Жатва

– Чего?

– Не обращай внимания, у рыбаков словечек разных набрался…

Думаю, причиной всех этих размышлений стал тот факт, что я до сих пор не испытывал твердой уверенности в своей правоте. Внешних причин для решительных действий хватало с избытком, внутренние также присутствовали, но цельная картина упорно не складывалась. И это откровенно злило.

– Когда привал будет, не знаешь?

– Вечером.

– А обед?

– На ходу ешь, трудно, что ли.

Я последовал мудрому совету, утолил голод, а затем привалился к мешкам и начал ждать. Делать было нечего, время ползло со скоростью беременной улитки, равномерное поскрипывание деревянных колес навевало сон, так что в конце концов меня накрыло нечто вроде гипнотического транса – я остановившимся взглядом смотрел на обочину дороги, слушал фырканье лошадей, ощущал дуновения легкого ветерка, но в голове при этом была только пустота. Никаких мыслей, никаких чувств, никаких желаний.

Потом монотонный ритм нарушился, впереди раздались выбивающиеся из общего ряда команды и вереница телег свернула в сторону большой вытоптанной площадки. Одно из колес нашей повозки тут же попало в выбоину, я ощутил достаточно сильный толчок и очнулся.

– Приехали, – сообщил возница, разминая затекшую шею. – Тут хороший лагерь.

– Ага…

Скорее всего, для караванщиков это место действительно являлось идеальным – рядом протекал ручей с кристально-чистой водой, на его берегах росла свежая травка, а видневшиеся поблизости рощицы могли обеспечить дровами многие сотни костров. Увы, но лично мне от этого изобилия ничего не досталось – владелец каравана ясно дал понять, что ночевка в телеге исключена, а звать меня к огню попутчики не стали. Наверное, в подобной ситуации имело смысл развести свой собственный костер, но погода стояла теплая, так что я плюнул на неудобства, завернулся в плащ и начал рассматривать проступающие на небе звезды, время от времени бросая взгляды в сторону занимавшихся лошадьми торговцев.

Вечер сменился ночью, затем пришел следующий день, большую часть которого караван точно так же двигался по петлявшему среди холмов тракту. Но окружавшие нас ландшафты постепенно менялись, ближе к обеду вдоль дороги начали появляться отдельные хутора и клочки возделанной земли, а затем на горизонте возник здоровенный холм, увенчанный плотной шапкой из деревьев. Сам холм был скорее серым, а не зеленым, однако сути дела это не меняло – впереди явно находилась конечная точка маршрута.

– Еще часа два, – подтвердил мою догадку Жанло. – Пока доедем, пока разгрузимся… ну, тебе-то проще.

– Ага. Не знаешь, где жилье подешевле снять можно?

– У бедняков. Как в город зайдешь, поворачивай налево, а дальше уже сам разберешься.

Зеленый Холм вполне соответствовал моим ожиданиям – он представлял из себя вполне обычный средневековый городок, защищенный от врагов солидной каменной стеной и окруженный многочисленными хозяйственными постройками. Какого-то серьезного оживления я не заметил, но разница с уже виденными мною деревушками была очевидной – даже по самым скромным оценкам в этом поселении обитали как минимум несколько тысяч человек.

– То, что надо… там за вход плату берут?

– Пять медяков, – небрежно махнул рукой возница. – Для вида больше.

– Понял.

Еще через десять минут караван свернул к постоялому двору, а я распрощался со спутниками, забрал свой мешок и направился к воротам. Под ногами почти сразу же возникла щербатая брусчатка, навстречу проехали два всадника, во дворе одного из домов послышался негодующий детский визг, из-за забора лениво тявкнула мелкая собачонка, но какой-либо осмысленной реакции на свое появление я так и не дождался. Скучавшие у входа в город часовые также проявили минимум интереса к почтившему их своим визитом страннику.

– Стой, – зевнул один из них, когда я подошел вплотную. – Пошлина.

– Пятерка, верно?

– Ага.

Пробравшись внутрь огороженной территории, я около тридцати минут бродил по улицам, изучая повадки местных жителей и привыкая к обстановке, а затем решил последовать совету Жанло и направился в восточные кварталы.

– Слышь, малец, тут где комнаты сдают?

– Две медяшки за вопрос, – мгновенно отреагировал возившийся с обломком старого ножа паренек. – За пятерку доведу, куда надо.

Запрошенная сумма выглядела вполне адекватной, бродить между однотипными домами мне уже наскучило, так что я в кои-то годы не стал мелочиться, кинул проводнику увесистый кругляш, после чего махнул рукой:

– Давай, веди.

