Страница 63 из 104
– Ваше сиятельство! – внезапно послышался за дверью обеспокоенный голос Тимура. – Вам нельзя к Георгию Шакроевичу! У него княжна.
– Нино Георгиевна? – поспешно нашёлся голос.
– Валентина Георгиевна.
Отец и дочь переглянулись, безусловно, узнав того, кем мог быть нарушитель их спокойствия, а вскоре тот и сам появился в дверях, а за его спиной показалось перепуганное лицо приказчика.
– Я пытался, ваше сиятельство! – всплеснул руками Тимур, кивнув на незваного гостя. – Но меня никто не стал слушать.
– Георгий Шакроевич… – Оставив управляющего без внимания, Шалико запнулся. – Я прошу прощения за свою бесцеремонность, но мне срочно нужно с вами поговорить. Наедине… если можно.
Георгий в святом недоумении посмотрел на встревоженное лицо младшего князя Циклаури и захлопал ресницами – чего с ним никогда не случалось! – как маленький ребёнок, которому взрослые забыли объяснить суматоху в доме. Обычно эту суматоху он создавал сам и всё про всех знал, но, похоже, и на солнце бывают пятна!.. А вот Тина почему-то улыбалась, понимая гораздо больше, чем это было доступно её несчастному отцу. Ах, женщины! Чуткости им и правда не занимать.
– Шалико Константинович! – зачирикала она, смеясь. – Что бы вас к нам ни привело, с добром пожаловали!
Прижимая к сердцу своего милого Шоту, Тина присела в книксене и, сделав Тимуру жест, чтобы тот открыл ей поскорее дверь, молча вышла из кабинета.
Через секунду почтенный муж остался наедине с юношей, чья нервозность в первую минуту всерьёз его испугала. Старый князь поднялся на ноги, приблизился к гостю вплотную и доверительно коснулся его плеча, боясь услышать плохие новости:
– Что такое, дорогой? – пробормотал он, еле шевеля губами. – С отцом или матерью что-то? Может, сёстры захворали? Нужно позвать Матвея Иосифовича?
– Что? – будто в забытьи, залепетал Шалико и поднял на отца своей милой Нино стеклянный взгляд. Заметив полное недоумение Георгия, парень пристыженно зажмурился. – О, нет-нет-нет! Они в полном здравии, ваше сиятельство, уверяю вас.
Мужчина насупился, пусть на сердце у него и отлегло. Но если не беспокойство о родителях и сёстрах привело юного князя в Сакартвело, то что же всё-таки толкнуло его на такой отчаянный шаг? Старый, умудрённый опытом человек терялся в догадках.
– Если вы не имеете ничего против, Георгий Шакроевич, – юноша взволнованно облизнул губы, – то давайте лучше присядем.
– Хорошо. Как скажете, Шалико Константинович.
Всё ещё хмуря лоб, князь Джавашвили вернулся на своё место за рабочим столом, а Шалико опустился напротив – на стул, на котором ещё несколько минут назад сидела Тина, – и решительно набрал воздуха в лёгкие. Георгий недоумевал с каждой минутой всё больше.
– Георгий Шакроевич, – начал он твёрдо и наконец посмотрел на собеседника в упор. – До меня дошли слухи, что сегодня вечером вы и Нино Георгиевна нанесёте нам визит с определённой матримониальной целью, которая… никак не могла оставить меня равнодушным.
Его сиятельство застыл с самым серьёзным выражением лица, хотя внутри уже давно прыснул со смеху. Напряжение моментально отпустило обеспокоенного друга, и он совсем успокоился. Конечно, Георгий точно не знал, кем был этот жестокий человек, лишивший юного влюблённого душевного спокойствия, но он наверняка преследовал цели, которым сам князь не решался препятствовать. По крайней мере, не до тех пор, пока сам не узнает все подробности.
– Что ж, – откашлялся в кулак заботливый отец, пряча в нём улыбку. – Допустим, у нас были такие планы.
Шалико бессильно прикрыл веки, а Георгий, изрядно этим потешившись, откинулся на спинку стула и сцепил руки перед собой, приготовившись слушать. Так-так-так!.. Сегодняшнее утро он явно проведёт с большой пользой.
– Ваше сиятельство, – немного погодя заговорил парень, собравшись с мыслями. Голос его прозвучал так надрывно, что старый Джавашвили невольно заслушался. – Не отдавайте Нино за Сосо! Пожалуйста!..
