Страница 25 из 29
— Верно, камни косо отшлифованы.
Сказали они так и отправились дальше.
Вечером сторожа явились к Уари и слово в слово передали ему то, что говорили путники.
Тогда Уари недолго думая велел разрушить этот новый дом и на его месте поставить другой дом, еще лучше и красивее. Пригласил Уари известного в стране зодчего, лучших художников, каменотесов, шлифовальщиков, плотников, каменщиков и других мастеров, и новый дом тончайшей отделки был выстроен там, где сходились четыре дороги.
Пока строили этот дом, у жены Уари родился второй сын. Уари снова велел сторожам зорко смотреть на все четыре дороги за путниками и запоминать каждое их слово, сказанное о новом доме.
Зорко смотрят сторожа на все четыре дороги, слушают, что говорят путники.
Вот однажды смотрят сторожа — идут по дороге три путника. Когда они увидели красивый новый дом, удивились и остановились. Стали путники рассматривать дом со всех сторон. Очень пришелся им по сердцу этот новый дом, но и они нашли недостатки в нем.
Один из путников говорит:
— Красивый дом, ничего не скажешь, но оконные переплеты больше положенного выступают наружу. Это досадно.
— Я думаю, — сказал второй путник, — что оконные переплеты нужно было ставить на один палец глубже. Жалко, что изуродовали дом.
А третий путник говорит:
— Смотрю я на фундамент, недолговечен он: вместо известняка гранит нужно было класть.
Сказали так и отправились дальше по своей дороге.
Сторожа вечером слово в слово передали Уари все, что слышали.
Недолго думал Уари. Велел он сломать это прекрасное творение зодчего, художников, каменотесов и других мастеров своего дела и на его месте выстроить новый дом, еще лучше, еще красивее, чем первые два дома.
На этот раз Уари пригласил не одного зодчего, а трех самых известных в стране, лучших художников, камнерезов, каменотесов, шлифовальщиков, каменщиков, плотников, столяров.
Строили год, другой, третий строили. На четвертый год они воздвигли прекрасный новый дом там, где соединяются четыре дороги.
Пока строили этот дом, у жены Уари родился третий сын.
Уари велел четырем сторожам охранять все четыре дороги, зорко следить за путниками и запоминать каждое их слово, сказанное о его новом доме.
Дни и ночи стоят сторожа около нового дома Уари и зорко смотрят на четыре дороги, смотрят и слушают, о чем говорят путники.
Вот однажды смотрят — идут по дороге трое мужчин. Когда они приблизились к дому, то остановились: путники удивились красоте нового дома. Дом был так красив, что, казалось, не стоит на земле, а в воздухе висит и нет в нем никакого веса. Смотрели путники на дом и улыбались, так он привлекал и ласкал их взор.
— Прекрасный дом, но есть в нем большой недостаток.
— Да, есть один недостаток, — сказал второй путник. — Не хватает пения этому прекрасному дому.
— И я так думаю, мои дорогие, — говорит третий. — Пения не хватает этому чудесному дому, творению искусных человеческих рук. Если бы в нем пел соловей горной долины, тогда уж никакого изъяна у этого дома не было бы.
Сказали так путники и отправились дальше своей дорогой.
Сторожа вечером явились к Уари и слово в слово передали ему все то, что слышали от путников.
Уари выслушал сторожей, и вдруг им овладело такое сильное беспокойство, что он даже сидеть больше не мог.
Вскочил он на ноги, услал сторожей и заходил из угла в угол по своей большой комнате. «Бог дал мне трех сыновей, — думал Уари, — потому что я все делаю так, как указывал мне мудрец. Но я пока не смог до конца выполнить его указаний. Если не исправлю последнего недостатка, не отнимет ли бог у меня моих трех сыновей обратно?»
И стал он думать. Опечалился совсем. Побледнел, осунулся. Седые волосы заблестели в его усах и бороде.
Когда старший сын узнал, почему отец его вдруг так переменился, ходит опечаленный, не ест и не пьет, подошел он к нему и говорит:
— Почему так печалишься, отец? Снаряди-ка лучше меня в дорогу, и я привезу тебе соловья горной долины.
