Страница 121 из 158
Глава 27
Усевшись в уже привычное старое плетёное кресло, в котором любил посиживать вечерком ещё дедушка Ауна, достал из волос своё новое приобретение и принялся его разглядывать. Мальчишка же тем временем развёл огонь в очаге и подвесил разогреваться воду, предварительно кинув в неё несколько горстей сушёных ягод.
Покинув караванный рынок, мы не стали нигде задерживаться и сразу пошли домой. Столь выгодно проведённая сделка, видимо, настолько сильно шокировала юношу, что тот за всю дорогу не проронил ни слова. Краем глаза смотрю за ним, сидя в кресле, и вижу, что мальчишка только сейчас начинает приходить в себя.
Моя сегодняшняя покупка из разряда необязательных. «Звон чистого разума» не был в списке необходимых мне вещей. Тем не менее это безусловно полезный артефакт, и когда его увидел, да ещё продающимся по столь низкой цене, то не смог устоять. Спонтанная покупка, которых я как раз и старался избегать, но всё равно приятная.
— Мастер, — подал голос Аун, присев рядом и не сводя взгляда со шпильки в моих руках, — а вы уверены, что в Дейтране эта вещь и правда стоит более шестисот золотых?
Можно было прочитать мальчишке нотацию, но вместо этого я просто пригвоздил его взглядом, молча. Только вот его любопытство уже было задето, и, ненадолго смутившись, юноша снова полез с вопросами:
— Вы действительно поняли истинную цену этой вещи, потому что читали книгу Ишии?
— Да.
— Мастер, неужели вы читали все жизнеописания Богов или всё же только Ишии? — Не унимается парень.
— Всех. — Иногда в долгих походах и на привалах, в ожидании Перезагрузки данжей, чтение — лучший выбор.
— Всех? И запомнили их наизусть?!! Что смогли узнать стих на спице? — в голосе Ауна слышится недоверие.
А вот этот вопрос уже требует пояснений, и, повернувшись к юноше, отвечаю более развёрнуто:
— Не стих, а его часть, меньше пары строк, больше бы на спицу не поместилось. И нет, я наизусть ничего не запоминал, но этого и не надо. Во всех святых текстах суть и смысл важнее внешнего.
— Жрецы Антареса с вами в этом точно не согласны! — Встрял Аун со своим мнением.
— Они формалисты, и не о них речь, — отмахиваюсь от его возражения и продолжаю. — Если читать двадцать четвёртый стих Ишии формально, то в нём говорится о важности сохранения головы в чистоте от паразитов. Скорее всего, именно поэтому торговец ошибся. Не смог определить истинную ценность вещи, посчитав её бытовым артефактом, защищающим голову от вшей и им подобных.
— Но это не так? — Глаза юноши горят от любопытства.
— Понять, что слово «паразиты» в данном стихе — метафора, может тот, кто прочитал двадцать третий и двадцать пятые стихи. Прочитал и понял, о чём они.
— И о чём?
— Они о важности сохранения в чистоте своего разума.
— О-о-о!! — Удивился мальчишка. — Мне отец читал стихи Ишии в детстве, но я этого не понял.
— Как и многие, кто больше внимания уделяют внешнему, нежели сути. — Кивнул я и поднёс спицу к глазам Ауна. — И ещё одна деталь. Если бы этот артефакт служил для защиты от кровососущих мелких тварей, то он был бы сделан немного иначе. Как иначе?
— Откуда мне знать? — Очень удивился Аун такому вопросу.
Удивился и тут же получил чувствительный щелчок по лбу.
— А голова тебе на что?
В отличие от большинства других людей, юноша и правда стал думать. Минуту он молчал, а затем заговорил:
— Я не артефактор, но раз вы задали вопрос, то на него можно ответить, и не изучая это искусство.
— Верно.
— Что же тут не так. — Он протянул руку. — Можно?
— Да. — Отдаю ему спицу.
Снова молчание. Юноша до предела напрягает глаза, усиленные Аурой Восприятия, после чего отдаёт артефакт мне.
— Ничего не вижу.
— Видишь. — Возразил я, крутя заколку для волос в руке. — Даже с такого расстояния и без Аур видишь, но не замечаешь.
— Мастер, я не… — Начал он говорить, но замер, его глаза блеснули, и мальчишка затараторил. — Вы же не просто так сказали «против кровососущих»! Кровососущие — это кровь, кровь красная… Я понял! — Парень в возбуждении вскочил на ноги и указал на спицу. — Если бы артефакт служил защитой от паразитов, то в его навершии должен был быть красный камень. Рубин!
— Но здесь не рубин, а изумруд… — Выжидательно смотрю на паренька. Он вырос в торговой семье и должен знать особенности камней.
— А изумруд, помимо прочих свойств, является также символом чистоты мыслей! — Дополняет Аун.
Он молодец. Большой молодец.
— Мастер, а часто можно найти такие сокровища? — в глазах мальчишки горит жажда прибыли.
— Нет и только на таких рынках. Специалисты в больших городах никогда так не ошибутся. — За одним исключением, касающимся магии Рун, но об этом парню знать не обязательно.
Позволив Ауну ещё раз внимательно рассмотреть «Звон чистого разума», я вернул артефакт на место, закрепив его в своей косе. К этому времени как раз закипела вода, и юноша снял котелок с огня, поставив его остывать. Когда Аун снова повернулся ко мне, я уже стоял на ногах с копьём в руках.
— Тренировка! — Радостно воскликнул мальчишка.
— По три повтора каждого из показанных тебе кат.
— Слушаюсь! — с готовностью отозвался юнец и, выхватив кинжал из-за пояса, встал в стойку.
К исполнению упражнений мы приступили одновременно. Аун старался всё делать как можно правильнее, я же сосредоточился на контроле «боевого сатори» или, как начал называть его сам для себя, «Танца». Стоило мне хотя бы немного ослабить контроль, как копьё в руках тут же тащило меня в какую-нибудь импровизацию. Нет, это не было плохо, но я хотел контролировать все аспекты своего мастерства. В том числе и «Танец». Над чем сейчас усердно трудился.
Мальчишка выполнил моё задание три по три, после чего принялся его повторять снова. С каждым разом комплексы в его исполнении получались всё более чистыми.
— Аун, — когда парень прервался на короткий отдых, обратился к нему. — У тебя есть достижение «Идеальный атлет»?
— Что? «Идеальный атлет»? — Очень удивился юноша. — Нет, мастер, у меня подобного достижения нет. — И он не был бы собой, если бы тут же не спросил, — А что оно даёт?
— Позволяет быстро осваивать упражнения. — Расплывчато ответил я.
— Точно нет! — Ещё более уверенно ответил паренек. — А ваш вопрос означает, что я быстро учусь, да?!!
— Не зазнавайся! — Мне пришлось повысить голос, чтобы он не отвлекался. — Три по девять без перерывов!