– Почему же я, по-твоему, не должен этого делать?
– Потому что её люблю я и мечтаю когда-нибудь жениться на ней сам.
Это было сильно. Сердце papa, многое повидавшее на своём веку, почти дрогнуло. Видел бог: такой решительности в глазах молодых – и даже юных! – людей он не видывал давно. У большинства из них в восемнадцать лет только ветер в голове! Додумался бы он сам в своё время прийти к отцу возлюбленной Тамары и просить, скажем, не отдавать её за Исмаила? Определённо! Определённо пошёл бы!.. В моменты отчаянной любви к покойной княгине он, как известно, и не такого нагородил…
Но на какой детский и в то же самое время трогательный поступок бедняга Шалико решился в своём отчаянии! Где его дочь ещё найдёт такое горячее, преданное и любящее сердце?..
Больше не сдерживая своих чувств, Георгий расплылся в настоящей отеческой улыбке, а Шалико снова спрятал от него смущённый взор. Несколько секунд они провели в таком молчании, что даже тиканье настенных часов показалось им пронзительным.
– Ты очень молод. Ты ведь знаешь это? – искоса поглядел старый князь, будто любуясь. – Ты ещё можешь влюбиться, и не раз…
– Да, – хрипло молвил юноша, бегая глазами с предмета на предмет. – Но вы же знаете меня с пелёнок. Я не ветрен и вряд ли когда-нибудь полюблю так же сильно.
Георгий молчал. И всё ещё улыбался.
– Но за Сосо нельзя, ваше сиятельство! – спохватился юный князь. – Совсем-совсем нельзя!..
– Не продолжай, – ворчливо фыркнул отцовский друг. – Не глуп – сам вижу. Сын рассказал мне об их разговоре в трактире. И о том, что на балу случился. В здравом уме я бы точно её за него не выдал!..
Шалико заметно развеселился от подобного признания, а почтенный муж, наблюдая за ним украдкой, очень по-кавказски зацокал языком и покачал головой.
«За одну можно не переживать! – проскочила у Георгия приятная мысль. – Нино не пропадёт!»
Мужчине стало так радостно на душе, что он всё-таки поведал юному дарованию новость, которую специально придерживал всё это время.
– На самом деле, – тяжело вздохнул князь, не сменяя снисходительного, ласкового тона, – тебе не совсем верно донесли про предложение. Сосо Торникеевич уже его сделал.
– Сделал? – удивлённо воскликнул Шалико и даже вскочил с места. Джавашвили-старший ещё шире улыбнулся. – Когда? Что она ответила?
– Вчера днём. Ещё до вашего похода в духан, – развёл он руками и задорно подмигнул своему подопечному. – И знаешь, что она ответила ему? Она отказала. Сама.
– Боже мой!
Облегчённо смеясь, младший Циклаури снова сел и схватился за кудрявую голову. Старый князь продолжал, весело качаясь на своём стуле:
– Она сказала: «В жизни не видела такого пустого и праздного юношу! Он только и говорит о своих петербургских романах, причисляя меня к одному из них. С ним можно умереть со скуки!»
– О, как я с ней согласен!..
– Шалико, – участливо позвал Георгий, и юноша поднял на него свой чистый, слегка влажный взгляд из-под взъерошенных светлых кудрей. Ах, сколько в нём читалось счастья и любви! – Ей нравятся умные молодые люди. Уж я-то свою дочь знаю.
– Правда? – смущённо зарделся юный гость.
– Точно тебе говорю! Так что ей следует рассказать о твоих чувствах.
– Вы так думаете, ваше сиятельство? А если она не воспримет меня всерьёз? Мы ведь почти ровесники. Я ещё только…
– Это так, – досадливо причмокнул старый Джавашвили. – Но всё впереди. Ты только не опускай руки.
Щёки молодого князя всё ещё стыдливо пылали огнём, когда он наконец поднялся и, раскланявшись у порога, схватился за ручку двери. Теперь, когда опасность осталась позади, отчаянность собственного поступка не на шутку разбередила ему совесть.
– Шалико Константинович, – шутя отозвался Георгий, и юноша в очередной раз застыл перед его столом. – Вот таким и оставайтесь в ближайшие… пять лет. Не меняйтесь, хорошо?
Шалико зарумянился ещё сильнее, кивнул и низко поклонился князю в ноги, прежде чем покинуть его владения.