Уари согласился. Снарядил он сына в дорогу, навьючил ему двенадцать верблюдов всякими яствами и напитками, двенадцать верблюдов серебром и золотом навьючил и дал ему двенадцать юношей для охраны.
Отправился в дорогу сын Уари со своими сокровищами и с охраной.
Сколько времени ехали они, по каким странам, по каким дорогам, о том долго рассказывать. Но доехали они наконец до дремучего леса. Въехали в дремучий лес и, когда доехали до его середины, смотрят — на большой поляне стоит высокий, красивый дом, обнесенный серебряной оградой. Возле дома сад большой растет, а в саду разные беседки, пруды с золотыми рыбками. В саду и на поляне посреди дремучего леса родники журчат и птицы поют.
Из дома навстречу им выскочил какой-то рыжий мужчина и говорит:
— Да будет пряма ваша дорога! Слезайте с верблюдов, отдохните немного и поешьте моего хлеба-соли.
Сын Уари и его охрана слезли с верблюдов, и хозяин — рыжий мужчина стал угощать их.
Когда путники поели, попили и отдохнули в саду, пришел к ним сам хозяин — рыжий мужчина и принес игральные камешки.
В те камешки никто, кроме рыжего мужчины, никогда не выигрывал. А сыну Уари откуда знать было об этом!
— Поиграем-ка в камешки, — сказал рыжий мужчина.
И стали они играть. Сын Уари проиграл сначала все свое золото и серебро, потом охрану. Под конец рыжий мужчина выиграл его самого и сделал табунщиком своих коней.
Дни шли за днями, недели за неделями, месяцы за месяцами, годы за годами. Ждет Уари своего сына. Но нет ни сына, ни соловья горной долины.
Тогда средний сын пришел к своему отцу и говорит ему:
— Отец, снаряди-ка меня в дорогу, и я отправлюсь на поиски соловья горной долины. Мой старший брат, видно, нашел где-то лучшую жизнь и забыл о нас и о соловье горной долины.
Снарядил Уари в дорогу своего среднего сына: дал ему двенадцать верблюдов, навьюченных серебром и золотом, дал ему охрану из двенадцати юношей и пожелал счастливой дороги.
Отправился средний сын Уари в дорогу. Сколько времени ехал он, через какие земли лежал его путь, долго рассказывать. Но вот доехал он до большого дремучего леса. Немало пришлось ему ехать и по дремучему лесу, пока наконец не доехал он со своей охраной до большой поляны посреди дремучего леса. К дому рыжего мужчины подъехал он — того мужчины, который обыграл его старшего брата в камешки и сделал его табунщиком своих коней.
Средний сын Уари и юноши из его охраны увидели красивый дом с серебряной изгородью, с тенистыми садами, беседками, журчащими родниками, и так им захотелось побыть в этом доме и отдохнуть, что и сказать нельзя. Навстречу им выбежал рыжий мужчина.
— О, в счастии прибывайте к нам, дорогие гости! — воскликнул он. — Сойдите с верблюдов, дайте отдых усталому телу, поешьте, попейте в моем доме. А потом и дальше в путь отправитесь.
Сын Уари сошел с верблюда, и юноши из охраны тоже сошли со своих верблюдов. Вьюки серебра и золота сняли с двенадцати верблюдов. Дали корм верблюдам, а сами вошли в красивый дом рыжего мужчины. Угостил он их всякими яствами, потом повел в тенистый сад и усадил в беседке из черных роз, а сам вернулся в дом. Потом выходит с игральными камешками в руках и говорит юноше:
— Не поиграешь ли со мной в камешки?
— Поиграю, — отвечает сын Уари.
Откуда знать было ему, что в те камешки никто, кроме самого рыжего мужчины, никогда не выигрывал!
И стали они играть. Долго играли, и сын Уари проиграл рыжему мужчине сначала свое серебро и золото, потом всю охрану — всех двенадцать юношей с их верблюдами, и даже самого себя проиграл ему. И рыжий мужчина сделал его пастухом своих бесчисленных стад овец и коз.
И опять, подобно воде в реке, потекли дни за днями, недели за неделями и месяцы за месяцами. Кто знает, сколько прошло времени с тех пор. Ждет отец, ждет мать, ждет младший брат — но напрасно. Нет ни старшего брата, ни среднего брата, ни его охраны, ни соловья горной долины нет.