Страница 69 из 78
Я даже не знал, что сказать.
— Зря ты грозишься, будто я внучку не увижу. Это не угроза, а реальность. Я вряд ли протяну хотя бы еще пару месяцев. Все, что я могу, это сказать тебе сейчас, что очень хотел бы дождаться рождения твоих детей, но не могу обещать, что дождусь.
Лена
— Скажи, я хорошо выгляжу?
Тая придирчиво осмотрела меня с головы до ног и обратно, задержала взгляд на моем лице.
Я была рада тому, что сестричка заглянула ко мне в больницу в день выписки. Она приезжала ко мне регулярно.
Кажется, даже не одна, потому что ей постоянно кто-то написывал и маяковал, а потом она поспешно собиралась и убегала, ничего мне не сообщая.
У сестры от меня появились секреты, и это расстраивало немного, но в то же время как будто подчеркивало, что она стала совсем взрослой!
— Почему ты молчишь? Просто скажи! — не выдержала я.
— Выглядишь хорошо, — заявила сестра.
— Хорошо?! Нет, этого недостаточно! Давай… Придумай мне что-нибудь с волосами. Собери их красиво и оставь несколько прядей. Может быть, накраситься ярче, а? Какие стрелки сейчас модные?
Я потянулась к косметичке сестры и начала рыться там в поисках черной подводки, но вдруг обнаружила там… презерватив.
— Это что такое?! — ахнула я, достав фольгированный пакетик.
Сестра приоткрыла рот и покраснела густо.
— Презерватив? Серьезно?! Ты… Ты же… Ты же маленькая совсем! — сдавленно произнесла я.
Боже, она совсем ребенок!
— Кто это сделал? А?! Говори, кто. Имя назови, и я ему вот этими ножницами все под корень отчикаю! — пригрозила я, выхватив маникюрные ножницы из чехла.
Сестра сидела, пунцовая, а я хорошенько вытрясла косметичку и распотрошила средства, едва не выматерившись вслух.
Презерватив, презерватив, еще презерватив! И тюбик интимной смазки.
— Лубрикант! — показала сестре небольшой тюбик, размером с мизинчик. — Пробник лубриканта и презервативы. И как ты мне это объяснишь?
— Это не мое.
— Конечно.
— Клянусь!
— Охотно верю…
— Да я тебе мамой клянусь, что не мое! — завопила Тая. — Это Алюхины.
— Что еще за Алюха?
— Альбина! Соседка новая по комнате. Она старше меня на один курс, активная, с парнем встречается. Это ее презервативы и смазка! Клянусь.
— И как они в твоей косметичке оказались?
— Наверное, она их быстренько спрятала, когда к ней родители прикатили. Они такие требовательные и беспардонные совершенно! Всегда в ее сумочке лазят и в телефон заглядывают. Фу, треш просто… Я бы таких прибила!
— Угу… Ловко придумываешь!
— Да я мамой клянусь! Не веришь?! Я сейчас ей позвоню!
Я пытаюсь остановить сестру. Попутно саму себя убеждаю, что ничего страшного в этом нет. Подумаешь, презервативы. Ей уже девятнадцать… Взрослая! Но в сердце щемит, для меня она всегда маленькая сестричка, которая ждала моего приезда, брала косметику тайком и прыгала от радости, получая гостинцы.
Сестра тем временем уже достала свой телефон в плюшевом чехле и звонит подруге.
— Аль, привет! Да… Нет, я быстро. Скажи, это ты мне презики в косметичку запихнула?!
Сестра включает динамик громкой связи, и я слышу ответ подружки Таи.
— Да, я. Блин, предки вообще без предупреждения прикатили! Позвонили, когда на проходной стояли. Коменда их не пускала. Блин, я живо сгребла все, что было, не раздумывая, закинула в косметичку. Она на столе стояла. Белая с розовым. Твоя?
— Моя! Блин, ты меня в неудобное положение поставила! Мои видели и фиг знает что теперь думают.
— Скажи, что девочка выросла. Просто они об этом еще не знают.
— Своим так скажи. И забери сегодня же…
— Делюсь. Пользуйся! Извини, опаздываю на подработку!
Сестра прячет телефон в сумочку.
— Убедилась?! — зыркает на меня возмущенно.
— Убедилась. Ладно, прости.
— И даже если бы это было мое, то, что?! Конец света? Сама вон… Беременная ходишь!
