Страница 121 из 128
— Сделаю, это будет недолго, но надо будет снять мерки, — произнёс он уверенно. — Ещё что-то?
— Ещё мне нужно, чтобы ты сделал примерную броню из металлокерамических пластин, — кивнул я. — Нарезать керамические пластины, чтобы примерно выглядело, как броня — дальше я сам.
— Вот это будет задача, — покачал головой Антон Борисович. — Сможешь достать мне пластины? А то дорогое удовольствие, скажу я тебе.
— Со временем обязательно достанем, — уверенно ответил я. — На острове искать нет смысла?
— Всё, что было, уже вынесли, — подтвердил кузнец. — А чем тебя сталь не устраивает? У меня навалом стальных пластин, они живучее, чем керамика, пулю держат хорошо.
— Стальная — это следующая, — усмехнулся я.
— Ах, вот оно как... — почесал затылок Пронин. — Работы навалом даёшь.
— Я же не прошу доводить её до совершенства, сам знаешь, что с ней дальше будет, — развёл я руками.
— Ты предлагаешь мне пилить бронеэлементы, — вздохнул кузнец. — Но ладно, сделаем. Естественно, это не всё, так??
— Ещё мне нужен переходник, — я достал из рюкзака мину. — Вот на эту штуку.
— Куда переходник и нахрена? — недоуменно спросил Антон Борисович.
— К выстрелу из РПГ-7, — усмехнулся я. — Вот тут есть техническое отверстие, куда можно забить небольшой штырёк, к которому приварить колпачок с резьбой.
— А колпачок... — заговорил кузнец.
— А колпачок будет накручен на выстрел к РПГ-7, — ответил я. — В итоге мы получаем не просто выстрел к гранатомёту, а осколочно-фугасный выстрел, причём достаточно мощный.
— Так, теперь понятно, — произнёс Пронин. — Нужен этот самый выстрел, чтобы знать направление резьбы и размеры.
— Достанем, — заверил я. — Уверен, ваши искатели нахапали этих выстрелов и их на складе как у дурачка фантиков.
— Откуда такая рационализация? — поинтересовался кузнец.
— Знакомый один как-то рассказывал, — ответил я. — Повоевать ему пришлось кое-где.
Ну, как знакомый... Владимир Пахомыч, мой менеджер, как-то начал договариваться с Шальопой об участии в его новом фильме о войне в Югославии, уже было решено всё, второстепенная роль военного серба, какого-то Николу, если память не изменяет, поэтому мне сразу нашли консультанта, чтобы помог с подготовкой к роли. Три раза только встретились, а потом Пахомыч не сошёлся по деньгам с продюсерами в Москве и всё. И конец.
Собственно, Гена, который консультировал меня, посоветовал влезть в работу сценаристов, чтобы пихнуть в фильм то, чего точно вообще нигде не было. И это «нигде не было» — как раз эти самые мины от 82-миллиметрового миномёта, простым способом присобаченные к выстрелу от РПГ-7. Сейчас-то я понимаю, что так к нему можно присобачить вообще любую херню, хоть лопату, а тогда нехило удивился и усомнился. А если по большому счёту, то мощность метательного заряда достаточна, чтобы эта прикреплённая лопата пробила человека или не совсем человека насквозь.
Точность будет не очень, но в случае с ордами мертвецов это не сильно-то важно. «Карандаши» показали себя плохо, а вот 82-миллиметровые мины хорошо, поэтому имеет смысл переделать как можно больше выстрелов под эту кустарщину и быть счастливым.
— Ты же не против, если я расскажу об этом товарищу майору? — спросил Антон Борисович.
— Не я придумал, не мне качать авторские права, — пожал я плечами.
— Напилю я тебе этих переходников, — пообещал кузнец. — Сколько надо?
— Минимум семьдесят штук, — ответил я. — Но лучше штук сто, потому что я обязательно буду рожать ещё больше мин и выстрелов.
Ещё нужно больше людей в мой намечающийся отряд. Гранатомётчики, стрелки, бойцы ближнего боя — будет полноценное боевое подразделение.
— Ладно, давай мерки снимать... — произнёс кузнец. — Как в лучших ателье...
Где-то минут пятнадцать замеряли антропометрические данные. У Борисовича обнаружилась мерная лента, действительно, как в ателье.
— Ещё кое-что надо... — заговорил я.
— Ты совесть-то имей! — взмолился Антон Борисович.
— Титановый щит! — воскликнул я. — Жить без него тяжело.
Кузнец с досадой вздохнул:
— Просто склепать из пластин?
— Ну да, а дальше я сам, — подтвердил я.
— Ладно, сделаю, — пожевал губу Пронин.
— Когда могу зайти за готовыми изделиями? — спросил я, когда замеры были завершены.
— Где-то завтра к обеду, — ответил кузнец. — Всё сделаем.
— Вот и отлично, — кивнул я. — Бойцы, за мной.
Идём к подъезду моей квартиры и садимся на лавку. Закуриваю.
— А вы чего, физкультурники? — спросил я, обратив внимание, что два бойца не достают свои табачные запасы.
— Я зарёкся больше курить, — показал Козьмин пулевой шрам на шее.
— А я не пристрастился, — пожал плечами Берсон, сняв шапку-ушанку.
— Понятно, — произнёс я. — Надо вам экипировку подобрать под стать. Сапоги — это, конечно, надёжно, но нам предстоит много бегать, поэтому завтра с утра сходим за зипунами.
— Как скажешь, командир, — ответил на это Козьмин.
— Откуда будете вообще? — поинтересовался я. — Кем были до войны, чем занимались?
— Из-под Тюмени, — ответил Константин Фёдорович Козьмин. — Из крестьянской семьи, до войны служил в РККА, на Дальнем Востоке. Потом с сибирцами на запад дёрнули, Синявино и вот я в Ленинграде. А теперь здесь.
— Я из Москвы, — сообщил Берсон. — Работал наборщиком в типографии, но в первый же день пошёл добровольцем на фронт. Тоже принимал участие в Синявинской операции, после чего оказался в Ленинграде.
Достаю телефон и открываю браузер. Синявинская операция...
Попытка деблокады Ленинграда, потерпевшая провал, но зато сковавшая войска армии «Север», не позволившая этой армии взять город, что также способствовало ослаблению натиска на Сталинград.
Сеть тупит, напоминает 00-е годы с 3G интернетом. Страницы открываются медленно, кусочек за кусочком, что косвенно предрекает гибель интернета. Он неплохо продержался, но скоро ему конец.
— У вас Синявинская операция прошла как-то не так, — вздохнул я. — У нас нашим не удалось достичь Ленинграда.
— Я больше ничему не удивляюсь в этом мире, — произнёс Осип Самуилович Берсон. — За четыре дня до тебя привели группу из четверых военных из 80-х годов. В их мире в Ленинграде тоже война, только посреди пепла и пламени. Сверхоружие, ядерные бомбы. Ты бы видел, как они улыбались, поднимая взгляды на голубые небеса...
Да, для кого-то наша в общем печальная ситуация может выглядеть как «нехрен ныть, вы ещё легко отделались».
— Идём в дом, есть одна вещь, которую нужно основательно обсудить, — произнёс я, гася бычок.