Страница 31 из 115
— Пазузу, — прошептал я, чувствуя, как бледнею лицом.
Воин перестал смеяться и внимательно посмотрел на меня:
— Что ты сказал?
— Пазузу, — повторил я дрожащим шепотом. — Я видел Пазузу.
— Никогда не слышал об этой твари. Как он выглядит хоть?
Я описал. Причем, в красках.
Воин усмехнулся в бороду:
— Должно быть, тебе нехило башку напекло, раз померещился подобный бред. Вот ты и орал вчера, словно тебя гиена за зад укусила.
— Я орал не из-за этого, — устало произнес я, даже не собираясь переубеждать его в неверии о существовании Пазузу.
— Да ну? — озорной огонек в его глазах вспыхнул с новой силой.
— Правда. Видение было настолько реальным... слишком реальным.
— И что же ты видел?
Я направил свой взор на крышу шатра. Ткань была плотной и выцветшей от времени, но не пропускала солнечный свет, так что внутри стоял сумрак. Однако он не мешал разглядеть обстановку.
— Коридор, — начал я после короткого молчания, — темный. Такой, что хоть глаз выколи. Мне казалось, словно я брожу по нему, подобно слепцу в поисках выхода. Я бежал ото змей, которых слышал в глухой тишине и непроницаемом мраке, — я перевел взгляд на собеседника. Он внимательно слушал. Улыбка исчезла с его лица, уступив место серьезному выражению. — Я свернул в другое ответвление в надежде выбраться из этого жуткого места. Но все оказалось только хуже. Выбранный коридор пропах зловонием, мертвой разлагающейся плотью и дерьмом. По стенам стекала какая-то мерзкая слизь. И тут я увидел это. Красные, большие глаза. Горячее дыхание Оно издавало звуки, по которым я, сперва, решил, что то корова или бык. И еще подумал — откуда ей или ему тут взяться? Но когда я протянул руку, чтобы удостовериться в своей догадке, то нащупал гладкую кожу, под которой угадывались мощные мускулы. Что бы это ни было, но оно не было коровой. Существо начало наступать на меня. Никогда не испытывал подобного ужаса. Потом я ощутил удар по лицу, — я дотронулся до места ушиба. Болеть он уже перестал. — Вот, собственно, и все.
— Интересно, — протянул воин, задумчиво поглаживая бороду. По его виду я догадался, что мои слова не остались для него пустой болтовней безумца из пустыни.
— Ты что-то знаешь об этом?
Он вздохнул, опершись локтем о стол и массируя лоб пальцами. Я терпеливо ждал его ответа. Наконец, он опустил руку, устремив на меня свой взгляд — ни намека на шуточки.
— Кое-что слышал, — медленно начал он. — Лет десять назад я повстречал одного человека. Как выяснилось, он был беглым рабом. Родом из какой-то заморской страны, я уже не помню точно. Кажется, он называл ее Аттика[51]. Еще совсем юнцом его словили и отправили рабовладельческим судном на остров посреди Великого моря[52]. Название острова я, к сожалению, опять-таки, подзабыл. Немало лет все же прошло. Так вот, раб говорил, что остров этот один из самых крупных в Великом море. Земли эти принадлежали, а, возможно, и сейчас принадлежат Минойскому царству, владыка которого живет в огромном дворце под названием Кносс. Хоромы поражают воображение своей красотой и размерами. А под этим самым дворцом находится не менее большой, но куда более запутанный Лабиринт. По словам беглого раба, наиболее крепких из пленников заставляли спускаться туда, чтобы сразиться с чудовищем на потеху знати.
Я непроизвольно сжал кулаки и не спускал с него глаз.
— Чудовище было на целый локоть выше самого крупного раба, имело бычью голову с мощным человеческим телом и питалось живыми людьми, — он сделал паузу, во время которой я вновь почувствовал громкое биение сердца, а затем продолжил, — они называли его Минотавр, что с их языка переводится, как бык Миноса, царя того острова.
Я нервно взглотнул:
— Так, значит, это было видение, посланное богами? А чудище и вправду существует?
Внезапно воин улыбнулся и развел руками:
— Не знаю, я же не провидец-дурачок. А насчет Минотавра... Сомневаюсь, что это правда. Тот беглый раб проделал немалый путь и претерпел множество лишений, чудом сбежав с острова в попытках достичь Ханаана[53]. После такого не мудрено тронуться башкой, — он постучал пальцем по виску, — кроме того, я вообще не склонен отрицать того, что он выдумал эту историю.
