Песок в раковине

Но, вроде бы, про корабль не было враньём – через несколько дней, когда Анна перестала бояться крипта и освоилась, её начали учить пользоваться терминалом связи. Временно Анна оставила свои страхи и подозрения, до того это было ей интересно. Во-первых, ей нравилось находиться в кресле: она с наслаждением любовалась космосом. Северное небо бедно красками; северные звёзды – просто мелкая блестящая пыль. Небо, которое привыкла видеть над собой Анна, было так же убого, как слова, которые приходили ей в голову, когда она думала о том, что видела теперь. Космос сиял, горел, и ослепительное сияние мрака звучало, словно хорал, ставя с ног на голову все прежние представления, завораживая, но и угнетая. Не только звёзды¸ но туманности, облака газа, какие-то странные пятна внутри облаков, иногда пугающе – конкретные, имеющие узнаваемые формы, своим совершенством пускающие мурашки по коже и холодок в грудь. Дня три Анна любовалась раковиной с жемчужиной внутри, об истинных размерах которой ей даже думать было страшно: звёзды на её фоне казались искрами. Потом возникли кольца, красно фиолетовые, почти олимпийские… А во-вторых, ей нравилось работать с компьютером Вэйхэ. Он был полностью виртуальным, с лёгким приятным звуком возникая перед нею из ничего, едва она активировала его в подлокотниках кресла капитана, но каким-то образом Анна чувствовала сопротивление, касаясь его. Зак объяснил ей, что вся Известная Вселенная использует колер – коды: определённый цвет означал тему, оттенки – различные аспекты и разделы. Как и на Земле, зелёный означал жизнь, безопасность, допуск, красный – опасность, коричневый – рабочие системы, фиолетовый – архив, синий – обучение, и так далее. Для работы с кораблём Анне требовались зелёный и красный; в зелёном секторе она училась работать с управлением, в красном – обеспечивать безопасность. Полуразумный корабль отвечал ей, по желанию, либо голосом, либо набором символов на виртуальном экране. Всё это происходило под присмотром капитана, который обеспечивал безопасность Анне – без него корабль просто уничтожил бы злодея, посмевшего посягнуть на святая святых, управление кораблём.

– Находиться в крипте может любой, – пояснял Зак Анне, – сидеть в кресле и прикасаться к панели управления может только капитан.

– А если я хочу вызвать корабль откуда-нибудь из ангара или своей комнаты?

– Там тоже есть панель связи. Но это произойдёт только после того, как ты сядешь в это кресло и официально вступишь в контакт с кораблём. После этого ты можешь надеть браслет связи, и тогда будешь в постоянном контакте со своим кораблём, где бы вы не находились.

– Он ведь почти живой.

– Потому и не стоит ему много времени смотреть и думать. – Зак чуть усмехнулся, и Анна тоже не удержала улыбку. Как всякую нормальную русскую женщину, негативное отношение Вэйхэ ничуть не смутило Анну, и только подстегнуло её интерес к Заку. Как же, несправедливо угнетаемое существо! Даже того, что сам он не тяготится своей ролью, она, ослеплённая его роскошным внешним видом, не замечала в упор.

– Грит гораздо совершеннее этого киборга, даже не смотря на то, что гуманоидная наука далеко опережает человеческую. Л: вар уникален, за счёт своего гения, помноженного на возраст… Тем он и опасен.

– Для людей? – Спросила Анна, вдруг ощутив новый приступ паники. Уже у себя она подумала, что на самом деле гуманоиды могут бояться именно того, что человек превзошёл их, что в сочетании с физической силой людей… Нет, об этом она даже думать не хотела.

«Страшно-то как!» – Свернувшись в клубок на полу – на постели спать она не могла, болела спина, – думала Анна, не в силах заснуть. «Мало было мне прежних неприятностей, господи, ты мне и эту ещё преподнёс! Тут я даже Гагарина обскакала, чего уж скромничать.… И как лохушка, повелась на какое-то враньё… Но Зак не может меня обманывать. Нет, только не он. Я этого не вынесу. Это так несправедливо, что этого быть не может! Но ведь его могли самого обмануть… Запугать…»

Мысль о том, что Зак – жертва, мгновенно преобразила всю ситуацию. Могучий порыв: «Спасу!» – окрылил Анну в мгновение ока. Она всегда нуждалась в миссии, в объекте спасения, любви; лишившись этого сознательно, она чуть себя не убила. Зак был ничего себе объект: вдобавок, красавец и инопланетянин! Вся во власти романтических чувств, Анна уснула, и сон был полон романтики и тайны.

