Страница 5 из 68
Глава 2. Странности продолжаются
Что конкретно он собрался делать с моей спиной, я не представляла, но, как медик знала, что в первую очередь мне положен рентген. Однако, покосившись на дорогую отделку комнаты подумала — владельцы такого дома могут позволить себе и МРТ. Другой вопрос, на кой им это надо.
Тихон тем временем сделал короткий поклон лишь головой и, со скрипом развернувшись на пятках, покинул комнату, отправив под потолок стук каблуков на сапогах. Когда я осталась одна, в груди яростно запылал порыв к бегству. Но едва дёрнулась, как боль в спине прижала меня к постели, я в бессильной панике простонала и завалилась на перину. Была бы худой — не грохнулась бы, не ударилась бы и не оказалась бы в какой-то глуши в доме богатого психа.
Богатого понятно почему. А психа.... Стал бы нормальный человек красть толстуху? Но выбираться надо. Неизвестно, что у этих тихонов и пашек на уме.
Я снова пошевелилась, и боль жгучей волной прокатилась по всему позвоночнику, я закусила губу и заныла.
— Зараза…
Дверь тем временем опять открылась. И я опешила. Не потому, что в проходе Тихон во фраке. Его я уже видела. А из-за того, что в руках он бережно держит нечто длинное, толстое и похожее на гигантскую пиявку. Только пиявка переливается всеми цветами радуги и светится. Её тело медленно сокращается и расслабляется, кольца света проходят по сверкающей коже, а голова… Да, у существа есть голова. Она покрыта пухом и напоминает бубон от шапки.
Глаза мои выпучились, я вдавилась в подушку и услышала собственный очумевший голос:
— Что это… такое?..
Тихон выпрямился так, будто стоит на приёме перед королевой и деликатно приподнял пиявку.
— Это Калудия, — сообщил он тоном, каким мог бы докладывать об ужине какому-нибудь герцогу. — Она уважаемый член семьи и прекрасный лекарь.
— Чего???
Как человек медицины, я верила только в науку и все, что можно потрогать руками. Калаудию, потрогать технически можно, но сознание отказывалось верить в существование обошедшего эволюцию животного.
Я вцепилась в одеяло, как в последний оплот спасения и проговорила, не веря глазам:
— Что оно за зверь…
То, что произошло дальше, разбило привычную реальность на осколки, которые собрать можно уже во что-то иное, но никак не в прежнюю картину мира. Калаудия повернула пушок головы и проговорила вполне человеческим, похожим на директорский, голосом:
— А вот за зверя я могу и обидеться. Тихон, ты сказал, что девушка нормальная. А она обзывается. А ты мне её лечить предлагаешь.
Пока я в тихом ужасе таращилась на радужную пиявку-переростка с человечьим прононсом, Тихон торопливо ответил ей:
— Все так, дорогая наша. Девушка нормальная. Просто очень напугана. К тому же ей больно. Не вредничай, помоги ей. А я за это дам тебе бидон медового пудинга.
— Бонусом? — уточнила пиявка, задрав на него пушистую голову.
Тихон кивнул.
— Всенепременно!
Послышался полный снисхождения вздох пиявки. Под моим обалделым взглядом Тихон поднёс её к кровати и опустил на одеяло. Меня настигло оцепенение. Вблизи пиявка ещё больше, размером с собаку. Или даже козу. Её кожа переливается цветными сполохами, что вообще не вяжется с образом пиявки. Я пялилась, дрожа молча и нервно, но когда из-под брюха Клаудии появились длинные пухлые ручки, тоже радужные, и потянулись ко мне, я снова самозабвенно заорала.
Клаудия одёрнула пальцы и завопила в ответ:
— Тихон, да она полоумная! Ты к кому меня привёл!
Побледневший Тихон засуетился, забегал вокруг кровати, не зная, кого в первую очередь успокаивать — меня или пиявку. Потом остановился в изножье и командным голосом крикнул:
— А ну тихо!
Мы с Клаудией в раз замолкли, а Тихон проговорил со строгостью:
— Так. Клаудия, ты сию минуту лечишь Софью, иначе пожалуюсь хозяину на твое непослушание. Он сразу на тебя найдет управу. Софья, вы позволяете Клаудии привести себя в порядок и не орете, как деревенщина на базаре. Иначе я не буду больше возиться с вашей спиной и лечите ваше смещение, как хотите. Все понятно?
Мы обе притихли. Если у меня смещение позвонков, то дело дрянь. Непонятно, как собралась лечить меня эта паранормальная пиявка. Но Тихон смотрит сурово, лучше не спорить.
Я молча кивнула. Клаудия демонстративно вдохнула, её тело засокращалось кольцами и она подползла ко мне. Теперь я смогла рассмотреть её лицо. Факту его наличия постаралась не удивляться, хотя сложно не обалдевать, когда смотришь на физиономию громадной сияющей радугой пиявки с лицом вроде Марфы Прокоповны. Она работает в колледже на проходной, всегда строгая, с высокой причёской с проседью. К своему турникету относится так, будто он из золота. А тому, как произносит фразу «пропуск показываем», позавидует любой театрал.
У пиявки Клаудии выражение лица похожее, а пушок-бубончик — это её прическа. Пиявка деловито сморщила мордочку и проговорила так, будто она сюда не собиралась, её заставили, а я теперь её должница:
— Одеяло поднимаем.
Первым моим порывом было скинуть её с постели. Но строгий взгляд Тихона заставил выполнить её приказ.
— На левый бок переворачиваемся, — с той же интонацией продолжила Клаудия. — И не шевелимся.
Сглатывая нервный комок, я перевернулась и откинула позади себя одеяло. Тихон при этом деликатно отвернулся, а я ощутила, как пиявка задирает мне тунику, затем прикосновение холодных пальцев. Они быстро пальпировали мою спину, будто рентгеном изучая позвонки.
— Ну да, ну да… — забормотала Калудия. — Смещение в поясничном отделе… Небольшая гематома… Угу… Вот тут пережато… Сейчас починим.
У меня вырвалось изумленное:
— Как???
Клаудия позади меня ответила нехотя:
— Как надо. Радуйся, что ситуация несложная. Угораздило же тебя… Лежи смирно. Сейчас будет немного больно. А потом не будет.
Я не успела спросить, что конкретно собирается делать радужная пиявка. Кожу в районе поясницы укололо, я ойкнула. Боль растеклась по всей спине, но через пару секунд сменилась на холодок. А затем я перестала что-либо чувствовать.
Пиявка Клаудия возилась за моей спиной, что-то бормотала, Тихон стоял неподалёку все так отвернувшись лицом в окно. А я пыталась осознать — не сплю ли. И если сплю, то когда этот безумный сон закончится? Ведь не может же на самом деле быть, что меня увезли в какой-то дом, где радужная пиявка вправляет мне позвонки? Потому что если может, то я вообще ничего не знаю о мире.
Позади что-то щелкнуло, послышался довольный выдох Клаудии.
— Ну вот, — сказала она. — Готово. Онемение спадет через пару часов, но уже можешь прыгать и скакать.