Страница 54 из 87
Глава 12. Затишье.
Первым делом убрал оповещения. Красные буква перед глазами сейчас явно лишние. После полез в чат, где проигнорив все сообщения, нашел имя Макса.
Сказать, что я выпал в осадок, это ничего не сказать. Две недели? Какие нахер две недели? Тут от силы часа четыре прошло!
Надпись о призыве меня появилась минут через семь. Я даже присесть успел, ибо усталость, что навалилась после, стала полной неожиданностью. В остальном никаких ощущений относительно двух недель не было.
— Как интересно, — тихо протянул я.
Интересного, правда, было мало.
Вспышка перед глазами, легкое помутнение и вот я уже совершенно в другом месте. Свет сразу стал неприятно резать глаза, а гул от ветрогенераторов вклинился в сознание, раздражая своим наличием.
— Живой, чертяка! — именно с таким возгласом, боров, которого по ошибке зовут человеческим именем, подлетел и сжал так, что затрещали ребра. — Ну, скотина такая, давай, жги! Показывай дрянь эту!
— Уф, — выдохнул я, мотнув головой. — Общий сбор труби. Не хочу я по триста раз одно и тоже глагольствовать. И это, пожрать есть чё?
Хохот друга, как бальзам! Он только и сделал, что хлопнул меня по плечу, тут же ныряя в чат. Ну а я, мельком огляделся по сторонам, с удивлением отмечая некоторую пустоту, и направился к ратуше. Думаю, скоро мне всё расскажут, ну а пока самое интересное!
— Э! — возмутился я. — А плюшки!?
Плюс десять к изначальной репутации слабо походит на плюшку. Нет, естественно, приятно, но такое себе. Я, можно сказать, подвиг совершил! А по сути получил хрен, да нихрена. Непонятно еще, чем это всё аукнется и что за «ярость Тьмы», которая где-то там грядет. Может и вовсе овчинка выделки не стоит? А то вот он, ящик этот сраный, в руках держу, и даже крышку уже закрыл, а воз и ныне там.
Зал для общих собраний встретил меня тишиной. Никого не было, свет горел еле-еле, так что порыться в закромах в поисках чего съестного мне никто не мешал.
Уже после, минут через пятнадцать, когда вошел Клименков, первая кружка с кофе у меня опустела. Жаль, что так и не удалось найти ничего, чтобы заморить червячка, но Макс, который шел за майором следом, исправил это недоразумение.
— Ну, наконец-то! — вырвалось у меня. — Совсем героя чествовать не хотите.
— Этому герою, — скривился Клименков, — да по шапке бы! Ты вообще представляешь, что за кипишь начался?
— Понятия не имею, — зевнул я. — Когда есть шанс, вернуть Солнце, всё остальное как-то не котируется.
— Вот же, — ажно запнулся майор. — Гражданский.
— Держи, — усмехнулся Макс, — герой.
Передо мной на столе оказался небольшой поднос, с разного вида вкусностями. Тут тебе и копчености, и свежий, только испеченный хлебушек, и шашлык, и рыбка соленая с лучком. Не хватало только запотевшего графина с беленькой, но, кажется, судя по моему взгляду, Макс предугадал и этот нюанс.
— Вкушайте, ваша светлость! — отвалив шутовской поклон, нараспев произнес друг. — И не подавитесь. Да.
— Злые вы, — буркнул я, закинув в рот бутерброд с кусочком селедки и лучком. — Будет кто? А то в одного извращение какое-то
— Наливай! — удивил майор, махнув рукой. — Последняя неделя это что-то.
— Макс? — перевел я взгляд на танка.
— Ой, да шут с тобой! — не выдержал друг. — Умеешь же ты уговаривать.
Мой удивленно-возмущенный взгляд, разбился о каменное лицо друга, словно стрела, о его же ледяной доспех.
— Жучара, — только и пробормотал я, наливая в, как по волшебству, появившееся стопки, прозрачную и холодную беленькую.
Выпили, закусили. Водка пошла хорошо, согревая сначала пищевод, а после и желудок. Следом наивкуснейшая закуска, которая для меня стала настоящей амброзией. Словно я и правда не ел несколько недель.
— Да вы охренели! — возмущение на лице Синего надо было видеть. — Я там, знаешь ли, проявляю чудеса стойкости и стою на смерть, не сдавая наши позиции, а они тут водку хлещут!
— Налить? — проигнорировав его спич, спросил я.
— Естественно! — расползлась на лице разведчика довольная улыбка. — Раз сам Майор добро дает! То тут грех не выпить.
— Тц, — цыкнул Клименков. — Салага.
Выпили, закусили. Судя по тому, как закуска на подносе закончилась, голодным был ни я один. Правда, Макс тут же исправил это недоразумение, снова заполнив его снедью.
— Ты прям скатерть самобранка, — хмыкнул я, потирая руки.
— Так я ж знал кого кормить придется, — хохотнул друг.
— Еще кто-нибудь будет? — кивнул я на пустые места, разливая уже в четыре стопки.
— Угум, — Синий буквально всосал в себя огромный кусок мяса. — Багира подойдет, Мишка будет. Женька, может, успеет, но у него с главэльфом терки какие-то.
— Серьезное что? — насторожился я.
— Да не, — отмахнулся Синий. — Серьезное уже переварили. И заметь, сами справились!
— Растете, — усмехнулся я. — Уже и подгузники не нужны стали.
— А то! — выпятил грудь Синий. — Ты где был-то? Две недели, сук. Тут же чуть ли не панихида по тебе началась. Иконка серая, в личку писать вообще нельзя. Все на измене: истерика, сопли, слезы.
— Но, но! — одернул его Клименков. — Слез вот ни разу не было! Даже бабы наши молодцом держались.
— Даже, — лениво усмехнулся Макс. — А напомните мне, кого там Багира успокаивала? М?
— Наливай, — сморщился Майор. — А то наговоришь сейчас тут. Весь авторитет мой порушишь, говорун-птица.