Страница 15 из 15
— Нет, — соврал я. — Совершенно не ревную.
На самом деле руки чесались припечатать Баля прямо там. Особенно после хлопка по плечу. Сейчас мне тем более хочется его закопать.
— А мне показалось, что ты ревнуешь. Прям как я тогда в больнице, — напомнила мне Женя случай с медсестрой. Вот не забывают девчата такие моменты. Будет припоминать и после свадьбы... Не торопи только события, Серёга! Рано ещё окольцовываться.
По возвращению в училище, уснуть не получалось. Вроде взрослый человек, а мысли о том, что сейчас происходит на даче, меня не покидают.
Даже на полётах не выходила из головы эта встреча со старым «знакомым».
— Да надо было в сторону отвести его и осадить, — говорил Макс, когда мы шли к самолёту на вылет.
Сегодня я полечу в качестве курсанта-наблюдателя, а Макс будет пилотировать по маршруту. Осталось слетать всего три полёта и нам предстоит вернуться в училище.
— Грустно, что скоро закончим практику, да Серёга? — спрашивал Макс по внутренней связи, когда мы пролетали над населёнными пунктами вблизи аэродрома.
Не мог я не смотреть сейчас вниз на деревню, где дача Жениных родителей. Возможно, что и она сейчас там, а рядом крутиться этот курносый придурок... Так, отставить Серега! Загоняешься ты, как молодой пацан. Как будто тебе не тридцать лет.
— Серега, ты чего завис? Уснул, что ли? — отвлек меня от мыслей Макс.
— Нет, нет. Задумался просто. Ты бы за вертикальной скоростью смотрел, сказал я, заметив отклонение стрелки на вариометре.
— Всё-то ты замечаешь! Как думаешь, тебя наградят за посадку в поле? — спросил Макс, выполняя третий разворот.
— Нам не нужен лишний бал, лишь бы отпуск не пропал, — сказал я. — Совершенно об этом не думаю.
Лётная практика окончилась через пару дней, и мы вернулись на центральную базу училища. Можно сказать, просто переселились в соседнее здание, поскольку учебный полк был размещён практически на базе училища. Снова начались занятия, поскольку предстояло за три месяца подготовиться к сессии. А затем уже отпустят тебя в отпуск. Правда это будет в октябре, но сама мысль о свободе на целый месяц, была прекрасна.
Начали прибывать первые абитуриенты, среди которых был и сержант Баля. Офицеры поручали ему командовать всем набором и водить строй. Вид у него был важный, будто он принимает парад на Красной площади.
Наш курс прекрасно помнил этого «широкого» бывшего ефрейтора. Так, что в нашу сторону смотрел он с осторожностью.
Постепенно нас приводили к нормальному курсантскому состоянию. Ни минуты покоя, кроме вечерних полутора часов личного времени. Мозгин так и вовсе лютовал с наведением внутреннего порядка.
— Я из вас всю эту раслабуху полётную выбью, — грозил нам наш старшина, контролируя наведение марафета в казарме. — Пены побольше!
— Не успели приехать, так уже нагрузил нас уборкой, — жаловался Костя.
— Труд сделал из обезьяны человека, друг мой, — сказал я, продолжая изображать бурную деятельность, якобы оттирая пол щёткой. — Это, чтоб мы с тобой не обезьянничали. Ты три, да сильно не усердствую.
— Да как тут не усердствовать? Потом же скажет перемывать, — говорил Артём, размазывая пену по полу.
— Как? Расслабься и получай удовольствие.
После таких вот уборок сил оставалось немного. Однако, сбегать к своей девушке — на это сил всегда хватит.
— Прям сильно накинулись с работой? — спросила Женя, когда мы сидели во дворе рядом с училищем. Её волосы сегодня пахли ароматом новых духов. Интересная смесь — лёгкий цветочный аромат и нотки свежей зелени.
— Что за духи? — спросил я, обнимая её за плечо и притянув к себе.
— Это «Восьмое марта». У мамы взяла. А когда у тебя отпуск?
— В октябре. Съезжу домой, а то дедушка с бабушкой пишут, что давно не видели. Потом приеду сюда, к тебе.
— Это хорошо..., — начала говорить Женя, и потянулась ко мне, чтобы поцеловать. В этот момент послышались хлопки в ладоши и ехидный смех.
— И как, Родин? Хорошо моя девушка целуется? — усмехался Баля, подходя к нам в сопровождении ещё троих таких же хохочущих идиотов.
— Хорошо. А ты можешь пойти на персиках пока потренироваться, — сказал я, и Лёша поменялся в лице.
— Родя, тебе кранты. Ты лучше сам рапорт напиши и вали из училища. И девушку мою оставь!
— Я не твоя. Хватит уже вспоминать детство! — воскликнула Женя, вскочив со своего места, но я опередил её, встав между ней и Баля.
— Ты иди, куда шёл. И в следующий раз, подумай, прежде чем подойти ко мне или к ней. У тебя же есть чем думать? — спросил я, ткнув сильно в лоб Лёше указательным пальцем. Его немного повело назад, и с лица пропала ухмылка.
— Ну, это ты зря Родин, — сказал он и махнул своим приспешникам, которые стали меня и Женю обступать со всех сторон. — Трясёшься?
Конец ознакомительного фрагмента.