— Тогда откуда такой интерес к моему видению?
— Оно напомнило мне рассказ бедолаги. Только и всего.
— Только и всего? — недоверчиво переспросил я.
— Только и всего, — уверенно подтвердил воин.
— Ты не веришь в Пазузу и Минотавра, но веришь в гулей.
Он усмехнулся:
— Разве я говорил, что верю? Я никогда не встречал их, но заблудившиеся дурачки в пустыне, вроде тебя, частенько о гулях рассказывают, так что они давно стали частью здешних верований.
— Здесь, это где?
Он поднял руку, давая понять, чтобы я замолчал:
— Не сейчас. Вообще, мы слишком далеко ушли от темы в сторону чудищ и прочих безумных бредней...
— Я не безумец!
— Все безумцы так говорят.
«Может быть, он прав? Я и вправду сошел с ума? Вспомни, что рассказывали тебе вавилонские старожилы о тех, кто пропадал в песках, а затем каким-то чудом смог вернуться. Все они обезумели. И свел с ума их именно Пазузу!».
Я постарался отогнать эту мысль, как можно дальше, но она, подобно назойливому насекомому, прилетала обратно.
— Итак, ты сказал, что являешься торговцем, — прервал мои размышления воин.
— Да.
— Знаешь, я скорее поверю в твоего Пазузу, чем в то, что ты торговец, — он вновь весело ухмылялся.
— Это почему же?
— У тебя слишком тощая задница. Я за свою жизнь повидал немало торговцев. Уж поверь, мое ремесло обязывает знать целую армию торговцев, — он издал неприятный смешок.
— Что за ремесло? — нехорошее подозрение начинало крепнуть в голове.
— Здесь я задаю вопросы, — спокойно ответил он. — Так вот, большинство торговцев это жирные и чванливые петухи, надменно смотрящие на тебя и пытающиеся выжать побольше денежек.
— Последняя неделя очень измотала меня, так что я потерял в весе, — уверенным тоном произнес я, однако ощущал, что моя ложь вот-вот выплывет наружу.
— Есть еще кое-что.
— Еще?
— Руки, — воин продолжал ухмыляться.
— Не понимаю о чем ты, — хотя я прекрасно знал, в какую сторону он клонит. Просто не хотел осознавать этого.
— Твои руки.
Я опустил взгляд вниз, смотря на свои руки. Они слегка исхудали за прошедшую неделю, но сильно не изменились.
Я вновь перевел взор на собеседника:
— И что с ними не так?
— Крепкие, жилистые, с мозолями на пальцах. Эти руки могут принадлежать земледельцу или плотнику, но уж никак не торговцу с его нежными пухлыми ладошками. Так, что хоть ты и брешешь уверенно, но... — тут он чмокнул губами, — крайне неумело.
Я понял, что отпираться дальше бесполезно, но, все же, предпринял последнюю попытку:
— Это долгая история.
Продолжая улыбаться, воин встал и потянулся. Ростом он был невелик, но от того не выглядел менее крупным.
— Что ж, — начал он, — времени выслушивать длинные истории у меня, к сожалению, уже не осталось. Пора заниматься делами. Но ты не переживай, мы твой рассказ обязательно заслушаем сегодня вечером. Сам Глава будет присутствовать. Уж очень он хочет тебя расспросить, а ложь он за тысячу локтей чует.
Я хотел было открыть рот, но он меня перебил:
— Скоро сюда принесут жратвы и кувшинчик неплохого пойла. А до вечера я бы тебе не советовал выходить из палатки. Особенно с голым задом. Народ у нас здесь не самый культурный, поэтому тебе не стоит их искушать. Позже за тобой зайду я или один из слуг, а потом проводим в шатер Главы, предварительно обеспечив тряпьем, все понял? — он еще раз ухмыльнулся и направился к выходу.
— Да скажи хоть, где я?
Воин остановился, а затем молвил через плечо:
51
Аттика — юго-восточная область в Центральной Греции. Буквально переводится как «прибрежная страна».
52
Великое море — Средиземное море.
53
Ханаан — древнее название Палестины.