Страница 37 из 87
Провожатый радостно подпрыгнул и, помогая себе руками, словно обезьяна, уверенно устремился вперед. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним; иных вариантов действий в этой каменной пустыне просто не существовало.
Идти было легко. Несмотря на причудливые нагромождения сталагмитов, периодически превращающиеся в сплошной непроходимый забор, коротышка-провожатый постоянно находил среди них потайной проход, или обходной путь. Было очевидно, что этой дорогой он ходил очень часто и знал каждый ее сантиметр, так что конечной цели путешествия мы достигли уже через четверть часа.
Как и ожидалось, он привел меня к той самой горе. Она давно переросла статус обычной каменной сосульки и выглядела среди своих более мелких соседок поистине монументально. В ее широком основании обнаружилась довольно крупная трещина, переходящая в непроглядную и темную пещеру.
— Кайво кувака воре! — спутник остановился прямо перед ней и характерным жестом дал понять, что мне нужно зайти внутрь.
— Ты первый! — я поочередно указал рукой на него, затем на вход, а потом на себя.
Он замотал головой и показал вверх один палец.
— Мне нужно пойти без тебя?
Ответа не последовало.
Я задумчиво уставился в зловещую расщелину. Если бы меня хотели убить, то сделали бы это сразу, когда моя неподвижная тушка валялась в кучке пепла без сознания. И все равно — соваться не пойми куда было очень даже страшно. Путешествие в загадочный мир меня чуть не вывернуло наизнанку и никакая неуязвимость не помогла. Где гарантия, что в этой дыре мне не встретится что-то похлеще?
Попробуем заглянуть внутрь…
Ночное зрение поставило точку в сомнениях. Это скорее был глубокий грот, чем полноценная пещера. Спрятаться, или устроить засаду там было просто невозможно, поскольку все ее внутренности просматривались, как на ладони. Разве что карлик попытается меня в ней закрыть…
Протиснулся наполовину, огляделся…
Прозвучавшие в моей голове чужие слова заставили вздрогнуть. Это был красивый мужской голос, сочетающий в себе множество самых всевозможных оттенков. В нем присутствовали и бархат, и доброта, и сила, и чарующие рычащие нотки. Держу пари, любая бы девушка Земли отдала бы все, чтобы воочию увидеть его обладателя.
Но я девушкой не был, так что сейчас меня больше интересовало, каким образом невидимый житель пещеры так легко забрался внутрь моего сознания.
Он не ответил, но я почувствовал, как внутри моей головы что-то начало происходить. Возникло странное ощущение, будто ее содержимое наполнил легкий блуждающий ветерок.
Удивительно, но его слова меня успокоили. Было что-то в его манере речи такое, что заставляло верить и ощущать себя в безопасности.
Ветерок еще немного погулял внутри и исчез. Голос снова ожил:
Че⁈
Меня снова вогнало в ступор, но я довольно быстро собрался и ответил:
Это было наглое, ничем не подтвержденное заявление, которое полностью противоречило теории Сыча «о призраках», но я предпочел не спорить и ответить максимально осторожно:
Неожиданно у меня перед глазами исчезло все: красные буквы, интерфейс, шкала здоровья. Исчезла трансформация лигера. Я снова стал человеком, причем человеком, оказавшимся внутри среды, далеко не способствующей его выживанию. Нос наполнился удушливым запахом гари; уши сдавило, словно я погрузился на дно океана; глаза будто обожгло щелочью. Эта планета явно не была предназначена для живых организмов.
Он просто отобрал у меня Систему!
Из-за невозможности получить порцию кислорода я начал быстро задыхаться и отчаянно захрипел:
— Хва… хва-а-ти-ит!
Мгновение, и все вернулось обратно. Исчезли болезненные ощущения, я снова мог свободно дышать, а значки интерфейса заняли свои места.
Он произнес это без какого-то высокомерия и даже вложил во фразу толику искреннего сочувствия, отчего я ощутил себя настоящим глупцом. Сущность, которая возможно старше, чем наша Вселенная, снизошла до того, чтобы вежливо пообщаться, пыталась подстроиться под мой тип мышления, а я…
— А можно вас увидеть? — неуверенно произнес я в пустоту.
В пещере мгновенно стало светло и посреди нее материализовалась…
Афродита.
Нет… Это была не она. Черты лица, фигура, осанка — все было знакомым, но каким-то не таким: другой взгляд, иная мимика. Более совершенная версия, прилизанная и идеальная.