– Сюда, благородный господин!

Наш путь завершился у ничем не примечательного кабака, возле которого с жаром ругались сразу трое подвыпивших мужиков. Мы ловко проскользнули мимо, затем мальчишка услужливо распахнул передо мною тяжелую скрипучую дверь и я оказался в очередной средневековой закусочной. Весьма непрезентабельной закусочной.

– Что угодно? – выглянувшая из соседней комнаты пожилая женщина стряхнула с рук муку и смерила меня оценивающим взглядом. – Есть, пить?

– Мне бы переночевать.

– Два серебряных в день. Еда отдельно.

– Хорошо.

– Ужин готовить?

– Не, пока только комната нужна.

– Сейчас белье найду. Пиво будете?

– В другой раз.

Успешно отбившись от всех попыток хозяйки развести меня на покупку еды, я распрощался с двумя монетами, получил взамен видавшую виды простыню и одеяло, а затем наконец-то увидел выделенную мне комнату.

– У нас тут скромно, – вздохнула сопровождавшая меня женщина. – Но зато дешево.

– Пойдет, – ответил я, тоскливо рассматривая покрытый плесенью потолок и рассохшуюся кровать. – Главное, крыша над головой есть.

– Верно, господин. Вы точно ничего не хотите?

– Да нет, мне бы отдохнуть. Две недели в пути.

– Как скажете.

Закрыв за собеседницей дверь, я привычно заклинил ее лезвием меча, застелил кровать, после чего растянулся на ней, даже не потрудившись снять сапоги.

Подготовка официально закончилась. Настало время заняться тем, ради чего я отправился в империю.

Глава 5

Первые несколько дней я провел в осторожном ничегонеделании – гулял по городу, прислушивался к чужим разговорам, старался запомнить характерные для имперских жителей речевые обороты и общался с людьми, пытаясь узнать, есть ли в округе нормальная высокооплачиваемая работа для крепкого молодого парня. Подобные разговоры чаще всего начинались с банального совета уехать на восток и попробовать свои силы в качестве рудокопа, но затем сворачивали на нужные мне рельсы, постепенно обрисовывая текущее положение дел в городе и окрестностях. Самыми ценными источниками информации были владельцы и завсегдатаи питейных заведений – покупая время от времени кружечку-другую пива и поддерживая неспешные беседы с соседями по барной стойке, я очень быстро выяснил, что устроиться охранником или вышибалой нельзя без персональной директивы начальника городской стражи, получил весьма заманчивое предложение выкопать колодец, повздорил с испугавшимся за свое тепленькое место дворником, а также выслушал множество самых разных сплетен, часть из которых напрямую касалась службы в имперских войсках.

– Туда всех подряд не берут, – авторитетно заявил упитанный трактирщик, ставшим моим самым первым осведомителем. – Для начала в городской страже побегай, мечом размахивать научись, а потом уже в полк суйся. Не знал, что ли?

– Знал, – скривился я, осторожно пробуя только что взятое пиво. – У нас на юге то же самое. Хотел в нормальный полк записаться, а меня сунули в какую-то задницу. И выгнали потом.

– Ну, вот видишь.

– Просто думал, вдруг здесь с этим легче.

– Даже не надейся Лучше попробуй к стражникам сходить, оттуда часто набор делают.

– Угу. А для этого взятку надо дать, верно?

– Такова жизнь. На службе все равно больше заработаешь, если не дурной.

– Это ясно…

Откровенно говоря, чем больше я узнавал про имперскую армию, тем больше уважения к ней испытывал – здешние военачальники умудрились создать весьма профессиональную структуру, отлично подготовленную для решения самых разных боевых задач. Парадокс же заключался в том, что благодаря тысячам восставших из могил трупов этот идеальный механизм оказался никому не нужен – на фронт ушла едва ли десятая часть от имевшихся в наличии солдат, а все остальные продолжали нести службу в тылу, не совсем понимая, ради чего конкретно это делают. Думаю, схожие мысли навещали каждого мало-мальски компетентного чиновника – как только стало ясно, что орды бездушных вполне успешно заменяют собой живых бойцов, доступные вакансии резко закончились, а всех добровольцев начали без лишних церемоний отправлять восвояси. Более того, в обществе принялись циркулировать навязчивые слухи о грядущих сокращениях – дескать, император не собирается кормить столько дармоедов и готов разогнать большую их часть по домам. Именно поэтому мои наивные расспросы зачастую вызывали у людей искренний смех пополам с презрительными усмешками.