Страница 49 из 80
Теперь бы мне войти в дом. Хотя, как я понял слова стражей порядка, не обязательно в доме, можно и на травке, главное, что не на улице. Тем более что палатка у меня имеется. Правда вставать надо будет с рассветом, а хотелось бы выспаться на нормальной кровати. В общем, решил проверить двери и не искать разных обходных путей. Подошел к ним и надавил — не открыть. Хотел развернуться, как пришла мысль, что открываться могут и наружу. Дернул за ручку.
У меня создалось впечатление, что эта ручка обхватила меня, и… дверь без единого скрипа стала открываться. Замечательно! Надеюсь, хозяева будут не в обиде, если я проведу здесь одну ночь. Достал шарик, потряс его и вскоре тот засветился. Это Ария делает специальную алхимическую смесь. Ночное зрение это хорошо, но фонарик привычнее. Когда ее потрясти, там начинаются химические реакции с выделением света, затем затихают. Надо снова свет — тряси.
Прошел совсем недалеко, но казалось, что войдя в дом, меня покинули все силы. В холле увидел диван, на который и завалился прямо в одежде. Отключился мгновенно.
Этот дом стоял в этом месте всегда. Многие столетия и тысячелетия он имел все тот же вид. Под стать ему были и другие дома на площади, но в отличие от первого, было заметно, что те перестраивались или достраивались. Сколько раз пытались попасть внутрь, но даже на территорию поместья вход был закрыт. Хотя, казалось, чего проще — перелезь через невысокий, всего полтора метра, забор и все, но не тут-то было! Кого-то просто отбрасывало, кто-то терял сознание, а особо настырные лишались жизни.
На протяжении последних ста лет было совершенно всего четырнадцать попыток и половина из них за последние пять лет. И все они погибли, а от двух последних остались только горстки пепла. И это с учетом того, что были обвешаны защитными амулетами.
В народе его уже давно называют Проклятым домом, но многие, особенно коренные жители, знают и другое его название. Одиннадцатый. А аристократы, входящие в совет, об этом знают все. На протяжении тысячелетней истории города всегда говорилось о совете одиннадцати, которые управляли городом. И именно их дома стояли на центральной площади вокруг разрушенного памятника. Его не стали восстанавливать по причине того, что никто не знал, как тот выглядел. Да и любые попытки убрать осколки заканчивались ничем. Несмотря на мелкие кусочки, поднять хотя бы один из них никто не смог.
В это утро перед домом наблюдался огромнейший ажиотаж. Не менее пяти десятков людей из разных слоев населения гудели, словно потревоженный рой ночных шершней. И все они постоянно бросали взгляды во двор, где пасся турвеец ярко алого цвета. Люди спорились, иногда доходило даже до легкого рукоприкладства типа подзатыльников или толчков, но никто так и не сумел ответить на вопрос: Как туда залез этот конь и есть ли еще кто-то в доме?
— Откуда ты узнал? — спросил один мужчина другого.
Находились они у ограды в первых рядах, но почти у самого края.
— Ты не поверишь, Курт, но даже понятия не имел. Хотел немного поставить его на место, а то ведет себя, как будто он правит здесь. Да и уважения к дворянам нет совсем.
— Ты так до конца и не избавился от высокомерия, — усмехнулся маг.
— Это я-то высокомерен? — возмутился О́станд. — Ты что, давно не встречался с Кра́йтонами?
— Не кипятись, — Курт похлопал по плечу друга. — Возможно, это и не малец.
— Ты знаешь еще кого-то с турвейцем такой масти? Ярко рыжие есть, но этот красный. А свидетели говорили, что тот был таким.
— Могли, конечно, приехать ночью, могли в закрытой повозке привезти. Да мало ли как, — капитан стражи пожал плечами. — Но вот чувствую, что это он.
— Ага, вот и совет наш стал подтягиваться, — Курт смотрел в сторону приближающейся группы людей. — Айвиры, как всегда первые. Сейчас, кстати, узнаем, тот ли это конь.
— Ты хоть представляешь, что сейчас начнется там? — Останд покачал головой. — Их же голоса уже столько лет распределены поровну. Что, кстати, для города очень хорошо, так как ограничивает их в амбициях власти. Если это тот парень, не завидую ему.
В это время к воротам подошла глава рода Айвиров и попыталась попасть внутрь. Но ни калитка, ни ворота не открылись. Сопровождавшая ее Эмилия, рассматривающая до этого коня, громко выкрикнула:
— Ворюга! Где твой хозяин?
Стоявшие рядом с ними люди бросились врассыпную, вероятно, подумав, что один из них вор-карманник. Но ни сама виновница этого небольшого переполоха, ни глава семейства даже не посмотрели в их сторону. Впрочем, как и турвеец.
— Это точно он? — спросила Оливия.
— Я не могу утверждать наверняка, мой дар не достает до него. Я почти уверена, что это он.
Подумав несколько секунд, женщина кивнула своим мыслям и, развернувшись, направилась к своему особняку. Не успела она войти в дом, как начали подтягиваться другие члены Совета Десяти.
— Теперь это Совет Одиннадцати, — с усмешкой произнес Курт.
По городу бродило множество легенд, предсказаний и просто слухов о таинственном последнем члене совета, который обязательно должен вернуться. В этой части они все сходились, но вот дальше начинались различия. От нового золотого века до полного уничтожения их мира или заселения его тварями из Джунглей или Юга-Дуй, или Странного Места.
Мужчины, как и собравшаяся здесь толпа, четверть часа наблюдали за тщетными усилиями некоторых аристократов попасть внутрь или позвать засевшего там человека. Но все их попытки оказались тщетны
— Сегодня им всем будет не до обычных споров и рассуждений. Идем в бар, а то, чувствую, с завтрашнего дня работы нам прибавится.
Как же отлично я выспался! Постоянное недомогание последних ночей повлияло на меня не лучшим образом. А вчера еще это сражение со жрицей Джалинии. И чего она на меня взъелась? Я же ничего плохого ей не делал, сама первая начала. Открыв глаза, начал рассматривать интерьер. Что хочу сказать? Простота. Но изумительной работы простота. Я даже не понимаю, кто мог создать все это. Это же какой надо иметь потрясающий вкус, чтобы создать этот шедевр. Тона, полутона, мебель, люстра — все великолепно сочеталось. Честно сказать, хотелось любоваться и любоваться.
От этого дела меня отвлекло бурчание моего желудка, требующего пищи насущной.
Поднявшись, направился к выходу, думая, как бы мне незаметно добраться до седельных сумок, которые я сбросил на траву. Но не тут-то было!
— Да уж, — пробормотал я. — И что этой толпе надо здесь?