Страница 11 из 69
Глава 5. Охиндо
— Неужели все
— Александр, думаю, ты и сам это прекрасно понимаешь. Зачем же переспрашиваешь?
Возразить на это у меня ничего не нашлось. Смит была права. Только верить во все это мне не хотелось.
— Я изучу внимательно почву, проведу ряд необходимых ритуалов и исследований. Попытаюсь заглянуть глубже в основы силы, которая используется этим самым столпом. А потом уже и будем решать, что делать дальше. Возможно, понадобятся какие-то очень сложные конструкты. Но сначала, как я сказала, нужно выяснить что же это вообще такое, ее суть.
— Боярыня Морозова... — начал я.
Но Смит тут же меня прервала:
— Что ты вспомнил эту ведьму?! Мошенница! Не смей при мне упоминать эту хабалку базарную!
— Она говорила мне свое пророчество. И оно совпадало с тем, что мы сейчас видим.
— И что ты хочешь этим сказать? — после паузы спросила Смит.
— То, что нам придется объединиться с ней, чтобы решить эту проблему.
— Что?! Объединиться?! — почти закричала Смит в трубку и мне пришлось ее оторвать от уха. — Мне с ней объединиться?!
— Послушайте, дело касается, как вы сами сказали, всего человечества. А значит, нужно будет забыть про общие ссоры и конфликты, чтобы решить проблему. К тому же она очень мощный дарованный. Признайте уже это.
— Мощный? Ведьма!
— Ее силы способности нужны нам. Не время устраивать грызню. Нужно объединяться.
— Да, ты прав, — с явно неохотой ответила Смит после долгой паузы. — Я попытаюсь что-нибудь придумать.
Мы еще поболтали о разном, Смит вновь похвалила меня, и мы распрощались, договорившись созвониться в ближайшее время.
Едва я положил трубку, как в дверь постучали.
В комнату вошли три служанки, троица на «М» — Мария, Марфа и Милена.
— Вы что-то хотели? — спросил я, невольно переводя взгляд на их короткие юбочки.
— Мы пришли намазать вас маслами, — ответила девушка по центру.
— Какими еще маслами? — не понял я.
— Лечебными, — ответила друга.
И продемонстрировала бутылек с янтарной тягучей жидкостью.
— Зачем? — я ничего не понимал.
— Так сказал доктор. Который лечил вашу подвернутую лодыжку. Он передал нам необходимые инструкции и сказал, что быстро заживления мышц и связок вас нужно натирать травяным маслом.
— Но у меня уже ничего не болит.
— Доктор сказал, что так надо. Необходимо укрепить связки, иначе можно вновь подвернуть ногу даже на ровном месте. Господин, ложитесь на кровать, мы все сделаем.
— Но...
Не успел я опомниться и возразить, как служанки окружили меня, ловко сняли рубашку и мягко толкнули в кровать.
— Ложитесь. Мы натрем вас маслом.
Мягкие теплые руки принялись массажировать меня и возразить им я уже не смог. Девушки управлялись довольно ловко, и я понял, что им эта работа не впервой. Масло оказалось приятно пахнущим, травянистый аромат обволок меня, заставляя мышцы расслабиться.
Девушки принялись массажировать мою спину, потом медленно перешли к пояснице. Как-то незаметно я остался без штанов, которые тоже с меня сняли. Шаловливые пальцы девушек перешли на ноги. Доктор, который попросил их провести со мной восстановительный сеанс, оказался прав. Едва служанки начали массажировать подвернутую ступню, как мышцы потянуло, а по ноге прошла неприятная боль. Но это довольно скоро закончилось, масло дало расслабляющий эффект.
— Теперь прямые мышцы бедра, — в самое ухо прошептала Марфа.
Я не сразу понял, что от меня хотят. Но когда руки принялись поворачивать меня из положения, лежащего на животе на спину, то сообразил.
— Нет, пожалуй, достаточно, — сконфужено ответил я.
После такого массажа, да еще и таких горячих девиц все мое мужское естество восстало. Я не хотел выглядеть несуразно, но настойчивости служанок можно было позавидовать.
— Господин, доктор сказал обязательно делать эти процедуры. Мы не хотим, чтобы вам было плохо, — заботливо произнесла Мария. — Или вам неприятно?
— Нет. Мне приятно, — глупо улыбнулся я. — Просто...
— Тогда переворачивайтесь.
И мягкие ручки, воспользовавшись моим смятением, вдруг ловко перевернули меня.
— О, господину и в самом деле приятно! — произнесла Милена и остальные служанки стыдливо хихикнули.
— Я, пожалуй, оденусь... — произнес я, глядя на выпученные трусы.
— Ну что вы! Нужно закончить процедуру! Девочки, продолжаем!
И три пары рук вновь принялись гладить меня, легонько пощипывать и натирать горячее душистое масло.
Я закрыл глаза и расслабился.
Как оказалось зря. Едва я это сделал, как ловкие ручки стянули с меня трусы.
— Что вы...
— Доктор сказал промассировать все мышцы! — настойчиво прошептала одна из служанок мне на ухо.
И теплые ладони принялись исполнять наказ врача. Служанки работали на совесть, не пропустили ни единый мускул, промассировали все части тела, и где есть мышцы, и где нету. Я некоторое время еще пытался увернуться от их цепких рук, но потом понял, что это бесполезно и полностью отдал в их власть.
Служанки крутились вокруг меня, их тела прикасались ко мне, и я понял, что долго мне так не продержаться. Словно почувствовав это, они принялись еще более трепетно ласкать меня.
— Не сдерживайтесь, господин, — шепнула одна. — Врач сказал, что это вредно.
В ответ я лишь гортанно застонал.
...Массаж закончился скоро. Он и вправду оказался расслабляющим во всех смыслах, и я некоторое время безвольно лежал на кровати, наблюдая, как служанки покидают комнату.
— Завтра процедуру нужно будет повторить, — произнесла напоследок Марфа. — так врач сказал.
И не дождавшись ответа, быстро улизнула. Я лишь глупо улыбнулся.
Как не хотелось мне нежиться в кровати, но нужно было одеваться и вникать в курс дел, которые тут творились. Вскоре пришлось Исаму Васильевич — мне об этом сообщил Фенимор, позвонив по домашнему телефону. Я сказал, что скоро спущусь.
— Александр Федорович! — воскликнул Исаму, увидев меня. — Извините, что вновь я, но есть дела, сами понимаете.
— Ничего страшного. Я ведь сам попросил вас прийти ко мне после обеда.
— Верно.
— Вы захватили все бумаги?
— Они все тут, — он протянул мне пухлую папку.
— Хорошо. Сегодня просмотрю.
— Александр Федорович, тут ситуация одна, — начал мяться Исаму Васильевич. — Дело одно есть.
— Какое?
— У нас, на Камчатке, много народностей живет — коряки, чукчи, ительмены, эвены. Вот про последних и пойдет речь.
— А что с ними?