Страница 22 из 74
Поклонившись вновь, Маркиз покинул шатер. Возможно, он переоценил степень участия Ласло. Когда тот вызвался совершить разведку, Шорт был счастлив, но похоже, это была просто прихоть, а не политическое заявление…
Маркиз с трудом забрался на Серого и направил его впереди войска.
— Труби в рог! Мы сметем их одним ударом! — Приказал аристократ.
Рыцари начали движение. Пусть не на химерах, но под каждым был конь дейтрийской породы. Бугрящееся мускулами чудовище, что легко несло и закованного в толстую броню рыцаря и свой собственный доспех.
По центру шла пехота, их броня была полегче, но всё еще надежно защищала от всех стрел и большинства арбалетных болтов. Впрочем, у врага и арбалетов-то не было.
А были какие-то железные трубки! Вероятно, примитивные стрелкометы, даже не многозарядные! Вероятно, против крестьян такое оружие было бы подходящим… Ха. Как и любое другое.
Впрочем, сброд, собранный Кондором — крестьянами и был. Ни брони, ни нормального оружия. Построение в три шеренги, тоненькое, как совесть шлюхи. Его рыцари могли прорвать построение в шесть шеренг! Причем, бронированных латников, ощетинившихся пиками, а тут? Короткие палочки!
Единственное, что чуть-чуть беспокоило Шорта — это большие, как стволы дерева, железные штуки прямо напротив его кавалерии. Пружина таких размеров может метнуть камень настолько массивный, что и латы не спасут от перелома…
Грифон чуть неуклюже перебирает лапами. Кони предвкушающе похрапывают. Ряды противника были всё ближе. Маркиз уже видит лица врага, пока еще крепящиеся, сосредоточенные. Совсем скоро в них будет лишь страх, что и у всех врагов, вставших на пути рыцарской кавалерии Королевства Стали! Вставших на его пути!
Маркиз трубит в боевой рожок, и кавалерия набирает ход. Копыта поднимают грязь, пики нацелены на врагов!
Железная труба впереди вдруг испускает клуб дыма. Враг пытается спрятаться? Замаскировать отступление?
Шорт не успевает обдумать эту мысль, что-то со свистом пролетает рядом и его выбивает из седла. Подлетев в воздух над головами своей кавалерии он видит фонтан крови и летящую рядом грифонью лапу. Грифон под ним просто взорвался!
Миг! И маркиз плюхается в грязь, на секунду теряя сознание.
Грохочет гром, хотя на небе не облачка. Кавалерия на всем ходу словно врезается в стену! Пики превращаются в щепки, латы — в решето, закаленные боями тела — в груду фарша. Весь первый ряд сметает, кидает на второй. Стальная метла идет дальше, выкашивая просеку, дырявя знамена, отрывая куски от тел. Второй ряд запинается, лошади ломают ноги, всадники вылетают из сёдел… Это их спасает, потому что гром грохочет вновь, собирая жатву. На еще агонизирующие тела вновь опускается стальной вихрь. Шорт чувствует — это металл. Но сила… Это не уровень архимага, возможно даже не уровень младшего магистра. Это выше!
Облако стальных шаров пролетает совсем близко. Шорт пытается их остановить, отклонить, но… слишком сильно. Слишком быстро. В панике, он прячет своё грузное тело за разорванным трупом лошади и изо всех сил вжимается в холодную грязь… Которая быстро теплеет, и не только оттого, что на нее течет горячая, красная кровь.
У пехоты дела не лучше. Шеренги врага окутываются дымом, и смерть устремляется к латникам. Маг пытается её остановить, но барьер, что прикрыл бы от арбалетных болтов — бесполезен. Снаряды врага мгновенно перегружают щит и прошивают пехоту, даже не замечая. Дыры в щитах, дыры в латах. И кровь, кровь.
Маг кашляет кровью, пытается собрать резервы. Он потратил большую часть сил, чтобы переправить войска и не ожидал столь внезапного и жестокого сражения за свою жизнь. Шеренга противника встает на колено. Залп!
Щит отбивает несколько снарядов, но остальные пронзают тело мага, нанося чудовищные, обширные раны. Чародей Содружества падает среди тел латников и его кровь смешивается с кровью простолюдинов. Как пошло…
Выжившие пытаются совершить еще атаку. Офицеры панически отдают приказы. Враги — стрелки, нужно сократить дистанцию, ввязаться в ближний бой и перерезать! Последний рывок на пределе сил! Осталось пара метров! Но вновь грохочет гром и они врезаются в стену. Офицеры гибнут первыми.
Как пошло…
Немногие, что остались — бегут. Бросают оружие и спешат назад. Куда? Реку не переплыть! Грохочет железная труба и над шатром пролетает ядро. Такое же, что разорвало его Грифона. Оно несется к шатру и игриво надевает на себя ткань. В его кресле сидит Ласло без штанов, на нем верхом — безголовое тело обнаженной телохранительницы.
Как пошло…
Разум Шорта зацикливается, он спит? Он бредит? Откуда Кондор собрал столько магов, почему маги вырядились крестьянами? Чтобы заманить его? Это ловушка? Это заговор?
По полю боя разносится «Примкнуть штыки!». Войска Кондора идут в атаку прямо по телам. Ровным строем. Их ноги двигаются ровно и четко — как маятниковые часы, что отчитывают минуты его жизни. Тик-так, тик-так.
Животный страх не дает Маркизу двигаться. Может, они не заметят? Он вжимается в грязь еще сильнее. Может, пройдут мимо? Хлюпающие звуки входящих в тела клинков говорят об обратном. Все, кто шевелятся — получают добивающий удар.
— О, Единый, прости что я был так грешен, спаси меня! — Причитает Шорт и вдруг его обдает ветром. Слышен звук крыльев. Ангел⁉
— Забирайся, быстро! — Рявкает Ласло. Он весь в крови и всё еще без штанов.
Маркиз плачет и протягивает руки. Со стороны врага вновь ненавистный гром. Свист смерти в ушах.
— Ах, бездна! — Рычит Ласло, затаскивая Шорта в седло. Из его ноздрей идет кровь и Маркиз замечает — снаряды врага словно огибают их. Грифон расправляет крылья и начинает разбег.
Но всё больше врагов стреляет в них. Целая куча крестьян с криками несется наперерез, неорганизованной толпой. Ближайший из них, в смешной шапочке, поднимает свою палку и… Бах!
Грифон пошатывается, по его лапе течет кровь. Он ревет, но взлетает.
Поле боя удаляется всё дальше и дальше, свист пуль сменяется свистом ветра.
Шорт смотрит вниз. Останки его армии погибают. Те, кто решил прорваться через фланг — изрешечены. Остальных прижимают к реке, позволяя выбрать смерть. Либо в бурных водах, либо от страшного, магического оружия.
Всё больше солдат выбирают попытать счастья в холодной воде, но латы тянут их на дно.