Страница 26 из 76
Глава 7
— Ай, дарагой! Герой, просто герой!
На базе в Кандагаре нас встречала вся верхушка медроты — Горгадзе, Копец, Кубарев. Прямо на вертолетной площадке. Хоть и без оркестра, но встреча оказалась торжественной. Капитан сначала познакомился с женщинами, не просто пожал руку — перецеловал всех в щечку. Потом объявил нам благодарность. Не перед строем, но почти — посмотреть на «героев» вышло удивительно много народу — какие-то техники, водители, и прочие. Будто вертолет тут, как на северной вахте, раз в месяц прилетает.
— Представили тебя, Панов к Красной Звезде! А Тихонова — на Отвагу подали. Сорока на хвосте принесла. Майора вашего — вообще к «Знамени», подполковником станет!
— А ранение у Тихонова? — спросил я. — Там же по статуту…
— Зубы потерял? Контузия, мне доложили, была? В госпитале лечится? Вот тебе и ранение. Главное, чтобы бумаги правильно оформили, а там и чирей пойдет в дело, если грамотно описать.
Женщин увели заселяться. И не куда-нибудь в палатку, а в отдельный щитовой домик, да еще с кондеем, а я пошел сдавать автомат в оружейку. Только сначала каптерщик потребовал почистить АКСУ и это заняло прилично так времени. Ибо на меня с вопросами насел Капец.
— Что, страшно было?
Старший лейтенант выставил на стол фляжку с самогоном, высморкался в платок.
— Что-то ты плохо выглядишь, — заметил я, присмотревшись.
Толстяк прямо весь горел — красный, глаза слезятся.
— Да что-то с утра прямо ломит всего.
— Может тогда без этого? — я кивнул на фляжку, разбирая укорот. Руки помнят, любой, кто это дело разбирать-собирать учился, в норматив уложится даже будучи сильно пьяным. Порядок прост — отсоединил магазин, снял с предохранителя, щелкнул затвором. Ну а потом вытащил шомпол, отсоединил крышку ствольной коробки, и всё прочее. Спрашивается, зачем я это делал? Можно было тупо плюхнуть масла, а потом поелозить ветошью в стволе. Всё равно сдавать. А у калаша, даже если от нагара заклинило, достаточно ногой дернуть затвор — и дальше стреляй. Себестоимость автомата копеечная для государства, если что, старые переплавят, новые сделают. Но это считай — старая психология. Я теперь в армии и надо воспитывать в себе новый подход. Какой? Оружие — это, может, не святое, но где-то рядом. И жизнь спасает и уважение сослуживцев завоюет. Даже для врача. Конечно, старшина носом тыкать не будет, как новобранца, но я даже для себя почищу.
— Да не, надо выпить, — Капец хлебнул из фляжки, протянул ее мне. — Скоро обед, как раз и закусим. Сегодня борщ обещали.
Я сделал вид, что пью, начал чистить ствол.
— Если пневмония — сразу попрошусь в Кабул, — принялся рассказывать мне лейтенант свои планы. — Пару недель отлежусь. А ты за меня тут порулишь
Хорошо устроился…
— Тут часто бывают пневмонии?
— Обычное дело. Пустыня, резкий перепад температур. Днем жара, ночью дубак. Бойцы в дозорах снимают форму, цепляют бронник на голое тело. А тут раз, солнышко зашло, холодрыга. Не успеваем антибиотики завозить.
Капец посмотрел на мои кроссовки.
— Смотрю, ты уже прибарахлился. Тебе же еще не выдавали денежное довольствие?
— Трофеи на духах взяли. Твои помою, отдам.
— Красавчик. Еще и орден получишь.
— А знаешь какой ценой?
Рассказал лейтенанту, как добивал бородачей, стрелял в лошадь.
— Да… дела. Чем больше я тут сижу, — Капец опять прихлебнул из фляжки, понизил голос, — тем больше понимаю. Нихера нам тут не светит. Местные плодятся как мухи, двух убил — трое новых встали в строй. Да еще озлобленных, тут же кровная месть как на Кавказе. Границу с паками не перекрыть — горы. Значит оружие будет дофига и больше. Опять же американцы.
Этот разговор мне нравился все меньше и меньше. Как бы Капец не для Карамышева меня прощупывал. Сейчас ляпну чего — а там рапорт сразу. Ведет подрывные разговоры. Если ты параноик, это еще не значит, что за тобой не следят.
Я дочистил автомат, собрал.
— Ладно, потом поболтаем — на обед скоро. Схожу в оружейку, сдам.
— Не вздумай на развод в кроссовках! Кубарев на говно изойдет
В столовой уже шла раздача, я направился к нашему «медицинскому» столику. Опа! Все три «пустынные феи» были на месте — поглощали борщ. И рядом вся элита — Горгадзе возле Тони, Кубарев протирает ложечки салфетками для Фурцевой, а Женьку окучивает Бубнов. Что-то шепчет ей на ушко. Соревноваться с начальником эвакуационно-санитарного взвода мне будет сложновато. У него бицепс как у меня бедро. Ладно, что-нибудь придумаем.
— Андрей, я тебе местечко заняла! — Ким увидела меня, помахала ладошкой. Справа от девушки и правда был свободный стул с женской сумкой.
Предусмотрительная! Я пригляделся к дамам — накрасились почти как афганки. Оно и понятно — первый выход в кандагарский «свет».
Женя убрала сумку, я сел за стол. Дневальный принес мне борщ, хлеб, поставил компот из сухофруктов.
— А на второе что? — поинтересовался я у Бубнова.
— Сосиски с макаронами, — буркнул Петр.
— А мы конину попробовали, — повернулась к нам блондинка. — У тех афганцев… ну которые… помните? Вяленое мясо
— Это ты для этого лошадку пристрелил?
Петя пошел в атаку, играя бровями и поглядывая на Ким.
— А ну цыц! — сразу заткнул его Горгадзе. — Я бы на тебя посмотрел, герой, в бою.
— Первый же рейд, и я еду! — завелся Бубнов.
Атмосфера за столом напряглась. С чего петушиться? Я попробовал борщ — вкусно. Только сметаны не хватает. Посмотрел на Женю. Она мне подмигнула. Смешливая девочка, ничего ее не берет.
— Конина очень диетична, — Тоня попыталась сгладить ситуацию. — Ее даже диабетикам рекомендуют.
Слава богу разговор перешел на еду. Кто что любит, чего афганского можно тут есть — все эти пловы, манты и прочие шашлыки. Горгадзе, разумеется, отстаивал достоинства кавказской кухни. Настоящие шашлыки только в Грузии, манты здесь не манты, а так, смех один, аджапсандали даже рядом не стояли с теми, что делает мама из кабачков дома. Ну мамина еда она завсегда лучше. Тут даже спорить не о чем.
— Мне мороженого не хватает, — вставил я свои пять копеек. — Эскимо, а еще лучше ленинградского. В шоколадной глазури…
— Черный хлеб! Ржаной!
— Глазированные сырки!
Посыпался список кулинарных бедствий коллег. Снабжение группы войск было на уровне, но армейская еда есть армейская еда.
— Скажи-ка, Панов, — внезапно оживился зам Горгадзе Кубарев. — А тебе не жалко было добивать афганцев?
Вопрос с гнильцой. И откуда только знает? Уже все доложили в бригаду? Да еще в таких подробностях?
Коллеги перестали есть, все смотрели на меня с напряжением. Даже Ким. Тут надо аккуратно.