Жатва

К сожалению, проведенные на скорую руку эксперименты показали несостоятельность моих выкладок – щупальца оранжевой дымки отказывались следовать за движениями клинка и все время пытались вернуться ко мне в руку, а попытка объединить призрачный меч с обычным повлекла за собой резкий прилив усталости. Тем не менее, сама идея выглядела вполне рабочей и отказываться от нее просто так я не хотел. Другое дело. что реализовать весь ее потенциал в обозримом будущем не представлялось возможным.

– Ладно, разберемся…

Наступил очередной день, солнце поднялось к зениту и стало медленно уходить на запад, нещадно прожаривая меня своими безжалостными лучами. Купленная в городе еда давно закончилась, грязная одежда доставляла все больше неудобств, боевой дух мало-помалу испарялся, спустя какое-то время я даже начал задумываться о тактическом отступлении, но эти пораженческие мысли не успели набрать должный размах – ближе к вечеру в воздухе начала ощущаться характерная духота, а на горизонте показались первые тучи.

– Наконец-то.

Природа, как будто издеваясь над незадачливым диверсантом, тянула до самого последнего момента. Облаков становилось все больше, на смену духоте пришли обнадеживающие порывы свежего ветерка, где-то вдалеке время от времени слышался глухой рокот начинающейся грозы, но вокруг меня до сих пор не упало ни одной капли. Я на всякий случай перебрался к самому краю стрельбища, еще раз просмотрел выбранный маршрут, не нашел на его протяжении ничего опасного, но идти дальше побоялся – до наступления ночи оставалось часа два и лезть в казармы было еще рано. Ожидание становилось мучительным, в душе разгоралось вполне объяснимое нетерпение, мне хотелось как можно скорее отправиться вперед, вступить в бой, сделать хоть что-то…

Впрочем, когда вожделенный дождь все-таки начался, у меня хватило моральных сил удержаться от глупых поступков – я не стал пороть горячку, а продолжил лежать на облюбованном месте, дожидаясь наступления полной темноты, проклиная почти бесполезный плащ и с ностальгией вспоминая свою службу в кашерском войске. Как по мне, именно сейчас поддержка одного-двух лучников оказалась бы очень кстати – хотя лишние трупы всегда создавали определенные проблемы и могли стать причиной ранней тревоги, отмахиваться от такого усиления стал бы только глупец.

Но готовых прийти на помощь лучников в округе не было. Был только дождь, ветер и быстро сгущающийся мрак.

– Ладно, – выдохнул я, сбрасывая насквозь промокший плащ и осторожно двигаясь вперед. – Разберемся.

Подобраться к стене удалось с легкостью, однако затем прямо у меня над головой полыхнула молния, все вокруг озарилось ярким светом, а я застыл на месте, ощущая, как прыгает в груди перепуганное сердце. Рассмотреть мою фигуру на абсолютно голой земле было легче легкого, часовые находились совсем рядом…

Несколько мгновений прошли в томительном ожидании, затем я все же справился с эмоциями, проскочил оставшиеся десять метров и всем телом вжался в мокрые шершавые кирпичи.

Наверху опять сверкнула молния. Дождь усилился.

Проведя еще около минуты в полной неподвижности, успокоившись и дождавшись очередной вспышки, я встал на цыпочки, нащупал руками край символического парапета, а затем осторожно подтянулся, желая рассмотреть засевших где-то рядом часовых. К сожалению, мои тайные надежды не оправдались – солдаты все еще находились на своих постах, скрываясь от непогоды в предназначенных для этого башенках. Следить за прилегающей к городку местностью оттуда было проблематично, зато держать под контролем вверенный участок стены – легче легкого. Тем более, что на каждой башенке горели факелы, создававшие вокруг себя очень неприятные зоны освещенного пространства.

Вернувшись на землю, я задумчиво почесал макушку, после чего беззвучно выругался. Наличие факелов не являлось для меня шокирующей новостью, пятна отбрасываемого ими света были достаточно маленькими и оставляли между собой полоску спасительной темноты, однако я никак не мог оценить реальную глубину этой полоски – мое зрение позволяло рассмотреть все вокруг в мельчайших деталях, а вот что конкретно видел притаившийся в своей будке часовой, оставалось загадкой. И правильно решить эту загадку было чертовски сложно.

