Исполняющий обязанности

— Вы у гражданки Болотовой Анны Вячеславовны когда были дома? Или может быть она у вас была на приеме в последнее время?

— Я не помню такую.

С каждым вопросом становилось все труднее получить какой-то конкретный ответ. Сероглазая женщина в белом халате, чьи щеки уже пылали алыми бутонами, замкнулась в себе и перестала отвечать на мои вопросы. Я кивнул заместителю заведующей, и она отпустила сотрудника назад, на рабочее место.

— Что это с ней? — спросил я, старательно выводя в ежедневнике «Новожилова Екатерина Викторовна, терапевт шестого участка», ставя рядом огромный знак вопроса.

— Не знаю. — моя собеседница пожала плечами: — Катенька очень знающий и старательный молодой специалист. Никаких жалоб на нее не поступало, пациенты ей довольны. Я впервые видела, чтобы она так себя вела.

— Подскажите, а могу я посмотреть списки, к кому Катерина Викторовна ходила на дом за последние три недели и кого она принимала в кабинете, в часы приема.

— На, шеф сказал тебе отдать — в мой кабинет, в короткие минуты наслаждения, когда я пил горячий пустой чай, от которого меня тошнило и резало пустой желудок, так как сахар кончился, а на обед, в столовую Санэпиднадзора, я опоздал, вломился дежурный опер Антоша Коробов, пытаясь всучить мне какой-то материал.

— Что это? — я на всякий случай спрятал руки за спину.

— Бабка в квартире умерла, сын сказал, что деньги пропали.

— Я тут причем?

— Шеф сказал, что ты теперь по этим делам специализируешься…

— А хо-хо не хо-хо? Пошли к шефу. — я со вздохом отодвинул стакан чая и решительно встал — брать без боя в свое производство какую-то мутную хрень я не собирался.

— Антон, материал оставляй и иди, занимайся своими делами, мы тут сами все решим — шеф встретил нас так, как будто давно ждал и даже заждался: — Садись Громов. Чем ты не доволен?

— Зачем вы мне всякий мусор скидываете? У меня и так линия не самая легкая, еще тут материал на материале, и каждый день добавляете.

— Так, Паша, ты сейчас спокойно прочитаешь заявление, и если скажешь, что это не твое, то вопросов нет, я его на территорию отдам.

Через несколько минут я попросил разрешение удалится и покинул кабинет шефа, как оплеванный. В заявлении сын обнаруженного сегодня утром, в незапертой квартире, трупа, прямо писал, что два дня назад дал матери пять тысяч рублей на покупку, выпускаемого на оборонном предприятии в закрытом городе «Красноярск-девятнадцать», спец препарата «Золотой корень», сделанного из первого отжима, добываемого на необозримых просторах Дальневосточной тайги, таинственного растения — женьшень. При осмотре квартиры и тела покойной матери, пачки пятидесятирублевых купюр обнаружено не было, вследствие чего сын подозревает, что в отношении его матери было совершено преступление. Просит найти виновных и бла-бла-бла.

Отбросив в сторону тонкую стопку материалов о сегодняшнем трупе, я потянулся за выпиской, полученной сегодня во «взрослой» поликлинике. Молодой специалист, знающий и внимательный доктор Новожилова Екатерина Викторовна за последние десять дней посещала на дому и Болотову Анну Вячеславовну и свежую покойницу, что жила через два дома, но в пределах врачебного участка.

— Здравствуйте, это вас уголовный розыск беспокоит. Громов моя фамилия, я у вас сегодня был, припоминаете? — я набрал номер заместителя заведующей поликлиники.

— Здравствуйте. Я вас конечно помню. У меня сейчас люди, перезвоните через пять минут.

Ровно через пять минут я вновь закрутил диск телефона.

— Ну, что вы там плохого обнаружили в отношении нашего доктора?

— Я не хочу вас пугать, но что-то странная картина получается. Но, чтобы все точно проверить, мне необходимы такие же документы, но только за ноябрь.

— Хорошо, завтра с утра у старшей сестры вы их можете получить.

— Спасибо. А подскажите, нельзя Екатерину Викторовну в отпуск отправить?

— Товарищ Громов, если у милиции есть обоснованные основания, вы можете, через свое руководство, отправить нам аргументированное представление, и мы доктора Новожилову от работы отстраним. А в отпуск я ее отпустить не могу, у нас сейчас запарка, грипп бушует, у меня работать некому. Или там все настолько серьезно?

— Нет, просто на воду дую. Пока ничего конкретного.

— Ну я надеюсь, что вы ошибаетесь. Она очень хорошая девочка.