Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 15



А к моему инструктору, уверенной походкой от бедра, шла та самая старшая медсестра Ирина. Шикарная девушка средних лет под стать бравому красавцу Николаевичу.

— Сколько можно летать? Я жду, волнуюсь, а ты вечно где-то! — ругалась Ирина на Николаевича.

— Ирочка, солнышко! Ну, служба у меня. Пойми...

— Ты мне про службу не рассказывай. В Забайкалье служба, я к тебе туда приехала. В испытателях тоже служил Родине. Теперь здесь...

Окончание разговора дослушивать не стал и заспешил в палату, где меня уже ждал сюрприз и не самый приятный. Три офицера с накинутыми на плечи халатами и большими чёрными портфелями теснились на кровати в ожидании моего прихода. Они были мне совершенно не знакомы.

— Курсант Родин нам необходимо задать вам вопросы, взять с вас объяснительную и выяснить всё, что происходило вчера на полётах, — сказал первый из них. Халат съехал, и я смог увидеть погоны подполковника.

— Для начала, кто вы и почему я должен давать объяснительную, — спросил я, останавливаясь у своей кровати.

— Мы из комиссии по расследованию авиационного инцидента. Присаживайтесь, в ногах правды нет, — сказал подполковник и достал большую альбомную тетрадь.

— Правды действительно нет. Здесь должны быть представители моей части. Без них я не могу отвечать.

— Ну, мы же можем это опустить? — вклинился в разговор другой офицер, выглядевший гораздо моложе.

— Нет. Тем более, что здесь госпиталь, а мне предписан постельный режим, — ответил я, дверь за спиной открылась и вошла медсестра Саша.

— Ага, Родин! Немедленно в постель. Почему ходите? — наехала она на меня. Вовремя симпатяжка зашла! Эх, в любой другой бы ситуации закадрил бы, но Женечка у меня есть. Любимая!

— Мы из комиссии, девушка. Нам предписано...

— Писано, предписано. Как выпишут, тогда и допрашивайте. Вас уже выгнали с реанимации, вы к начальнику училища хотели попасть. А здесь тоже люди лежат. В установленные часы и по разрешению лечащего врача. А если у него сейчас проблемы возникнут...



— Всё, всё уходим. Родин, мы ещё вернёмся, — сказал подполковник, и всё трио вышло из палаты.

Саша заулыбалась и принялась укладывать меня на кровать. Я попытался сопротивляться, но совсем немного. Нравится мне, когда девушки проявляют заботу. Главное, чтобы Женя не увидела.

— Давай я тебе чаю принесу. С малиной и пряниками мятными, будешь? — спросила Саша, двумя руками прижимая меня к кровати. Во девчонка настырная! Ладно, пока ничего критичного не происходит. Да и чайку со сладеньким хочется.

— Не откажусь.

Через десять минут в палате никого не было, кроме нас двоих. Солдат определили в помощь сестре-хозяйке, а дедушка-пенсионер вышел сам. Видимо, чтобы не смущать нас.

— Очень вкусный чай. Какая марка? — спросил я.

— Ой, да какая может у нас быть марка? Тридцать шестой. Не «Грузинский» же тебе нести. Я тебе сейчас ещё «Ландыш» принесу, — сказала Саша и выбежала из палаты. Какой ещё ландыш? Неужели в Союзе на этом цветке настаивали отвар какой-то? Или просто она мне за цветком побежала?

— А вот и я! Отрезала тебе кусочек, — вернулась девушка, протягивая мне тарелку с кусочком песочного торта с кремовым зелёным лепестком сверху. Так вот что за «Ландыш»!

— Очень вкусно. Большое спасибо, — сказал я, уплетая тортик за обе щёки.

— Давай я тебе покрывало поправлю и подушку под голову положу, чтобы тебе помягче было сидеть, — подошла ко мне Саша и принялась поправлять покрывало в ногах.

Нагнулась она так, что халатик слегка задрался, открыв вид на симпатичные бёдра. Затем она нагнулась надо мной, да так, что, расстёгнутый в верхней части, халат не скрывал от меня её полной груди в белом нижнем белье. Вот что с ней будешь делать? Надо сказать ей, что я как бы занят уже. Есть у меня, кто поправит подушку.

— Хм, добрый день! — услышал такой знакомый для меня голос. Как же не вовремя!

— Привет, Женя, — сказал я, выныривая из под халата Саши.