Страница 50 из 104
Сломался я примерно на десятой. Не, ну а чё?! Муторно же! Пока нужную выделишь на схеме, пока вручную активируешь, пока в изображение всмотришься… а если ещё и темно? А темно почти везде, кроме тех помещений, что выходили окнами в лагуну. И это в основном как раз обитаемая часть «заброшки», которая меня интересовала меньше всего. Соответственно, дальше я либо перебирал режимы отображения, либо лез в «умный дом» и врубал свет. Удавалось же это отнюдь не всегда вследствие ветхости постройки. В результате в трёх каморках из десяти отсмотренных я не разглядел вообще ничего — даже режим ночного видения не помог, потому что источников тепла не густо. Ну и что делать? А, придумал!
Всё-таки великая вещь — админский доступ! Все логи в моём распоряжении, главное, знать, что искать. Ну и запрос формулировать корректно. И хоть с последним очевидные проблемы, всё же раза с пятого мне удалось объяснить системе, чего именно я добиваюсь. А добивался я одной простой вещи — данных по срабатыванию магнитных замков. Получив же искомое, перевёл длиннющий перечень в табличный вид и запустил сортировку по частоте сначала за последний месяц, а потом за весь квартал. Ну и что бы вы думали? Таки получилось! Тринадцать регулярно (то бишь более пяти раз за контрольный период) используемых дверных запоров, и ещё семь, использовавшихся от одного до пяти раз. В общей сложности двадцать помещений, в которые наведывался профессор в бытность свою на научной базе.
Почему всего лишь за квартал данные? А больше и не нужно. Вряд ли Леркин дед стал бы откладывать в долгий ящик что-то интересное, так что даже на год назад, когда он только заселился в «заброшку», лезть абсолютно бессмысленно. Хоть и можно — логи это не видео, «весят» ничтожно мало, так что, судя по размеру архива, они так и ведутся со дня введения объекта в эксплуатацию. Кста-а-ати! А ведь можно провести перекрёстный анализ активности за текущий год и, скажем, самый первый, когда база функционировала именно как база, а не зарастала пылью, безлюдная и пустынная. Зачем? Ну, интересно… опять же, можно будет выяснить, какие именно помещения были задействованы чаще всего, и таким нехитрым образом выделить наиболее перспективные… но это всё потом. А пока исключить из списка жилую зону и те комнатушки, где мы с Леркой уже были и ничего похожего на распечатки не видели… минус семь… теперь те, которые довольно далеко, например, в районе эллинга… минус ещё пять… итого восемь. И из них три — посещённые профессором однократно. Тоже однозначно нафиг. В сухом остатке пять. Хм… а вот они как раз равнозначные. И добираться до каждого из жилой зоны одинаково ненапряжно, и активность сопоставимая… ладно, теперь можно и к камерам подключиться. Невелик труд…
— Ого! — не сдержался я, активировав всего лишь вторую камеру из списка. — Экий вы затейник, Евгений Викторович!
— Что там? — буркнула Лерка, даже не оторвав сосредоточенного взгляда от планшетника.
— Кажется, нашёл, — пояснил я. — Всё, как ты и говорила: стены обклеены, плюс самодельная доска с фотками и цветными шнурками. Ну, я так думаю, что они цветные — у камеры объектив пылью зарос, цветопередача отвратная.
— Ну и зачем мне это всё знать? — хмыкнула зазноба. Потом ткнула пальцем в экран планшета, на секунду застыла в ожидании, и торжествующе воскликнула: — Есть! Так и знала, дед, что ты на чём-то простом проколешься!..
— Ну и что там? — вернул я Лерке любезность.
— А, ерунда! — отмахнулась та. — Даты рождения, моя и мамина. Только от моей день и месяц, а от её — год.
— Да я не о том! В планшетнике что?
— Без понятия, смотреть надо…
— Ну так смотри! — рыкнул я, в свою очередь пожирая взглядом изображение с камеры. — У меня вот, например, хрень какая-то, типа наскальной живописи. То ли индейской, то ли вообще древнеегипетской… хотя нет, не Египет, стиль не тот. Видно, правда, отвратно, но…
— Наскальная живопись, говоришь? — вцепилась в мою оговорку подруга. — Слу-у-ушай… а тут у деда Жени целая папка с картинками, прямо на рабочем столе. Так и называется — «Наскальные рисунки, проверить». Сейчас покрупнее сделаю… похожи?
— Да практически один в один! — не задумываясь, хмыкнул я. И хватило мне единственного взгляда, который я бросил на планшетник, услужливо подсунутый зазнобой мне прямо под нос. — А вот эта вообще такая же! Подключайся, кстати!
— Сейчас… а ведь точно! А что это, Вань?
— В смысле, чья работа, или что нарисовано?
— Последнее.
— На Ктулху похоже.
— На что?!
— Классику надо знать! — назидательно выговорил я подружке. — Не на «что», а на «кого»! Чудище такое морское, из земной ещё мифологии.
— Да ну тебя! А я бы сказала, что это октопус… то есть осьминог.
— Да не, даже близко нет…
— А вот этот вообще на гексапода смахивает, — выделила Лерка курсором кусок кадра. — И в папке он тоже есть, глянь!
— Не, точно не гекс, — помотал я головой.
— С чего бы?
— Да вот же написано — плато Наска, геоглиф!
— И чего?
— А того, что это Перу, страна в Южной Америке, — со вздохом пояснил я. — Ещё на Земле, Лер. Как думаешь, могли перуанские индейцы с гексаподами пересечься? И не абы когда, а несколько тысяч лет назад?
— Ну-у-у…
— Вот тебе и «ну-у-у»! — передразнил я подругу. — Это, скорее всего, муравей. Знаешь такого?
— Знаю! Только у муравьёв шесть лап, а тут восемь, что прямо указывает на паукообразных! Хотя тело похоже…
— Ладно, тебе, биологу, виднее, — не стал я спорить с Леркой. — Пойдём в каморку, тут, оказывается, недалеко. А то реально ни черта не видать…