Страница 43 из 90
Слуга молчал, словно язык проглотил. Реджина подтолкнула его к лестнице, и он покорно пошел, оглядываясь на нас. Я провела его до двери, держась на безопасном расстоянии. Ники обхватил мою шею одной рукой, но второй вполне мог заехать слуге куда-нибудь в ухо.
— Еще раз прошу прощения за моего сына, — добавила я, выставив его на порог. — Но вы сами виноваты.
— Это я прошу у вас прощения, эльена, — пробормотал слуга. — Всего доброго. И вам, маленький господин.
— Пока, — буркнул Ник.
Коста подъехал к черному дому, и сердце забилось чаще от волнения. Как все будет? Как рассказать Никласу? Быть может, лучше не торопиться? Но перед домом, вопреки надеждам, он увидел не Элис и Ники, а Диера.
— Что ты тут делаешь? — воскликнул он, выпрыгнув из экипажа.
Диер подошел, вцепился в лацканы его пиджака, и Коста испугался — не случился ли со слугой удар: темные глаза блестели, а губы дрожали и кривились.
— Коста! — воскликнул Диер срывающимся голосом. — У тебя сын!
— Знаю, я же сам тебе сказал. Диер, чего ты сюда пришел? Надеюсь, не лез к Элис со своими нравоучениями?
Диер затряс его за грудки, едва не плача:
— То же лицо: брови, взгляд, подбородок… Я ведь помню тебя с рождения! Это наш мальчик!
Коста отвел его к экипажу, усадил внутрь.
— Успокойся. Вот, попей водички…
Диер глотнул из бутылки, выронил пробку, махнул рукой.
— Коста. Я никогда у тебя ничего не просил…
— Да, обычно ты сразу требуешь, — он махнул кучеру.
— Я хочу воспитывать твоего сына, — горячо произнес Диер, и даже очки, на которых расползалась паутинка трещин, запотели от волнения. — Ты должен жениться на Элисьене эль Соль немедля!
— Я предлагал, — напомнил Коста. — Она не согласилась.
— Ты не умеешь обращаться с дамами. Мое упущение. Наверняка был слишком напорист, — Диер нахмурился, кусая тонкие губы.
— Ну, знаешь, если бы я не был напорист, то и ребенка у меня не было бы, — хмыкнул Коста.
Экипаж тронулся с места, разворачиваясь на площадке перед домом.
— Коста! — выкрикнул Диер, высовываясь из окошка. — Соблазни ее! Очаруй! Вовлеки в любовную игру, создай романтичную атмосферу: цветы, серенады, нежные признания…
Коста обернулся на дом и увидел в окне Элис с мальчиком на руках. Взяв вещи, которые кучер оставил у ступеней, пошел в черный дом, и волнение куда-то исчезло. Он делал именно то, что было правильным, так к некросу все сомнения.
Коста не стал стучаться и, зайдя внутрь, поставил на пол сумку и прислонил к стене меч, надежно упрятанный в ножны.
Ники сперва посмотрел на меч, потом на него, следом на Элис.
— Это мой папа? — спросил он, и она молча кивнула.
Ники заерзал у нее на руках, и Элис опустила его на пол. Мальчик подошел ближе, посмотрел на Косту снизу вверх и рассудительно сказал:
— Вот мама понятно зачем: она меня любит, играет со мной, читает книжки. А зачем папа?
— Давай выясним, — предложил Коста.
Оказалось, что папа очень подходит для самых разнообразных игр в саду. С ним можно охотиться на ящериц, строить шалаш и орать дурными голосами.
— Такое чувство, что у тебя теперь два ребенка вместо одного, — прокомментировала Реджина, стоя за мной у окна. — Что дальше, Элис?
— Я не уеду, пока ты не найдешь покой, — твердо сказала я. — Что ты там вспомнила про свекровь? Быть может, она тебя прокляла? Если ты изменяла ее любимому сыну…
— Не исключено, — вздохнула Реджина. — Женщины куда изворотливее и коварней, чем мужчины. Да, злобная свекровь могла привязать меня к дому — и к мужу. Раз уж я так и не ушла от него.
— А ты не ушла?
— Нет, — покачала головой Реджина. — Я не была счастлива, Элис. Я смотрю на твоего Косту и Ники, и чувствую только грусть. Мой эльен был короткой вспышкой света. Мы расстались. А вот твой идет сюда. Я в камин.
Она упорхнула, а я повернулась к Косте, который вошел в дом. Ники остался с гувернанткой, которая проснулась и вспомнила о своих обязанностях. Она была доброй женщиной и любила Ники, но иногда мне казалось, что она не вполне справляется.
— Элисьена эль Соль, — торжественно произнес Коста, подойдя ко мне ближе и взяв мои руки в ладони.
— Ты что, снова собираешься сделать мне предложение? — спросила я.
— Сперва я хочу выразить свое восхищение, — ответил он, поглаживая мои пальцы. — Элис, он такой чудесный!
Его восторг явно был искренним, и мое материнское сердце тут же растаяло. Да, Ники настоящее солнышко. И мне было приятно, что его отец тоже так думает.
— Умный, забавный, красивый… Прекрасный малыш! — Коста склонился и поцеловал кончики моих пальцев. — Элис… Я правда хочу сделать тебе предложение снова, и не спеши говорить «нет», дослушай. Я думал жениться из-за того, что хочу тебя, и это никуда не делось, — откровенно продолжил он, глядя на меня своими серебряными глазами. — Но я не буду настаивать и торопить тебя. Если ты пока не готова — ладно. Мы можем жить в разных спальнях. Хоть я очень надеюсь на совместную постель.
— Коста…
Он удержал мои руки в своих.
— Ты великолепная мать, — с чувством сказал он.
— Твой слуга так не считает, — буркнула я.
— Прошу прощения за Диера. Он однозначно ошибся и уже это осознал. Ты отличная мать, Элис, и, конечно, желаешь лучшего для Ники.
Я вздохнула. Без ножа режет.
— Так что я снова делаю тебе предложение, на новых условиях. На любых, по правде сказать. Чего ты хочешь, Элис? Что удерживает тебя от того, чтобы согласиться? Если у тебя и правда нет других романтических привязанностей…
Серые глаза внимательно на меня посмотрели. Светлые, с темной каемкой, они блестели как озеро под слепящим солнцем и так же тянули окунуться в их глубину.
— Я ни в кого не влюблена, — сказала я и подумала, что это не совсем правда.
Когда Коста держал меня за руки и смотрел так пронзительно, мое сердце билось чаще. Я думала о нем эти четыре года, вспоминала… Та ночь, что мы провели вместе, снилась мне, и я не раз мечтала о том, чтобы однажды вновь увидеть своего вора. Коста обнял меня, погладил по спине, легонько коснулся губами виска, и мне не хотелось его отталкивать. По коже побежали мурашки, и в груди словно стало теплее.
— Я хочу быть настоящим отцом для Ники, — прошептал он, — заботиться о нем и о тебе. Элис, я хочу еще детей от тебя.
У меня дыхание перехватило от его заявления, и я отстранилась.
— Лисичка, почему ты не хочешь согласиться? — спросил Коста. — Или не можешь?
— У меня есть одно неоконченное дело, — призналась я.
— Наконец-то! — воскликнул он. — Говори — что это. Я помогу тебе по любому вопросу.