Страница 5 из 12
— Регистрируем боевую карту. Не отвлекайся: подойди к шару, — кивнул наблюдатель на висящий над постаментом черный провал в пространстве, ведущий куда-то за пределы нашего мира, — протяни руку и хватай карту. Выбора не будет, так что другие карты можешь не искать. Здесь лотерея — мир сам отмеряет, кому какую силу выдать.
Я подошел к постаменту и протянул руку внутрь черного шара. Наблюдая за тем, как исчезают пальцы, а затем — кисть, проваливаясь в шар, я испытал легкое волнение. Эмоция заставила меня улыбнуться — давно не испытывал такого. Давно не волновался.
А потом я нашарил карту и ухватил ее за уголок. Пальцы крепко ухватили прямоугольник, сжали с силой, будто ее, мою родную, кто-то может отобрать... Карту даже бояться выронить не нужно — пока ты не вытащишь руку, дар, упакованный в плоский прямоугольник из золота, серебра, или другого материала, будет висеть в центре шара.
Я потянул на себя величайшее сокровище моей жизни. Все карты учитываются: сейчас наблюдатели увидят, что мне досталось, и снова пойдут поздравления. Один мужик останется со мной, уговаривать подписать рабский контракт, а после — вовсе сдуру начнет предлагать поменять золотую карту времени на какую-то серебряную, с обычной способностью. Второй бросится из зала: думаю, побежит звонить начальству, что появился человек с золотой картой, коих пока в мире официально существует около...
... трехсот.
Я уставился на медную карту похоти. Улыбка на моем лице застыла, а сам я впал в ступор.
Как так? Где моя карта времени? Что здесь вообще происходит? Может, я сейчас валяюсь, сгорая под действием заклинания из карты архидемоницы, а мой мозг подсовывает мне бредовые сюжеты? Или я попал под действие карты иллюзии, уровня эдак алмазного?
Но я все-равно должен сейчас чувствовать связь с картой! Карту, с которой ты сросся душой, можно отобрать лишь у мертвого, живого человека лишить связи с картой нельзя. Разве что заменить ее можно на какую-нибудь другую, но сделать такое может только хозяин карты, и то прежде, чем она прирастет к душе.
И тут меня пробрало до мороза по коже — моя карта времени уничтожена мной же! Черт возьми, я сейчас действительно могу быть в иллюзии...
— Чего встал? — окликнул меня наблюдатель. — Иди сюда.
Я медленно направился к столу регистрации, лихорадочно обдумывая ситуацию. Чего ради меня запихивать в иллюзию? Глумление над побежденным не похоже на демонов плана гнева, с которыми мы и сражались. И в иллюзии ли я? Карта уничтожилась, и выброс энергии, произошедший при этом, мог выйти сильнее алмазного уровня и перекинуть меня в прошлое.
Хотя — куда сильнее? Про какие-то божественные карты я не слышал. Точнее, слышал про божественные, драконьи и небесные ранги карт, но это все почерпнуто из китайских новелл и мультиков, которые после появления постаментов и карт множились, как грибы, собирая многомиллионную аудиторию.
В общем, способность, с помощью которой я мог достать мир из жопы и в первые дни вторжения вывести из строя демонических генералов, пока они не научились биться против людей, накрылась медным тазом. Поздравляю себя. А что теперь я смогу сделать с завербованными демонами людьми, самими демонами, генералами их армий и той самой архидьяволицей, убившей меня? Трахнуть их? Полный провал...
— Карту покажи, — попросил наблюдатель.
Я вышел из ступора и отозвал карту на секунду — поместил в душу, испытав приятное чувство полноценности, памятное мне по карте времени. А потом вернул в руку. Перед глазами пробежали какие-то сообщения, но я смахнул их в сторону — позже разгляжу и их, и с картой разберусь через системную справку. Зато теперь у меня никто не заберет мою первую карту, пока я сам не захочу обменять ее на другую. А я уже хочу!
— Медная карта похоти... — прочитал наблюдатель, а потом повернулся ко второму. — Такие вообще бывают?
Второй пожал плечами, почесал затылок.
— Разумеется, бывают, — проворчал я. — Вас вообще чему учили? Любое действие, любая эмоция и явление имеют свои отражения в картах!
— Поучи меня еще! — взвинтил голос лектор. И я бы с удовольствием поучил, и даже зачитал бы парочку лекций, услышанных мной в последний год перед... смертью? Только вот настроения не было.
Я отозвал карту, и мы зависли, переглядываясь. Лектор открыл лежащую на столе пухлую папку, полистал страницы, посмотрел несколько десятков визиток в маленьких кармашках в конце папки, и пожал плечами.
— Ничего не могу предложить тебе из работы... Егор. Егор ведь, да?
— Да. Алексеев Егор.
— Интересно выходит, Егор. Карта вроде бы и нормальная: не боевая, не пакостная, но рекомендовать тебе куда-то пойти не могу. Хотя погоди...
Дядька попросил у меня тетрадь, и на последней странице написал длинный адрес в другой части Москвы. И что там?
— Вот здесь находится... э-э... заведение для взрослых, в общем.
— Бордель? — мрачно спросил я. — Вы серьезно, или прикалываетесь?
— Слушай, пацан, я помочь хочу! — окрысился лектор.
— Большое спасибо за помощь...
Смутно знакомый пацан добавил свою лепту:
— Это ты типа так девчонок будешь клеить, да? — спросил этот даун.
— Счастливо оставаться, — я подхватил тетрадь и пошел на выход. Судя по тому, что останавливать меня не стали, я волен идти куда угодно.
— Не шали в борделях! — выкрикнул мне вслед наблюдатель, сдерживая смех. А когда дверь за мной уже закрывалась, в спину ударил тройной взрыв хохота. Прекрасно, блин...
На выходе стояла железная мусорка, куда я отправил вырванную страницу тетради с адресом борделя, а потом, подумав, выкинул туда же и тетрадь с ручкой. Переться домой через метро с лишними вещами не хочется — глупо. Не обеднею от таких потерь.
Я постоял на пороге здания, не зная, что теперь делать. Прочитал сброшенную в сторону простыню текста системы, приветствующую нового пользователя. Вызвал свои характеристики.
Три единицы к характеристикам — это из-за ранга карты. Был бы бумажный ранг, добавилась бы одна единица, деревянный прибавил бы две. Дойду до первого уровня, и к характеристикам прибавится единица, на втором — двойка. Простая система, без возможности распределения очков...