Страница 11 из 16
Глава 4
Да, колодец любил удивить выбором.
— Давай, милый, протянем ей руку. Нельзя заставлять девушку ждать, — проворковал старик, высвобождая придавленную княжеским телом ладонь. Безвольная рука булькнула в воду, точно дохлая рыба.
— Хватайся, хватайся, — шептал Пикарт, молясь, чтобы девушка ответила на призыв. Спящему князю суженую не удержать, но для чего тогда старый друг? Он поможет, подхватит и вытянет. Чего бы ему ни стоило. Успела даже мелькнуть мысль, как удивится милорд, когда, проснувшись, обнаружит рядом такую красавицу. Истинную, которую так долго ждал.
Но девушка и не думала протягивать руку. Она закричала от страха.
В ответ на ее крик вода в колодце замерзла. Она так стремительно покрылась снежной коркой, что тир Пикарт едва успел вытянуть руку князя из ледяного крошева.
— Что это было? — спросил старик у замершего с открытым ртом оракула. И только сейчас заметил, какая тишина воцарилась в храме.
Оракул опомнился. Закрыл рот и сделал скорбное выражение лица, а у самого подводка на левом глазу размазалась и потекла, оставляя черный след на белой щеке.
Старый небоход сразу смекнул, что случай выдался особый. Наблюдая, как колодец промерзает до дна, оракул обескураженно тер висок, пачкая черным и вторую половину лица.
Подбежали взволнованные тир Дехар с сыном, молча подхватили князя, его одежду и поволокли на скамейку. Все расспросы потом. Нужно как можно быстрее убираться из этого странного места.
Старик с трудом поднялся. Ноги не разгибались. Испуганный Микуш вцепился в дедовскую ладонь.
— Что все–таки здесь произошло? — старик посмотрел на главу храма, который по долгу службы обязан был знать, что творится с магическим артефактом.
Оракул с вызовом выпятил подбородок. Однако дернувшийся кадык выдал его волнение.
— Я предупреждал, что князь у колодца должен остаться один. Вина полностью на вас.
— Что же теперь делать? — тир Пикарт пребывал в растерянности. Хотели помочь, а еще больше навредили. Ни истинную не вытащили, ни описать не смогут, где ее искать.
— Я умываю руки, — оракул пожал плечами и направился к одной из ниш храма. — Я сделал все, что мог.
Расстроенный старик обернулся. Вода в каменном кольце вновь почернела. Занятый своими думами, капитан не заметил, что оракул далеко не ушел. Спрятавшись в тени, наблюдал за небоходами. Губы храмовика кривились в ухмылке. Оскал на испачканном краской лице смотрелся зловеще. Теперь все враги Небесного княжества будут знать, что дни летающих островов сочтены. Не найдет князь истинную, оказавшуюся жительницей чужого мира, а значит, никогда не обзаведется наследником.
«Сколько небоходы живут? Лет двести пятьдесят от силы? А если несчастный случай?» Оракул надеялся, что еще увидит, как острова рухнут на сушу.
Ева забралась на переднее место внедорожника. Старалась взять себя в руки, но ее потряхивало. От пережитого страха, от последующего бегства из кафе. Видя ее состояние, Максим сам пристегнул ремень безопасности. Его рука, вытягивая ленту, коснулась груди, что заставило девушку вздрогнуть.
— Ты напряжена, — произнес Макс, выезжая со стоянки.
— Отвези меня в универ, — вдруг попросила Ева. Она находилась в смятении. Только сейчас, когда мысленно приготовилась поделиться с Максимом о том, что видела на дне стакана, поняла, что ее лепет будет похож на бред сумасшедшего. Все было слишком странно и нереально.
— В университет? Ну уж нет. Своей истерикой ты испортила вечер, и теперь я вынужден думать, где нам поужинать. А я ведь заказал столик заранее.
Ева нахмурилась. Она испортила? Он опоздал, заставил ждать…
— С таким лицом тебя ни в один ресторан не пустят.
Ева в недоумении посмотрела на Макса.
— Какое у меня лицо?
Максим не ответил. Что–то решив, резко развернулся на ближайшем повороте.
Ева стукнулась плечом о дверь и зашипела. Место ушиба пульсировало.
— Прости. Я зол. Но ты сама виновата. Выдела бы себя. Бежала к двери с безумными глазами. Я уж решил, что за тобой гонится маньяк. А оказывается всего лишь разбила стакан. Неадекватная реакция на простую вещь.
Ева поправила волосы. Волна недовольства росла в ней. Она вновь потрогала плечо.
Макс остановил машину. Вздохнув, снял с себя пиджак и набросил невесте на плечи.
Тронувшись, хмыкнул.
— Ты, когда собиралась, не видела какая погода на улице?
Ну вот как объяснить, что вышла она из общаги три часа назад, чтобы навести красоту прежде всего для него? Тогда светило солнце. И еще час ждала в кафе. А курточка есть, только она совсем не подходит к платью, поэтому Ева ее сняла и спрятала в сумке. А потом и вовсе было не до утепления.
— Меня пугает твоя безответственность.
Последняя капля переполнила чашу терпения.
— Останови машину.
— И не подумаю.
— Я сейчас выпрыгну.
— Очередная истерика?
Ева решительно сняла кольцо. Камень оставил след на ладони, так сильно она сжимала пальцы в кулак. А ведь не замечала.
— Я не подхожу тебе. Прости.
Максим перестроился и припарковался у остановки. Плевать на нарушение, главное, успокоить нервную невесту.
— Что на тебя нашло? — он развернулся к ней всем телом. И не подумал взять кольцо.
— На меня?! Ты опоздал больше, чем на час. Я ждала, но ты даже не позвонил. Кто я для тебя?
— Но я же приехал. Надо было сделать заказ.
— Но как ты не понимаешь… — в бессилии Ева отвернулась к окну. А вдруг бы он не пришел?
— Вся истерика из–за денег? Хорошо, я усвоил. Открою специальный счет, положу некую сумму. Сколько тебе нужно, чтобы прилично одеться и не ограничивать себя в тратах?
— Нет, ты не понимаешь…
— Я, котенок, все понимаю, — его голос был нежен, но Ева продолжала упорствовать. Чертова застежка на ремне безопасности не поддавалась. Максим положил сверху свою ладонь. — Ты еще совсем маленькая. Даже с ремнем справиться не можешь. Так. Перестала дергаться. Успокоилась. Едем ко мне. Я сам приготовлю ужин.
Достав из кармана брюк носовой платок, Максим сунул его в руки плачущей Евы.
Как все глупо получилось. Как будто она специально устроила представление, чтобы выбить из жениха деньги.
— Если хочешь, после ужина сходим в кино. Сама выберешь фильм.
Ева молчала.
— Я хороший повар. Бабушка научила. Родителям было не до меня, они находились в вечных разъездах по заграницам.