— Тай, мне уже пора быть беременной. Все мои одноклассницы замужем, с детьми, некоторые по второму разу замуж вышли, а я вот только забеременела!
— Тик-так, тик-так? — хихикает сестра. — Скажи, вот ты забеременела, и что?
— Что-что?
— Часики тикать перестали?!
— Ах ты засранка! — швыряю в сторону Таи подушку.
— Зато ты перестала трястись из-за выписки. На самом деле ты выглядишь отлично, зря переживаешь. Пилот тебе обрадуется.
После слов Таи мне стало немного грустно. Я посмотрела на себя в зеркало, придирчиво осмотрела: нет, со мной все в полном порядке. И внешне, и внутренне. Моя малышка, моя солнечная Еся тоже пребывает в полном здравии. Угроза выкидыша миновала. Я чувствую тепло изнутри и уже знаю, что она будет моим солнышком, заставит улыбнуться в любой, даже самый ненастный и плохой день.
Со мной все хорошо. Я полна любви и надежды… Но сквозь это обилие света пробиваются щупальца мрачной тревоги.
Будет ли достаточно этого Марселю?
Он так любит небо.
Я помню, как он сказал, что его мечты о небе воплотились не благодаря отцу, а вопреки!
Он любит летать и обмолвился, что никогда бы не изменил этому зову… А что теперь?
Андрей заявил, что при самом благоприятном прогнозе Марселю несколько месяцев восстанавливаться после сложнейшего перелома ноги. Потом действовать с осторожностью, никаких серьезных нагрузок.
В этот год он летать уже точно не сможет. Поднимется ли в небо позднее? Хороший вопрос. Ведь нужно проходить медкомиссию…
Хороший и сложный вопрос.
Он тянет за собой все остальные.
Я переживаю перед первой встречей с Марселем.
Я бы и раньше его навестила. Знаю, что все-все у него побывали! Андрей, Ульяна, их общий друг Никита и его жена — Евгения.
Даже мои родители одним глазом Марселя видели, а я — нет. Меня к нему не пускают. Вплоть до самой выписки. Андрей говорит, что это исключительно ради моего состояния и беременности.
На вопросы о том, как чувствует себя Марсель, отвечают расплывчато. Говорят, что он идет на поправку, а я страшусь: достаточно ли пойти на поправку лишь телом?!
Из-за моего характера и нежелания мгновенно прощать Марселя, из-за моей гордости он так сильно пострадал, что вынужден проститься с мечтой и даже возможностью передвигаться без помощи коляски и костылей!
— Ты загрустила. Переживаешь?
— Да, — выдыхаю.
— Все будет хорошо. Я слышала, что Марселю тоже не терпится с тобой увидеться. Все, собирайся, хватит сидеть! Мне уже бежать пора. Расскажешь, как прошло?
— Да, конечно.
Я оттягиваю момент встречи с Марселем. Потому что жутко трушу!
Почти дошла до его палаты, но вдруг развернулась и свернула в боковой коридор, подбежала к кулеру, начала цедить воду в стаканчик и пить ее жадно.
— Привет, Лена. Ты к Марсу?
Передо мной стоит Никита. Ник, друг Марселя, покачивает на руках младенца. Второй долгожданный ребенок в их семье. Из троицы друзей Никита — самый взрослый, ему уже за сорок…
— Да. Собиралась к нему, — отвечаю, стиснув пластиковый стаканчик так, что он хрустнул и во все стороны брызнуло водой, в том числе, и на светлые брюки Никиты.
— Ой, прости.
— Ничего страшного. Переживаешь?
— Очень, — признаюсь. — Как он там? Поправится ли?
— Поправится ли?! — переспрашивает Никита. — Марса оперировал Андрей, светило травматологической хирургии, Платонов, и ты еще сомневаешься? Посмотри на меня! Ну… Видишь эти ноги? Ровные, как струны. Я могу гарцевать, как жеребец, и все благодаря Андрюхе! Он мою ногу восстановил и Марса восстановит так, что однажды ты даже не вспомнишь, что у него была травма. Тем более, он моложе меня, растущий организм, как никак?
— Да?
— Моя Заинька всегда говорит, что мальчики взрослеют после сорока. Твой сокол еще молод, аки юноша. Иди уже к нему, он ждет тебя с нетерпением. Андрей спорил с ним до хрипоты, чтобы тот не пытался увидеть тебя сам.