Страница 36 из 78
— А чего ему, — буркнул он. — Вон как скачет.
Неужели правильно Марвин говорит, что бить — это здешним только на пользу?
— Я не специалист по эксам, — покачал головой Хантер. — Но телосложение у него ещё подростковое, кости мягкие, и боль он переносит плохо. Ты ж не десантника из него готовишь?
Астахов посмотрел на Рэма, прыгающего за мячом. Недостаток в росте парень успешно возмещал прыгучестью.
Правда, и десантники играли с ним аккуратно — с ног не сбивали, не пытались засветить мячом в лицо, что им обычно как за нечего делать.
— Не туда глядишь, — покосился на него Хантер. — Посмотри, как он дышит. Спину-то ему мои кони пластырем залепили, и обезболивающим обкололи. А вот дыхание до сих пор сбито.
И, посмотрев в удивлённое лицо Астахова, десантник усмехнулся.
— Бить — это тоже наука, сержант. Ладно уж, приводи, если опять чего-то устроит, хоть покажу.
Астахов покачал головой. Оправдываться ему не хотелось. И объяснять, что нервы не выдержали не у него, а у начальника станции, он тоже не собирался. Но чувство неловкости возникло и не уходило.
— На Юге — так, — пожал плечами Хантер. — И один ты тут ничего не изменишь. Полагаешь, лучше коню до времени спину сломать?
— Может, его к медику отвести? — нахмурился Астахов, разглядывая Рэма.
Двигался парень довольно свободно, но дышал и вправду тяжело.
— Да нормально мои всё сделали. Они умеют в первую помощь. Воспаление завтра спадёт. И пластырь когда надо отвалится. С ним в душ можно.
Астахов сам умел «в первую помощь» получше многих, но ведь и в голову не пришло посмотреть. Марвин убедил, что ещё мало всыпал. Не сдохнет.
А Хантер привык доверять только своим глазам. И своим рукам. Если кто провинился — сам разбирался.
Рэм обернулся и заметил мастер-сержанта. И уже по испуганному взгляду было понятно: начни Астахов ему что-нибудь объяснять — толку не будет.
Лучше бы Марвин попробовал сорвать злость на десантнике Хантера. У этих «коней» стрессоустойчивость максимально высокая, в десант других не берут.
— Что у тебя с пацаном за затык? — спросил Хантер.
— Марвин подозревает, что не всё в его истории правда.
Астахов с неохотой, но достал и показал сержанту десантников скопированные файлы.
— А в твоей личной истории — всё правда? — спросил Хантер, пробежав глазами по справкам из Администрата.
— Нашёл крайнего. А я-то при чём?
— А при том, что каждого в истории что-нибудь, да есть. Ардо кричит во сне. Демис может морду разбить, если ему сказать: «Пожар». Не помнит почему, а звереет. Дым — наполовину экзот, но лучше с ним эту тему не поднимать. И это ещё самые мелочи. На Юге ты, сержант, не просто профи, ты ещё и доморощенный психотехник. Не будешь же ты их каждые пять минут в медблок таскать? Тут война, тут ребята побольше тебя страшного видели. Ну да, я вижу: вся семья у мальчишки погибла. И врагов он будет искать, это понятно. Но воспитали его так, что к спецону парень нормально относится. Мои бы фальшь сразу почуяли. Смотри сам — сердце у него к тебе спокойное, только страх там, где ты его напугал. Марвин-то — параноик, его совесть мучить не будет. А тебя — будет.
Астахов поморщился. Получалось, что Хантер знает и суть конфликта, только шлангом прикидывается?
— Зараза ты, — он покачал головой.
— Какой есть. Но я дерьмо в человеке насквозь вижу. И лучше бы ему сразу пойти помыться.
Мастер-сержант шумно вздохнул.
— Сам бы помылся, святоша хэдов, — выругался он и крикнул: — Рэм, подойди!
Парень остановился, выпрямился. И только сейчас стало понятно, что напряжён как пружина.
Ардо, и ещё несколько бойцов тоже остановились. В их позах была ленивая звериная угроза.
Один из десантников, темноволосый с длинными экзотскими глазами, посмотрел на Астахова откровенно неодобрительно. Измерил взглядом, изрезал на куски и подписал каждый кусок — руки в холодильник, ноги — на суп…
Хантер махнул им: играйте. Бойцы разошлись, но спонтанность в игре пропала. Астахов кожей ощутил, что «кони» ему не доверяют.
Рэм подошёл. До какого-то момента бежал по инерции, потом перешёл на шаг. Дышал он тяжело.
— К психотехнику бы тебя, — буркнул Астахов, и мальчишка закаменел. Но и сержанту было непросто сдерживаться и не повышать голос: — Ты можешь мне объяснить внятно, зачем в спецон записался? Нормально, а не как Марвину?
— Я же говорил, — Рэм беспомощно оглянулся на десантников. — Мне больше некуда было. И полиция меня ловила.
Про бандитов он промолчал. Всё это с юристом и взрывом гостиницы звучало уже совсем по-идиотски. И так ведь не верят.
— Ладно, — Астахов коротко глянул на дверь. — Айда со мной.
И тут же ощутил, как согрелся браслет. Он зажмурился, пытаясь подключиться к боевому чату. Отвык.
Открыл глаза, коснулся браслета.
Писал Хантер.
«Куда повёл?»
«Меддокументы пришли. Новый пилот-инструктор хочет поговорить».
Мастер-сержант коротко глянул на Хантера. Взгляд у того был отсутствующий. Неужели «кони» ему сейчас в личку спамят?
В ответ пришло короткое: «Понял», и Астахов взял Рэма за руку.
Рука была сухая и горячая. Похоже, правильно десантники его колоть начали.
Что ж делать-то? Эта история ещё не закончилась. Марвин не поверил и не собирается. Если он вбил себе в голову, что мальчишка — шпион…
Мастер-сержант Астахов бросил косой взгляд на запыхавшегося «шпиона».
Хантер доверяет своим «коням». Парни, которым каждый день в спину стреляют, ничего опасного в Рэме не чуют.
А он сам?