Штамповка 2067

Белая маска с усиками и бородкой глядит на него, загадочно улыбаясь.

Очень хочется вскочить, надеть маску, включить камеру и записывать – прямо так, не выставив толком свет, не написав сценарий, просто говорить, жечь, выдавать всё, что есть в голове, как было в конце каждого из первых видео.

Только для этого нужно, чтобы было, от чего вскакивать.

Нужна тема. Нужен материал. Нужно что-то большое. Мало уже рассказывать о способах противодействия деанону, о том, как создать одноразовый номер или фейковый айпишник для анонимной регистрации. Все, кто на канале давно, уже это знают, и повторяться нельзя. Нужно что-то крупное, иначе кор-аудитория перестанет в него верить и начнёт уходить.

Сайд морщится и мнёт ладонями лицо. Переживать из-за просмотров, из-за количества подписчиков, динамики канала – это так прагматично, так… по-взрослому. Сначала всё было иначе. Была абсолютная искренность.

Звенит мелодия видеовызова. Перед Сайдом возникает полупрозрачный аватар с приятным женским лицом: светлые до белизны волосы обрамляют изящный профиль, глаза умные и понимающие. Сайд узнаёт это лицо за миллисекунду, намного быстрее, чем требуется, чтобы прочитать имя «Мариса» под аватаром.

От хандры не остаётся и следа. Улыбаясь во весь рот, Сайд жмёт пальцем на виртуальную кнопку со старомодной телефонной трубкой – такие телефоны он видел только в классике кинематографа.

Аватар сменяется настоящим видео девушки.

– Привет! – выкрикивает Сайд, отвешивая шутливый поклон в камеру на мониторе, на время вызова превращённого умным домом в устройство видеосвязи.

– Здравствуй, – голос из настенных колонок подобен музыке. – Не помешала? Ты работаешь?

Её лицо в самом высоком разрешении, какое способен выдать монитор. Оно живое, подвижное, настоящее. Глаза Сайда впитывают каждое движение каждой чёрточки.

– Пытаюсь работать, – нет смысла ей врать, несмотря на желание приукрасить. – Не идёт сегодня.

– Я хотела попросить тебя помочь. Мне кажется, тебе будет полезно развеяться.

– У тебя новое дело? Конечно, я помогу! – он с картинной вальяжностью падает в кресло. – Чем в этот раз решили озадачить лучшего частного детектива в городе? Что там? Махинации со страховкой? Подделанные завещания?

– Заказ на пропавшего.

Сайд подаётся вперёд, перестав дурачиться.

– Оп, вот это да. Ты правда?.. Кто он? Что известно?

– Я могу прислать тебе всё, что у меня есть по этому делу. Или знаешь… приезжай. Если не против, конечно.

– Естественно, не против. Ты меня знаешь, я лёгкий на подъём. Через полчаса буду у тебя.

– Я знала, что могу рассчитывать на моего лучшего студента.

– У меня была лучшая преподавательница, – Сайд глядит изображению Марисы прямо в глаза.

Прошло уже четыре года, как Сайд получил диплом с внушительной надписью: «Александр Инмарсон, юрист». С тех пор диплом ни разу не пригодился, и, если бы он вдруг понадобился, Сайд даже не сразу бы сообразил, где именно он лежит. Самое ценное, что дал ему университет – знакомство с Марисой Буджардини, которая там тогда преподавала.

– Приезжай. Я жду.

– Уже еду, – Сайд выскакивает из кресла.

Монитор гаснет, всё ещё отображая последние кадры с Марисой – она почему-то кажется грустной. Линзы падают в контейнеры, а он уже бежит в ванную и придирчиво разглядывает себя в зеркале: не сбились ли волосы, на первый взгляд взъерошенные, но на самом деле тщательно уложенные в художественном беспорядке. Наскоро почистив зубы, он с сомнением смотрит на ополаскиватель, потом не жалея заливает его в рот, выплёвывает, дышит на стекло, принюхивается и, кивнув своему отражению, выбегает из ванной. Сунув ноги в кроссовки и натянув короткую курточку прямо на балахон, он хлопает дверью и сбегает по лестнице, не став дожидаться лифта. Ноги, тонкие из-за узких джинсов, быстро мелькают, отсчитывая ступеньки.

