Препод

Я повернулся к внешней стене, посчитал башни и обречённо вздохнул, ошибки быть не могло, эта башня, над которой сиял Мимс, была как раз третьей, если считать от ворот. Как я не пытался избежать персонального квеста, он всё равно меня нашел.

Вот только почему кровь наследника? Но тут я поглядел на мантию и вспомнил, почему её окрасили в красный, потому что не смогли до конца вымыть кровь.

— Да ну нафиг! — поёжился я.

Ещё раз взглянул в темноту, прислушался. Может это был слуховой обман, но показалось, что где-то там, в глубине, слышиться какое-то лёгкое пошкрябывание, словно неторопливо поднимается что-то…

Поспешно отступив, я махнул рукой, нервно произнёс:

— Закройся, блин.

Попятился назад, всё удаляясь от светящейся арки, пока та, наконец, не погасла, а камень в проёме не возник вновь.

— Уф, — выдохнул я, вытирая холодный пот со лба.

Ещё не хватало, чтобы за мной следом оттуда вылезла какая-то дрянь, непонятным образом пережившая сотни лет заточения.

Воровато оглянувшись, свидетелей произошедшего я не увидел и поспешил домой. А ещё появилось острое желание выпить и чего-нибудь покрепче.

— Ну что такое? — со скукой спросил, спускавшийся по лестнице будущий граф Честер у замершего в фойе графской резиденции одногрупника.

— Собирайся, — коротко произнёс угрюмый сильнее прежнего Ботлер, — сейчас зайдём за остальными и ко мне.

Парень кутался в плащ, нахохлившийся, даже чутка сгорбившийся, словно под тяжестью незримого груза. Вся сонливость с графского сына слетела сразу.

— Что такое? — с тревогой переспросил он.

Но Бари только сощурился и произнёс два коротких но очень ёмких слова:

— Похоже начинается.

Через час, все вчетвером, они были уже у Ботлера.

— А мама? — поинтересовался Маршуш.

— Уехала, — лаконично ответил Бари.

Посадив товарищей в гостиной, сам он быстро убежал куда-то в глубину дома.

— Он тебе что-нибудь объяснил? — спросил Авсан у Тара, но тот только отрицательно покачал головой.

— Сказал, что начинается. А что начинается, когда начинается, ничего не сказал.

Тут Ботлер вернулся держа в охапку кучу каких-то предметов, а затем высыпал их грудой на стол.

— Что это? — подтянулся к столу Русавр, но, разглядев, присвистнул от удивления, — это то, о чём я думаю?

— Да, — мотнул головой хозяин дома, — боевые амулеты имперской гвардии. Мать припрятала, но я нашел.

— А ты не боишься, что она тебя потом?.. — уточнил Маршуш, с приоткрытым ртом разглядывая диковинные предметы.

— Не уверен, что это потом будет, если мы их не используем, — ответил Бари, затем принялся амулеты раздавать, заодно сразу поясняя назначение и принцип действия.

— Это защитный, при активации дает личный магический щит на пять минут. А это боевой, выдаёт струю огня на тридцать секунд, можно использовать импульсами либо одной струёй.

— А это? — ткнул пальцем Тар.

— Не трогай! — Ботлер тут же подхватил указанный амулет, надел на себя, — это “Последний шанс”.

— А чего он делает?

— Выкачивает всю ману из ядра умирающего мага и взрывает. Мать рассказывала, у них один применил, там потом воронка метров пятьдесят была. Кучу врагов положил.

— А зачем он тебе? — осторожно поинтересовался Авсан, переглянувшись с остальными.

— Надеюсь не пригодится, — мрачно ответил Бари, пряча амулет под одежду, — на всякий случай, если не получится с Чёрным плащём разобраться так.

— Слушай, так что было-то? — спросил Тар, примеряя розданные амулеты на себя.

Тот что огненный, был в виде браслета на руку, а защитный крепился на манер большой броши.

— Я видел, как Чёрный плащ открыл потайную дверь.

— Это которую? — поинтересовался графский сын, продолжая любоваться браслетом, — ту, что за портьерой у входа в башню? Или за статуей гончей, в тупике на втором этаже?

— Нет, — покачал головой парень, — ты не понял, реально тайную. Он открыл её снаружи, в стене замка. Прямо посреди голого камня.

— Это как? — вновь распахнул рот Маршуш.

— Если бы я знал как, — скривился Ботлер, — просто подошел, хлопнул по стене ладонью, крикнул какую-то непонятную фразу и та открылась.

— И что потом?

— А ничего. Поглядел вовнутрь, затем отошел, ещё раз что-то сказал и та закрылась, хотя, думаю, он её просто спрятал.

— Но зачем ему это?

— Не знаю, но сделаю всё, чтобы его остановить, — с мрачной решимостью произнёс парень, — я не позволю ему сотворить зло.