Страница 38 из 83
Оказавшись внутри, эссенциевые попали в чью-то квартиру. От сотрясения стены многие бытовые мелочи попадали, а маленькие камушки придали уютному гнездышку вид полной разрухи. Половицы заскрипели под тяжестью небольшого вервольфа. Прежде чем найти лестницу на этаж выше, Алька обратила внимание на обувь, стоящую в коридоре. И, мысленно извиняясь перед владельцами, сняла с себя туфли, украв пару плотных сапог. Приглушенная свирель выстрелов снаружи создавала эффект самой настоящей войны. Этого Великая Охота не простит, и остается только догадываться, как человечество отреагирует на сегодняшнее событие, хотя древняя уже понимала, что теперь звук пулеметной очереди в её жизни будет звучать куда чаще. Беатриси неприкрыто объявила начало конца устоявшихся порядков на Черной Земле.
— «Будет только хуже», — говорит она, — остановился Виктор рядом с молчуньей, что смотрела на висящую картину, изображавшую неизвестную семью.
— Да, Мур, это... — не договорила Алька. На втором этаже явно кто-то пробежал.
Переглянувшись с остальными, первым поднялся Коготь. Под его ногами просочился демоненок. Ведьмы поднялись следом. Несколько дверей, за одной снова шум. Дернув рукой, Виктор сорвал с петель жалкое препятствие.
— Не-не подходите! — размахивал кухонным ножом мужчина, приобнимая женщину, на руках которой лежал младенец. Испуганные спрятались в ванной комнате.
Молчунья первая преградила путь Виктору, приподняв руки, показывая, что никто не собирается навредить им. И не сразу поняла, откуда на лицах людей появился еще больший ужас. Мур посмотрела на свои руки. Они были по локоть в крови. На душе стало гадко, чувства перемешались.
— Пожалуйста, не трогайте ребенка, — плакала женщина.
Кровавая ведьма сделала шаг назад.
— Пойдем, Мур, — чуть коснулась Алька её плеча.
— Живите, — оскалился Виктор, сразу получив от хозяйки гневный взгляд. Паренек отвернулся.
Они вновь приблизились к лестнице, остался последний этаж. Как вдруг!
— Госпожа Алька! — подставив лапищу, Коготь защитил старшую от ножа.
Сорвавшийся с места мужчина пылал розовыми глазами. И Мур только успела застыть немой гримасой "стой!", как её демон снес голову безумцу, и та прокатилась по ковру прямо к ногам женщины, что тоже вышла из ванной. Глаза ее порозовели. Виктор, желая защищать, не ценил ничью жизнь, а потому подаренный им врагу шанс стал личным оскорблением.
Рывок! Ручища перерезает загипнотизированную пополам. Громкий вскрик, поток крови хлещет на стены. Проморгавшись, Мур с ужасом осознала, что не слышит детского плача, и хотела снова заглянуть в ванную.
— Нет! — обняв, схватила Алька дочку. — Не надо, не смотри. — Судьба младенца уже была решена.
Тихий всхлип, маленькие слезинки на щеках. Доброе сердце молчаливой ведьмы тяжелее всех переносило ужасы коварных розовых чар.
— Ненавижу... — с грустью смотрел Виктор. — Говорит она...
— Откуда столько безумцев? — встряхнул мордой Коготь, вытащив воткнувшееся лезвие из ладони. — Если это заразно, почему мы — все еще мы?
— Похоже, это и вправду некий вид гипнотической лихорадки,— продолжала обнимать Алька Мур. Девочка не сопротивлялась — минута передышки в теплых объятьях. — Не представляю, как её создали. Но, думаю, у кого эссенция течет по жилам, способны сопротивляться, и им нужен непосредственный контакт с колдующим, чтобы поддаться безумию. — Тяжелый выдох. — Или более скверный вариант: абсолютно всех безумцев обработали лично. — Алька прикусила ноготь. — Но на такое количество людей уйдут годы.
— Хорошая, однако, подготовка, — подошел ближе Виктор. — Мур?
Молчунья несколько раз кивнула, успокоившись. С тяжелым сердцем посмотрев на растекающуюся кровь и услышав самую страшную тишину, отряд поднялся дальше по лестнице. Несколько ударов по потолку открыли проход на крышу.
Ветер подул с новой силой, растрепав волосы молчаливой ведьмы. Мокрые глаза смотрели, как пылает Пьетро. Крики ужасов, взрывы, стрельба. Черный дым, смешавшись с дымом фабрик, все же накрыл непроницаемой завесой столицу мира. Нет солнца, не видно облаков. Только мрак. Мрак и смерть.
— Перепрыгиваем на следующую! — указал пальцем Виктор.
Вдох, выдох. Алька на руках Когтя, Мур на спине Виктора. Нельзя останавливаться, надо сражаться.
Сжав кулачок, ведьмочка верила, что солнце еще себя покажет. Оно всегда найдет лазейку.
Корнар и Беатриси продолжали смотреть друг на друга. Темная эссенция витала в воздухе. Они оба были друг перед другом и одновременно нет. Два демона, два сгустка хаотичной тьмы. И каждого вели личные мотивы, такие простые и одновременно сложные. Белоснежная улыбка — розовые зрачки, полные ненависти. Время уходило, но пока было у обоих. Начинался главный бой дня, который в будущем назовут…
Кровавый показ.
До пробуждения Омеги осталось пять дней.