Сайд запрыгивает в свою машину, выбирает давно сохранённый адрес Марисы. Устроившись на сиденье, он выводит на внутреннюю поверхность лобового стекла проекцию приложения книжного магазина и погружается в чтение. Имя автора вверху страницы ему хорошо знакомо.

Тем Вассриг. «Закон чести», 10.09.2067

«Артём старательно облачался в доспехи. Он научился этому быстро, и теперь лишь повторял отточенные движения.

Ремни опоясывали туловище. Застёжки были треугольные, пластмассовые, ремешок выступал из них примерно на три сантиметра. Артём просунул руки в наручи – сначала в правый, потом в левый; сжал и разжал кулаки по нескольку раз, чтобы проверить, удобно ли всё сидит. Потом надел поножи, тщательно затянул ремешки – в отличие тех, что на туловище, пряжки на них были квадратные. В броню был встроен механизм автоподгонки, но Артём предпочитал прилаживать всё сам, никому не доверяя этот важный процесс. Он очень хорошо понимал, что в бою важен каждый элемент, каждая мелочь. Нужно чувствовать броню, стать с ней единым целым – тогда тело превратится в несокрушимую боевую машину, способную и пулю отбить, и киберконя на скаку остановить.

Последним Артём водрузил на голову шлем. Тщательно приладив все крепления, он покрутил головой, убедившись, что шлем будто ничего не весит, хотя весил он целых четыре килограмма с лишним. Вся броня имела массу в добрых двадцать пять кило, но Артём чувствовал себя в ней вполне свободно – многочасовые ежедневные тренировки в спортзалах, на уличных площадках ещё там, на Земле, подготовили его тело к таким нагрузкам, хоть он и представить не мог тогда, куда занесёт его судьба.

Земля… Несмотря на важность грядущего боя, Артём нашёл несколько минут, чтобы погрузиться в воспоминания.

Школа с математическим уклоном, колледж, армия, потом университет. Везде он был лучшим, всюду его отмечали. Друзья были за него горой, враги его боялись до дрожи, девчонки сами вешались ему на шею. Он и не прилагал для этого никаких особенных усилий, по природе своей будучи скорее скромным. Просто характер у него всегда был правильный. И окружающие это чувствовали. В Артёме все видели человека сильного, справедливого и надёжного, и тянулись к нему.

Теперь у него новая жизнь. Теперь его имя – Железный Артём, прославленный варлорд, также известный как Артём Несокрушимый, Артём Тёмный, Артём Мудрый, и не только. Выхватив тепловой меч, Артём взмахнул им, проверяя, удобно ли он лежит в руке, и одновременно отсекая воспоминания.

От его могучего взмаха по залу прошла, взметнув занавески, воздушная волна. Вошедший адъютант ахнул и присел – он уже множество раз видел демонстрацию недюжинной силы Артёма, но каждый раз поражался. Адъютант был одет в строгий синий камзол, усеянный сияющими пуговицами, с высоким, расшитым золотой, закруглённой по краям вязью воротником. Его сапоги сверкали, брюки-галифе были заправлены в начищенные голенища. Он был светловолос, на его лице топорщились усы, подкрученные кверху по моде, пошедшей ещё со времён Девятнадцатой Великой Войны.

– Сэр, ваш боевой дирижабль ждёт, – отчеканил адъютант. – Все приготовления сделаны, боезапас пополнен, пробоины залатаны.

– Давно пора, – проворчал Артём. – Я сам поведу эскадру в бой.

Артём шагал по длинным коридорам замка, отмечая, что все его советы по тактике были претворены в жизнь: решётки на окнах были усилены, на ворота внутреннего двора были наварены дополнительные стальные листы, на стенах толпились стрелки, которым Артём недавно показал эффективные методики стрельбы, по случаю изученные им в стрелковом клубе на родной Земле. Крепость преобразилась с его появлением, и теперь она была вполне способна выстоять под натиском врага.