Страница 39 из 68
Снова ничего не ответив, клубок качнулся уже вполне заметно и подкатился к двери. Я последовала за ним.
— Вот. Так даже лучше. Хоть не будет скучно.
С крыльца мы спустились, когда холодное зимнее солнце выползло из-за снежных туч и поползло по самой середине небосвода. Клубок покатился передо мной бодрый и резвый, рассекая снег, как ледокол.
— Помедленнее, — попросила я. — Я так быстро не могу.
Клубок, конечно же, не послушал, так что поспевать за ним пришлось почти бегом. Вообще за все время пребывания в Тридевятом, я бегаю больше, чем за всю жизнь. Конечно же я быстро вспотела, но в этот раз даже особо не устала, да и дышать вроде нормально — одышки нет. Видимо, чистый воздух творит чудеса.
Примерно через двадцать минут клубок впереди меня застыл, будто врезался в невидимую стену.
— Эй, ты чего? — спросила я его, подходя. — Чего встал? Пошли дальше.
Но клубок только недовольно буксанул, подняв фонтан снега, и остался на месте. Я не поняла перемены в его настроении. Вроде нормально бежали, а тут на тебе.
— Да что случилось-то? — не поняла я.
В ответ клубок запрыгал на месте, время от времени отскакивая назад. Не то чтобы я специалист по поведению живых клубков, но что-то подсказывает — он крайне недоволен и почему-то отказывается катиться дальше.
Я покрутила головой. Лес как лес. Деверья и ёлки стоят в снегу, вокруг сугробы, кое-где валяются шишки, наверное белки раскидали. Пожав плечами, я развела руками и проговорила:
— Ничего тут нет. Что на тебя нашло?
Клубок снова яростно попрыгал и откатился ещё больше назад. Мне уже стало совсем не по себе. Диво говорил не заходить за дальние елки. Собственно, эти елки вот они, формально за них я все ещё не зашла, но что в них такого-то?
— Заглянем? — предложила я клубку.
Тот крутанулся на месте, как буксующее колесо, снова окатив меня снегом, потом прыгнул передо мной, преграждая путь и заскакал, как резиновый мячик-попрыгун.
— Да ну ладно тебе! — не выдержала я. — Поняла, поняла. Ты н хочешь, чтобы я туда шла. Да?
Клубок завертелся, как юла, что видимо означает согласие. Я продолжила:
— Убедил. Далеко я не пойду. Я же не глупая. Понимаю, что Диво не предупреждал бы просто так. Но давай договоримся — я просто выгляну. На шажок. Только для того, чтобы понять, в чем дело. Обещаю, я не пойду далеко. Ведь ничего не случится, если я просто высунусь?
Покачивание клубка из стороны в сторону я расценила, как неуверенность, но, судя по всему, он и сам не знает, насколько безопасно высовываться. И все же, как бы безрассудно не выглядит моё решение, мне нужно понять, что скрывает Диво.
— Если что — руки в ноги и бежим обратно, — предупредила я клубок.
Тот с готовностью крутанулся юлой, а я сделала несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, и нерешительно шагнула вперёд за границу первой дальней ёлки.
Лицо обдало легким ветерком, на секунду показалось, что видимость расплылась, но тут же вернулась в норму. Такое бывает, когда сильно потрёшь глаза или долго смотришь в монитор. Я бы и не заметила, если бы сейчас не была так сосредоточена.
И тут над лесом прокатился вой. Тот самый вой, который всегда предвещает появление навья. По моей спине прокатилась волна ледяных мурашек, а внутри все сжалось. Сейчас я совершенно одна, ни Окамира, ни Диво. Если эти твари меня найдут, то не отпустят. Конечно, на мне обереги, но нашла же Ворянка меня в тот раз. Причём легко и просто.
— Клубок… — дрожащим шепотом позвала я, — ты слышала?
Тот крутанулся юлой и запрыгал, показывая всем видом, что нам надо срочно сдавать назад. С ним я совершенно согласна, потому попятилась. Хотя, учитывая, что вой раздался, едва я сделала шаг за елки, они учуяли меня за несколько секунд. А значит, убежать я уже не успею.
Но клубок продолжал настойчиво прыгать и указывать назад. Я продолжала пятиться, снова по мне прокатился ветерок и на миг помутнело в глазах. А когда видимость снова вернулась, впереди передо мной взорвался сноп снега, обдав нас с клубком настоящей лавиной хлопьев. Когда они осели, перед нами из воздуха собралась тонкая девичья фигура, в которой я узнала Ворянку.
Все во мне обомлело, руки и ноги заледенели, а в груди засвербел ужас. Она меня нашла, сейчас нападет и высосет все силы. Кранты мне.
Мысленно я уже приготовилась к неминуемой гибели, хотя к такому не приготовишься. Просто осознала, что мне не сбежать. Но, когда через несколько секунд я все ещё оставалась жива, стали закрадываться подозрения.
Ворянка стояла передо мной буквально в пятидесяти сантиметрах, вертела головой, таращилась, принюхивалась, но…
Она меня не видит!
И не чувствует!
Медленно, боясь спугнуть везение, я повернула голову к клубку и аккуратно указала на Ворянку. Тот крутанулся юлой и медленно покатился подальше назад. Стараясь не издавать ни звука, я попятилась за ним следом, с ужасом глядя, как совсем рядом Ворянка передо мной будто натолкнулась на невидимую стену и пробует носом воздух. Двигаться бесшумно по снегу у меня конечно же не получилось и хруст от моих шагов, которые я старательно пытаюсь сделать невесомыми, всё-таки нарушил тишину зимнего леса.
Я думала, что Ворянка сейчас встрепенется и все же накинется, но хруста снега под моими ногами она тоже не услышала. Судя по всему, то, что ограждает меня от неё, так же преграждает и звуки. Иначе как объяснить, что все время, пока я у Диво, я лишь пару раз слышала вой навья да и то, очень далеко? А стоило только шагнуть за елки, как — бац.
— Я знаю, что ты там, — внезапно проговорила Ворянка трескучим и совсем не девичьим голосом. — За барьером.
Тихая жуть накатила на меня так сильно, что захотелось по маленькому. Я нервно сглотнула и продолжила отступать, клубок рядом всячески это приветствовал кручением и прыжками.
— Но я до тебя доберусь, — продолжала Ворянка. — Ты не сможешь там прятаться вечно.
Мне захотелось ей ответить, сказать, чтобы она катилась к лешим, или к кому могут катиться навье. Но от страха и ужаса язык мой онемел, что, наверное, даже к лучшему.
Ворянка выпрямилась, стала длинной, тонкой, и какой-то угловатой. Её длинные рыжие косы заизвивались, как змеи, а руки раскинулись, поднимая вокруг клубы снега.
— Я думала, куда же ты пропала, Софья, — продолжила она трескуче. — Все гадала, куда же тебя спрятал Окамир. В его тереме я тебя не чуяла. И не чуяла нигде. Я сейчас не чую. Но теперь знаю, что ты здесь. Не могла ты никуда деться за такой короткий миг. Ты меня слышишь, это я тоже знаю.