Убив еще четверть часа на бесполезное ожидание, я собрался с духом, достал оттягивавшие карман гвозди, после чего начал засовывать их в щели между кирпичами. Качество кладки оставляло желать лучшего, подходящие дырки обнаруживались без проблем, однако прочность купленных за немалые деньги штырей также оказалась низкой – когда мне захотелось испытать получившуюся лесенку, первый гвоздь тут же согнулся. Впрочем, со второй попытки я все-таки смог занять позицию возле гребня стены, крепко вцепившись в парапет и опираясь на ненадежные железки. Теперь, чтобы попасть внутрь лагеря, осталось сделать всего один быстрый рывок через контролируемую часовыми зону.

Вдалеке полыхнула очередная молния, дождь превратился в самый настоящий ливень, свет факелов чуточку потускнел, а до меня дошло, что лучшего момента для проникновения может и не подвернуться. Я глубоко вздохнул, оттолкнулся от своей опоры и одним быстрым, но плавным движением перевалился через каменный бортик. Замер, бросил осторожный взгляд в одну сторону, в другую…

Находившийся слева от меня часовой кутался в плащ и явственно клевал носом, даже не стараясь проявлять бдительность. Его товарищ сонно таращился куда-то вдаль, не обращая на меня абсолютно внимания. Догадавшись, что нахожусь в слепой зоне, я возобновил движение, соскользнул по внутренней части стены, после чего опять замер, настороженно прислушиваясь к шуму дождя.

Вокруг не было ни единой живой души. Факелы, способные выдать меня стороннему наблюдателю, также отсутствовали. Конюшня с лошадьми находилась на противоположной стороне городка и учуять мой запах животные не могли. Все складывалось даже слишком удачно.

Подкравшись к ближайшей казарме, я осторожно толкнул входную дверь, убедился, что она не заперта и рядом нет никаких бдительных дежурных, после чего медленно просочился внутрь. Передо мной оказался длинный коридор, с обеих сторон которого виднелись темные проемы – проектировщики явно не считали нужным создавать для солдат обособленные помещения, так что вся конструкция напоминала плацкартный вагон. Разумеется, с поправкой на огромные размеры и общий антураж.

Пришло время действовать. Напомнив самому себе, что врагов нужно убивать без какой-либо жалости, я подкрался ко входу в ближайшую комнату. а затем нырнул внутрь, пытаясь не слишком громко хлюпать промокшими насквозь сапогами. Рассмотрел стоявшие у стен койки, прислушался к доносившемуся со всех сторон храпу и замер возле ближайшего из солдат. В памяти очень некстати всплыли картины моих предыдущих подвигов в качестве диверсанта, но мне удалось выкинуть их к чертовой матери, оставив сознание максимально чистым.

Чтобы забрать первую душу, я позаимствовал лежавший рядом с кроватью кинжал – использовать для этого дела найденный в храме нож было рискованно из-за его не совсем понятных свойств, а заранее обзавестись вторым клинком я не удосужился. Впрочем, все обошлось без неожиданностей – моя ладонь закрыла жертве рот, лезвие с тихим хрустом прошло сквозь ребра, а очнувшаяся от спячки богиня жадно всосала подношение. Я тихо вздохнул, выдернул клинок и перешел к следующей кровати. А затем к следующей.

В комнате находилось всего десять человек, но когда мой обход закончился, я чувствовал себя так, словно только что пробежал марафонскую дистанцию. Руки слегка подрагивали от выброшенного в кровь адреналина, на лбу с чего-то вдруг проступила испарина, глубоко в сознании затаился тихий ужас от только что совершенных убийств… зато перекормленная душами бездна чувствовала себя просто отлично и требовала продолжения банкета.

– Так, – прошептал я, безотчетно вытирая окровавленный клинок о штанину. – Так…

Прежде чем идти в следующую комнату, следовало позаботиться о собственном кошельке, обыскав вещи убитых солдат. Это занятие дало мне крохотную передышку и отчасти восстановило душевное равновесие, а вместо странных и малость абсурдных переживаний в голове поселилась очень верная мысль – проводнику душ, уже отправившему к Лакарсис больше сотни человек, не пристало рефлексировать из-за каждой новой смерти, подобно утонченной городской девице. В этом мире шла война, я выбрал свою сторону и убивал врагов, а все остальное не имело ровным счетом никакого значения.