Страница 16 из 71
Мы спустились вниз, заглянув в дом-музей Лермонтова, а затем нам на глаза попалось кафе под названием «Радуга». Имелась тут открытая площадка, под навесом, благо погода располагала, в Пятигорск в середине октября пришло самое настоящее бабье лето, мне даже жарковато стало. Из посетителей на веранде только трое парней за одним из столиков, по виду явные мажоры. Во всяком случае одеты модно, все в расклешённой джинсе, двое в джинсовых же куртках, а один — высокий блондин — в короткой кожаной на молниях. Ещё и шампанское пили средь белого дня, может, отмечают какой-то событие, не моё это дело.
— Может, здесь и пообедаем? — предложил я. — А то от санаторной еды мне уже не по себе. Да и обед через час закончится, поспешат придётся.
— А, давай, — после некоторого раздумья махнула рукой Полина.
Мы заняли дальний столик на веранде. По совету официантки заказали на аперитив по бокалу полусладкого «Орджалеши», а из еды — витаминный салат, куриную суп-лапшу, вредные, но выглядевшие аппетитными пельмени со сметаной. На десерт выбрали по чашке кофе со сливками и выпечкой в виде яблочного штруделя.
Парни тем временем вели себя очень уж вызывающе. Травили скабрезные анекдоты, рассказывали не менее скабрезные байки о своих сексуальных похождениях, а затем блондин и вовсе ущипнул молоденькую официантку за попку, отчего та под хохот парней взвизгнула, но не более того. Мои брови непроизвольно сдвинулись к переносице, и Полина, заметив мою реакцию, накрыла мою ладонь своей:
— Женя, не надо.
Стиснув зубы, я подчинился просьбе. В конце концов, ситуация не настолько критична, чтобы ставить на место этих оболтусов, может, девушка уже привыкла к таким шлепкам, хотя по выражению её лица я бы на этом настаивать не решился.
Мы допили кофе, доели штрудели, поблагодарили официантку, которой я на чай оставил целый рупь сверху, в том числе немного компенсировав её моральные страдания после шлепка по довольно-таки упругой, я бы сказал, попке.
Мы почти добрались до выхода, когда я услышал в спину:
— Э, смотри, Серый, какая тёлочка.
Стоп! Я замер на месте и медленно обернулся назад. Парни весело скалились. На вид были моими ровесниками. По габаритам никто из них до моих не дотягивал, так что я не сильно-то и волновался насчёт исхода возможной потасовки.
— Ну чё уставился? — дёрнув тщательно выбритым подбородком, спросил блондин, и по голосу стало понятно, что и первая фраза принадлежала ему. — Где такую тёлочку отхватил? Может, поделишься?
И они снова заржали. Не говоря ни слова, я положил на стоявший рядом столик зачехлённый фотоаппарат.
— А ну-ка извинись перед моей женой.
Тот переглянулся с дружками, не убирая с лица наглой ухмылки.
— А если не извинюсь, то что?
— Тогда пеняй на себя.
— Слыхали, парни? — он снова глянул на дружков, а затем перевёл взгляд на меня, и прищурился. — Да ты хоть знаешь, с кем связался?
— Мне плевать, кто ты сам и кто твои родители, если ты это имеешь в виду, — процедил я. — Итак?
Я подошёл, взял его за воротник кожаной куртки и приподнял.
— Ты чё, падла?!
Он решил лягнуть меня коленом в пах, только я предполагал такое развитие событий и вывернул бедро, заслоняя им травмоопасную зону. Тоже больно, но не так, как могло бы быть, попади этот ублюдок по яйцам. А затем влепил ему такую оплеуху открытой ладонью, что он мог бы отлететь, если бы я его не держал.
Правда, выпустить пришлось, и он тут же плюхнулся на стул, а я отвлёкся на его дружков, которые решили заступиться за товарища. По лицу я не бил, одного остановил ударом в «солнышко», а второму пробил в печень.
— Кто-нибудь, вызовите милицию! — услышал я крик Полины.
Наверное, обращалась она к официантке, чьё испуганное лицо белело в окошке здания кафе.
— Не надо, — громко возразил я, глядя на притихших оппонентов. — Без милиции разберёмся.
Блондин держался за горящую огнём щёку и хлопал глазами. Я навис над ним, и он испуганно отпрянул, насколько позволяла спинка стула.
— А теперь давай проси прощения у моей жены, если не хочешь получить для симметрии по второй щеке. Ну! — прикрикнул я и сделал вид, что замахиваюсь уже слева.
— Не надо!
Парень снова испуганно отшатнулся, съёживаясь и закрываясь руками. Страшно? Правильно, а чем ты думал, когда мою жену тёлочкой называл? Вот теперь испытай миг унижения.
— Долго ждать? — нахмурился я.
— Сейчас, — судорожно сглотнул тот. — Я…
— Чего мычишь?
— Я прошу прощения! — выпалил тот. — Я больше так не буду! Честное слово!
Я посмотрел на Полину, та махнула рукой, мол, извинения принимаются, после чего я отпустил воротник куртки блондина, вытащил из стаканчика салфетку и брезгливо вытер пальцы.
— И не надо лапать официанток за задницу, — бросил я на прощание.
Когда кафе скрылось за поворотом, Полина выдохнула:
— Фу-у-ух, я думала, ты убьёшь его.
— Да ладно, что ж я, под статью захотел загреметь? — улыбнулся я и на ходу приобнял жену за плечи.
А пару часов спустя история получила неожиданное продолжение в виде стука в дверь. Мы с Полиной как раз приступали, так сказать, к предварительным ласкам, и стук показался весьма несвоевременным. Ругнувшись про себя, я натянул трико и прошёл к двери, открыв которую, увидел двух людей в милицейской форме — старшего лейтенанта и сержанта. Оба при табельном оружии. Внутри меня шевельнулось нехорошее предчувствие.
— Старший лейтенант Гусак, — представился старлей и спросил. — Гражданин Покровский Евгений Платонович?
— Я, а что случилось?
— Документики ваши можно?
— А ваши?
Старлей с неохотой показал удостоверение, после чего я вернулся в комнату, открыл дипломат и достал паспорт.
— Женя, а что им надо? — тихо спросила меня Полина, с настороженностью наблюдая за моими манипуляциями.
— Это, наверное, из-за того урода в кафе, — негромко сказал я.
Старший лейтенант пролистал мой паспорт, и сунул его в свой планшет.
— Одевайтесь, гражданин Покровский, поедете с нами.
— А ордер у вас имеется?
— Это не арест пока, а задержание.
— Куда вы его? — послышался сзади голос Полины.
— Недалеко, в отделение.
— За что?!
— Гражданочка, там ему всё объяснят. Покровский, давайте быстрее.
И он многозначительно положил ладонь на кобуру табельного пистолета. Ух какой грозный! Я же повернулся к Полине и успокаивающе улыбнулся:
— Не переживай, разберутся и отпустят.
После чего чмокнул её в щёку и двинулся на выход.