта» заняться классической философией...
А вот со вторым «секундантом» — хуже. Данни или поднапряжётся и ощутит правильное решение, или всё для него сложится очень плохо.
Дерен не понимал, как работает «паутина», но это не мешало ему предвидеть будущее в узловых точках.
Он подтолкнул Данни, но сделать за него выбор не мог.
Чужими руками тут ничего не решить. Если у Данни не найдётся сейчас энергии на правильное решение, не вытянет он потом и семью, свалившуюся в долги.
Хорошо, что мальчишке уже исполнилось восемнадцать... По крайней мере в таком раскладе шансы у него есть.
Размышляя на ходу — когда шагаешь по парку, особенно хорошо думается — Дерен вернулся в усадьбу и отправился в отведённые ему комнаты.
Там он разобрал наконец и присланные магазином вещи, и те, что привёз с собой. Снял неудобный костюм и облачился в комбинезон, сунув в ножны под мышкой десантный нож.
Можно было взять станнер, вопросов у полисов он бы не вызвал, но вибронож в умелых руках более грозное оружие.
Поужинать Дерен решил в городе. Потому написал Сайко, что этот вечер у неё свободен, и она может отоспаться перед завтрашними занятиями, которых никакие глупые дуэли отменить, разумеется, не могут.
Сайко и Майле уже летели домой, в усадьбу. Они включили голосовое общение и начали щебетать, рассказывая, как прошёл день.
Дерен рассеянно слушал, качая из дэпа информацию о незаконной торговле биоимплантами в Акре. По всему выходило, что этим «горячим» товаром занимаются три банды, две из которых держали центр города.
Пилот знал, что его заказом обязательно заинтересуются бандиты, тут иначе и быть не может. И не факт, что ему захотят продать дорогую игрушку, а не взять эрго и испариться.
В прошлый раз он сознательно не показывал, на что способен. Пусть с обеих сторон будут коты в мешках.
Перед тем, как лететь в город, Дерен заложил над поместьем вираж.
Гражданский катер не давал даже десятой части привычной скорости, и он прямо через обзорный экран, не пользуясь увеличением, разглядел в парке группу мальчишек, одного из которых узнал по пушистой белой шевелюре.
Пока разворачивал катер, мальчишки скрылись в кустах. Дерен не смог высмотреть Данни: был ли он в этой группе? Понял ли намёк?
Белый и пушистый Анка имелся в поместье один. А вот рыжих....
Дерен смотрел вниз и ощущал непривычное теснение в груди. И злость. Горячую адреналиновую злость на устройство этого проклятого мира.
Братьев и сестёр у Дерена не было, как не было даже случайных внебрачных детей.
Но второй пилот, Рэм Стоун, сумел научить его дёргаться из-за такой мелочи, как мальчишки. Обращаться с подростками мягче, чем обращались когда-то с ним самим.
Не ломать на живую, пересобирая во что-нибудь менее разрушительное, а давать шансы, подталкивать к нужным решениям, помогая им вызреть.
Рэм научил его искусству обучать глупое и незрелое. Научил радоваться чужим результатам.
Это как возня со щенками. Но... где ж наберёшь хозяев на всех брошенных родителями щенков?
Его душил гнев. За неполные сутки Дерен успел увидеть в усадьбе так много пустых и никчёмных взрослых, так и не выросших до конца, ничего не сделавших для себя и мира...
Он понимал: эти мальчишки, такие живые и забавные, тоже вырастут ничего не сделавшими людьми: мерзавцами, мелкими сплетниками и мошенниками, развратниками и предателями.
Почему тысячелетие сменяет тысячелетие, а люди почти не меняются? Цивилизация жива только немногими, кто жертвует ради неё всем, выдавливает из себя раба, скованного условностями человечьего стада.
Остальные же век за веком хотят защищённости и безделья.
Век за веком они гонятся за богатством и властью, не слыша себя и мира. Из маленьких забавных щенков они становятся старыми больными псами, место которым на бойне.
На Экзотике, как будто специально, чтобы позлить Дерена, придумали истинное совершеннолетие. Проклятые 42, когда жизнь заканчивается.
Юность уходит, в крови прекращают бурлить гормоны, и вот перед нами воистину взрослый человек: с глазами, подёрнутыми плёнкой, как у дохлой курицы.
Всю юность эти куры клевали деньги и власть. Они отяжелели от золота, оплавившегося в их кишечниках, потеряли свой маленький птичий разум.
Дерену захотелось распахнуть дверь, спрыгнуть в парк и устроить пацанам «небо в северных звёздах». Но он должен был сдерживаться и давать им возможность выбрать самим.
Пилот мысленно улыбнулся, вспомнив про завтрашнюю «дуэль».
Ну, свой-то адреналин он утром всё-таки сбросит. Тут они сами этого захотели.