Брат для волчонка 2

Глава 30

Дерен три раза в день получал от медиков сводки о состоянии капитана Пайела.

Лейтенант свободно передвигался по территории госпиталя, разговаривал с персоналом, выходил на связь с Росом, с которым они общались на каком-то малопонятном жаргоне.

Услышав что-нибудь вроде: «А ещё яйца у них крутятся, у ракоскорпиона над Гедой…» — Рэм вздрагивал.

Рос всегда объявлялся в эфире внезапно, с полуфразы. И так же быстро пропадал.

Дерен явно понимал, о чём идёт речь. Иногда быстро задавал уточняющие вопросы. Остальным «караульщикам», даже Вили, приходилось довольствоваться его «переводами».

Последний раз Дерен пояснил, что имперская разведка «стоит на ушах». Между секторами замечены магнитные «вспышки» каких-то странных перемещений, в которых не признались пока ни Империя, ни Содружество. А Э-лаю такое просто не по средствам — слишком высок уровень маскировки, а это дорого стоит.

Рос предполагал, что готовится провокация. Но где и как? Этого Дерен не знал.

А Рэм не знал, как тайные перемещения тяжёлых судов и возможные провокации могут быть связаны с яйцами ракоскорпиона. Особенно после того, как на несмелый вопрос Дэко о том, есть ли у ракоскорпиона яйца, лейтенант пояснил с улыбкой, что разумеется нету.

Вили невозмутимо кивал, дисциплинированно сидел перед экраном или под приоткрытым окном капитанской палаты. Сменяясь, он мог поспать или покурить, размышляя о чём-то своём, а вот Дерен, кажется, не расслаблялся ни на минуту.

Климат на Джанге умеренный, и окно в палате капитана открывали дежурные сёстры. Они появлялись у пациента каждые два часа, осматривали, обтирали влажными салфетками.

Дышал кэп через маску, однако медики всё равно утверждали, что естественный свет и свежий воздух каким-то образом могут быть полезны ему.

Логики в этом не было никакой, но пилоты не возражали. Им открытое окно было действительно очень полезно.

Да, Дерен и Вили наблюдали за капитаном и через камеры, установленные охраной. Вили подключился к ним в первый же день, и ставить никого в известность не собирался. Но гораздо информативнее было подпрыгнуть, подтянутся на руках и заглянуть в окно.

Сначала капсула с капитаном стояла в палате закрытая, потом купол сняли, и стало видно лицо кэпа под прозрачной дыхательной маской.

Он был бледен, но, если приглядеться, можно было различить, что грудь его поднимается, а значит, дышал капитан сам.

Медики обещали вывести кэпа из искусственной комы через трое суток.

Казалось бы, чем можно заняться, если просто торчишь под окном, и ждёшь команды от Дерена?

Но Рэм не скучал. Лейтенант и здесь чуть ли не по минутам расписал ему занятия и нагрузки, а Вили устроил турник на одном из деревьев.

День проходил за занятиями навигацией и баллистикой, дежурствами — в основном этим занимались Дерен и Вили, но иногда и молодёжь оставляли на полчаса-час — походами в столовую и беготнёй по саду наперегонки с Дэко.

Самое интересное время наступало вечером.

Госпиталь засыпал рано. Пилоты, кроме тех, кто дежурил и просматривал показания с камер, занимались своими делами. Рэму и Дэко тоже были «дарованы» два часа свободного времени.

Когда Вили сменялся с дежурства, он зажигал на траве возле шлюпки голографический костерок, плёл какую-то штуку из веток и бечёвки, ласково называя её «ловец снов».

И рассказывал забавные истории. Почти сказки, но Рэма и Дэко было не оттащить.

Дэко на вид был не очень-то старше Рэма. Ему было двадцать два, и он не курсы заканчивал, а прошёл полноценное трёхлетнее обучение в спецоновском центре.

Дэко и вопросы мог задавать, как Рэм, и так же тупить. С одной оговоркой — пилот придурялся, а Рэм тупил искренне.

Пацан присматривался к поведению Дэко, пытаясь копировать его. Он всё пытался сойти за более взрослого.

Ладно, Дерен, пусть он в курсе про возраст, но ведь придётся возвращаться на «Персефону», притираться к коллективу пилотов. На крейсере придётся вести себя так же как Дэко — делать вид, что ты не идиот, а только прикидываешься.

Но до возвращения на крейсер было ещё далеко, и Рэм не стеснялся осыпать вопросами Дерена и невозмутимого Вили.

Их первые вечерние посиделки с этого и начались. Рэм начал выспрашивать у Дерена, почему тот называл Энрека зверем? Ведь тот мало того, что человек, но человек титулованный?

Лейтенант взялся рассказывать что-то дико заумное про психику и гормоны мозга. А потом… сменился. И Вили тут же пал жертвой так ничего и не понявшего Рэма.

В отличие от Дерена Вили не вздыхал, не хмурился, подбирая термины, а начал рассказывать сказки.

Про планеты первого заселения, где небо ближе и можно услышать голоса зверей. Про удивительных хищников с Тайэ, один взгляд которых сводил с ума охотников так, что они бросали оружие и убегали в заснеженные пустоши.

— А это только на Тайэ такие звери? — удивился Рэм.

— На Тайэ — звери самые сильные, — Вили достал припасённые прутья и бечёвку и начал гнуть прутья, проверяя, из какого местного дерева легче сделать кольцо. — Но и на Домусе есть ледяной леопард, и на Гране, говорят, можно ночью в лесу приманить разговором ночных хищников. Но слабее они, да. Тайэ — самая древняя земля. Вайшуг даст тебе поверить в то, что ты его пища. Хайбор даст тебе дружбу. Посмотрит — и увидит в тебе такого, как он сам.

Пилот закрепил полученное кольцо и начал ловко обвязывать его бечёвкой. Это не мешало ему рассказывать.

— И что, на Энрека вот такой зверь посмотрел? — пытал Рэм.

— Три хайбора смотрели на Энрека. Он зарычал и пошёл за ними в горы. Но отец не пустил. Увёз домой. Не дал ему стать зверем и переродиться в человека, который понимает природу зверей. Энрек сейчас наполовину хайбор, наполовину человек.

— А на вид — человек, — удивился Дэко.

— А ты глубже учись смотреть. На зрачки смотри, в душу.

— А наш капитан — тоже смотрел в глаза зверя? — Рэм устроился рядом с Вили и смотрел, как он плетёт что-то, похожее на мелкоячеистую сеть.

— Наш капитан — великий человек. Он понял зверя в себе, не глядя в глаза хайбору. Мало таких людей.

— А почему?

— Потому что страшно признаться себе. Сказать себе: я — зверь. Я хочу убивать, как зверь, любить как зверь.

— Но я не хочу убивать… — Рэм покосился на такого же возмущённого Дэко.

Дерен бы посмеялся над пацанами — нашлись, мол, миролюбивые пилоты-стрелки. Но Вили, перебирая и затягивая узлы на своём плетении, спросил:

— А зачем ты просишь в руки оружие?

Наверное, он слышал, как Рэм просил у Дерена станнер.