Жара. Зной. Песок. Холодная родниковая вода. Солнечные блики на воде… Мокрый песок, приятный для босой ноги. Смятение, хаос в сердце, но в целом приятные, чем нет. Страшно поднять глаза. Анна… Или нет? Кто-то другой, с иным ощущением себя – сложно объяснить, – но и она в то же время, и кто-то рядом. Кто-то такой, увидеть кого страшно, не смотря на ощущение абсолютного счастья в его присутствии. Облитые зноем бронзовые плечи, грива чёрных волос, заплетённых во множество тонких кос, лицо… И сознание того, что ей нельзя здесь быть, нельзя чувствовать то, что она чувствует, и предощущение катастрофы – и счастье, болезненное, огромное, как звучание космоса в крипте. Анна проснулась, зная, что просыпается и теряет это ощущение, и плача навзрыд от этого; но слёзы впервые за всю её жизнь не были горькими. Ощущение осталось, и страх исчез. Все последующие дни она чувствовала в сердце какое-то возбуждение, предвкушение, что ли? И учёба, и само существование на корабле Вэйхэ вдруг стали гораздо более сносными, чем прежде. Каждую ночь, оставаясь одна, Анна ждала повторения сна, но он не возвращался. Но эхо того ощущения она могла воскресить – и подолгу лежала, закрыв глаза и отдавшись этому воспоминанию, не желая даже пытаться анализировать происходящее. Может быть, наконец-то включился инстинкт самосохранения, запретив ей перегружать и без того дымящееся сознание? И даже Зак стал почти безразличен.

К концу третьей недели они прибыли на место, и всё вдруг пришло в движение. Зак вызвал её в крипт ночью, в тот момент, когда она и сама поняла, что что-то произошло: почувствовала небольшие колебания в силе тяжести. И сразу из крипта увидела впереди и немного сбоку большой ржавый шар. Это было так неожиданно, что она замерла, не сразу услышав Зака. Столько времени проведя на космическом корабле, она, оказывается, по-настоящему не ощущала космос и не верила в него. Но пустынное небесное тело перед ней было реальным; она видела подробности поверхности – складки породы, потёки застывшей лавы, метеоритные кратеры, даже крупные каменные глыбы, бросающие на поверхность чёткие угольные тени. Звезды не было видно, но её сияние было повсюду: разливалось по крипту, озаряло поверхность под киборгом, отсвечивало в тёмных глазах Зака.

– Сейчас необходимы быстрота и мгновенное послушание. – Говорил он. – Не задавай вопросов и делай то, что я скажу. От наших точности и быстроты зависят наши жизни и даже более, чем жизни… Поверь, если нас схватят до того, как мы улетим отсюда на Грите, все легендарные мучения героев твоей планеты покажутся тебе детскими сказками.

– Хорошо. – Анну слегка залихорадило, но она намерена была сделать всё в точности так, как будет говорить ей Зак, понимая, что всё равно знает слишком мало для того, чтобы проявлять инициативу. Оделась в предложенный Вэйхэ костюм: брюки, куртку, всё мышиного цвета, но очень прочное и удобное; высокие космические ботинки с тяжёлой подошвой, звучно лязгающей о покрытие ангара, и маску на лицо. Волосы она завязала в хвост и спрятала под бейсболкой, очень похожей на земные. Если бы при этом она увидела себя в зеркале, то результат её не порадовал: одежда превратила её в бесполое существо, отличающееся от Вэйхэ только ростом, длиной ног и числом пальцев на руках. Корабль они покинули в челноке, в котором Анна признала свой НЛО; на экранах внутри этого челнока она наконец увидела яркую оранжевую звезду, в сторону которой они мчались с бешеной скоростью. Скорость, правда, ощущалась лишь до тех пор, пока видно было улетающее прочь безымянное небесное тело. Когда Анна перестала видеть его, всё словно замерло, и оставалось в неподвижности до тех пор, пока не возникло и не промелькнуло мимо ещё какое-то тело, маленькое, неправильной формы, изрытое кратерами, как оспой. Тихо ахнув, Анна припала к экрану: на орбите этого тела вращался терминал, целый город, множество разнокалиберных сооружений, соединённых между собой хрупкими на вид переходами. Над ним и вокруг вились вспыхивающие в свете звезды летательные аппараты, рассмотреть которые Анна не успела.