Страница 80 из 128
Пересекаю Малую Неву через Тучков мост, по пути не встретив никакого достойного сопротивления. Так, пара десятков зомби попыталась мною полакомиться, но я даже времени на них тратить не стал, срубив лишь пятерых, вставших у меня на пути.
Сразу после моста сворачиваю направо, пробегаю мимо пенькового склада, что есть историческая достопримечательность. Здание стоит прикольное, из старого кирпича, но сейчас не до экскурсий.
Через небольшой участок травы добегаю до строительного заграждения, перепрыгиваю через него и оказываюсь на территории грандиозной стройки. Слышал раньше, что тут что-то строили, но в детали не вдавался. Ну, видно, что это уже не просто строительное пятно, а нечто капитальное, с серьёзными намерениями. Увы, эта стройка больше не будет возобновлена, апокалипсис, мать его ети...
Бегу по уже сцепившемуся бетонному фундаменту, пересекаю всю стройплощадку, укрываясь за многочисленными контейнерами. А ведь у этого места есть легендарный потенциал! Тут готового стройматериала навезли столько, что за годы не растаскаешь! Захватить, обезопасить, наладить логистику — можно превратить половину Васильевского острова в крепость. Аппаратура для заливки бетона на месте, в контейнерах хранится неизвестно сколько материала, сами контейнеры тоже материал! Определённо, Тучков буян надо отметить как зону живейшего интереса. Надо только окончательно разобраться с Бригадой.
Перемахиваю через заграждение с северной стороны и вижу, что к стене приколочен паспорт объекта. А-а-а, это они административные здания Верховного Суда сооружали... Значит, тут самые высококачественные материалы, без кидалова, ведь строители точно знали, кому здания строили. Хотя даже это не шибко надёжная гарантия в наше смутное время. А то не раз бывало, что писялись, какались, плакались, а всё равно воровали. С дрожащими от ужаса ногами ночами волокли мешки с цементом и на ходу утирали слёзы отчаяния от осознания неотвратимой кары.
Сфотографировал паспорт объекта и отправил бабушке. Пусть подумает.
По проспекту Добролюбова выбегаю к Кронверкскому мосту и сразу вижу на стенах Петропавловской крепости жизнь. Какие-то безусловные сволочи облюбовали крытые металлическими навесами бастионы и шастали там, а потом увидели меня и начали стрелять. Ух, суки!
Скрываюсь на территории Ленинградского зоопарка, пересекаю её насквозь и бегу вдоль Кронверкского протока, огибая Музей артиллерии. Что за твари посмели занять крепость? Охамели совсем?!
Мельком вижу батарею «Коалиций-СВ», всё также стоящих на месте, где мы её оставили. Больше не пострелять, снаряды к этой штуке найти сложнее, чем к чему-либо другому. Новая артиллерия, не на каждом РАВ-складе к ней боеприпасы хранят.
Быстро достигаю Иоанновского моста и пулей мчу по нему. На бастионах никого не замечено, что есть грубейший просчёт обороняющихся. А, нет, кто-то появился, даже начал стрелять, но я бросал себя из стороны в сторону, ну и был уже слишком близко к концу моста, чтобы меня можно было просто так достать.
Что мне нравится в бастионных крепостях — не надо карабкаться на десятки метров. Тут метров десять-двенадцать всего, а ещё имеется некоторый незначительный наклон.
Первые метров шесть буквально пробегаю по стене, а затем цепляюсь за белокаменный выступ, после чего рву жилы и бросаю себя наверх, где цепляюсь за жестяной навес и вскарабкиваюсь на него.
Защитники крепости начали стрелять в потолок сразу же, как я побежал, гремя жестью. Шансов достать меня таким образом очень мало, но задерживаться наверху я не стал, спрыгнув на равелин и сразу же открыв огонь из АК74М по попавшемуся на глаза типу с иностранной штурмовой винтовкой в руках. Попал красиво — две в грудь, одна в лицо. Последняя пуля пришлась не специально, просто отдача.
Разворачиваюсь и стреляю по противникам, только начавшим опускать взгляды с потолка. Четверо, каждому по очереди. Нет больше никого.
Одеты все в гражданское, вооружены различным оружием, от исконно-отечественных Калашей, до загнивающе-западных М4. Где только взяли?
Всех, кроме первого, «контролирую» палашом, не забыв произнести заветную формулу жертвоприношения. Один был уже мёртв, поэтому две жертвы достались Стикс, а Аиду всего одна.
Обыскивать некогда, но уже ясно, что личных оберегов у них не было.
— Эй, сучёныш! Нас тут много! — донеслось до меня, когда я уже собрался спускаться с равелина. — Сдавайся, пока мы тебя не взорвали!
Примечания:
1 — Мойры — прядильщицы судеб у древних греков. Клото — прядущая нить жизни, Лахесис — определяющая судьбу, Атропос — перерезающая нить. Первая определяет неуклонное действие судьбы, вторая определяет её случайности, а третья определяет неотвратимость её решений. Мойры являются дочерями богини Нокты. В архаичный период Древней Греции мойры считались высшим законом природы, а боги являлись лишь его исполнителями, поэтому у древних греков мухи были отдельно, а котлеты отдельно. Но миф развивался и поколения разработчиков постепенно запилили кроссоверы, на основе чего метавселенная получила полное слияние отдельных серий, которое мы видим в работах чуть более поздних античных философов. Марвелы-хренарвелы с ДиСишками концептуально нового ничего не делают, короче. Только эти кровосиси кроссоверят ради безумно больших бабок, а древние греки развивали так собственную религию.