Страница 38 из 78
Глава 13
Миновав арку, комиссия прошла по широкому и недлинному тоннелю, очутившись на металлической аппарели с перилами ограждения, плавным разворотом спускающейся к берегу реки. Все трое сразу подошли к перилам этого импровизированного балкона, нависающего метров на пять над достаточно широким каменистым пляжем, распростершимся в обе стороны вдоль реки. Перед ними, конечно, была не Волга, и даже не река Москва, но и эта река казалась достаточно полноводной, а противоположный обрывистый, поросший густым смешанным лесом берег, создавал впечатление нетронутой природы. Воздух в этом месте казался по-летнему теплым, а положение солнца на небе совсем не соответствовало другой стороне от арки в скале. Они удивленно озирались по сторонам на людей странного вида, снующих по берегу в обе стороны в старомодной одежде.
Каждый из троих москвичей внимательно рассматривал военных в старой форме РККА и технику из двадцать первого века, работающую вместе с раритетной техникой из середины века двадцатого. Обратили внимание и на шкуры каких-то больших зверей, производство по выделке которых развернулось прямо возле скал, и на женщин в платках, стирающих вещи прямо на берегу, и на подростков, удящих больших рыбин с деревянных причалов, и на профессиональных рыбаков, ловящих рыбу с лодок. Заметили и жилые пещеры и даже целые здания, вмонтированные в скалы. Услышали и выстрелы, которые производились не только на полигоне, но и в лесу, который не переставали прочесывать бригады охотников и заготовителей. Конечно же, ни один из членов московской комиссии не мог ожидать, что по другую сторону от арки в скале может оказаться самый настоящий иной мир.
— Так это что же за поселение такое? — спросил Егор Ильич Сериков у начальника полигона.
— Здесь разместился колхоз «Красный посев», — ответил Сомов.
— Неужели вы действительно куда-то в прошлое путь проложили? — поинтересовался заместитель Серикова, сухощавый и лысоватый человек небольшого роста по фамилии Пушилов.
— Да, я же говорю, что в ходе эксперимента возникла пространственно-временная аномалия, — объяснил Игнатов.
— И из которого года этот колхоз? — поинтересовался третий член комиссии, усатый толстячок лет пятидесяти пяти по фамилии Кипренко.
— Из сорок первого, — честно ответил ученый.
Кипренко занервничал:
— Что? Из 1941-го? Так вы что же, прорубили окно в самый страшный военный год?
— Мы ничего сознательно не прорубали. Такой эффект вызвал эксперимент с древним артефактом, — терпеливо еще раз объяснил комиссии ученый.
— А где этот артефакт? Взглянуть на него можно? — спросил председатель Сериков.
— Разумеется. Пойдемте, мы все покажем. Если хотите, проведем для вас небольшую экскурсию, — предложил Сомов.
И члены комиссии закивали головами в знак согласия.
— А кто будет второй канонерской лодкой командовать? — спросил Фадеев у Синельникова.
— Петр Иванцов, — ответил майор. И добавил:
— Один из матросов, который с вами в экспедицию ходил.
— Так он же тяжело ранен был той человекообразной обезьяной, которая напала на нас на бобровой плотине. Под удар каменного молота попал. Говорили, что плох совсем. Неужели выздоровел? — удивился кавторанг.
— Еще как! Здоров и весел. Полностью вылечился, благодаря камнелечению, — кивнул майор.
Фадеев протянул:
— Ну, не знаю. Он, конечно, парень решительный, даже героический, не побоялся зверюги, вот только совсем не навигатор. Нету у него специального образования, чтобы судовождением заниматься. Он только десятилетку закончил, да послужил срочную на флоте матросом. Кое-что знает, конечно, но сам управлять сможет не больше, чем шлюпкой. Его бы в училище отправить нужно, чтобы поучился там навигации хотя бы года два, прежде, чем на такую должность ответственную ставить. Это же очень мощная канонерка с гранитной броней. Уж точно самый настоящий ладожский линкор, хоть и небольшой по размеру. Но, то что не шлюпка и не катер — однозначно. Так что простому матросу, вы уж простите, но я бы такую серьезную боевую единицу не доверил.
Синельников усмехнулся:
— Да, понимаю. Кадры решают все, как товарищ Сталин говорил. Но, тут дело деликатное. Просто пока нет у нас никаких других флотоводцев на примете, кроме вас и вот этого матроса, который тоже прошел Подключение, пока лечился. И, смею вас уверить, он получил необходимые знания от Живого Камня. А приказом нашего главкома ему присвоили звание флотского старшины. Так что устанавливайте контакт с вашим подчиненным, который, кстати, приехал сюда вместе со мной и уже принял корабль номер два.
— А что же я тогда никого на борту второй канонерки не вижу? — спросил Фадеев.
— Так он в рубке сидит уже часа полтора, обучается посредством обучающей программы на виртуальном тренажере, — объяснил Синельников.
Фадеев хотел сказать, что даже не знает, что такое «виртуальный тренажер», но осекся, потому что в его сознании, подключенном к Живому Камню, сразу всплыла полная информация о том, что это за понятие такое. Потому кавторанг просто кивнул, пробормотав:
— Хорошо, пусть вторым кораблем командует старшина Иванцов.
Александр Фадеев вспомнил о мысленной связи, которой мог теперь пользоваться, и вызвал Петра Иванцова. И кавторанг отчетливо уловил, как новоиспеченный старшина аж подпрыгнул от неожиданности, получив сигнал прямо у себя в мозгу. Кавторанг тут же передал ему, что на берегу уже заждался экипаж, да и время не терпит, нужно готовиться к выходу в боевой поход.
— Есть готовиться в поход, товарищ командир, — отчетливо услышал Фадеев ответ Иванцова в своей голове.
И через пару секунд на второй канонерке из-за рубки показалась фигура молодого старшины, который крикнул матросам, собравшимся на берегу в ожидании распределения по кораблям, чтобы поднимались на борт.
— Эй, постой, братец! Давай-ка я сам распределю экипажи, как командир соединения, — мысленным приказом остановил его Фадеев, после чего прокричал матросам кто и куда назначается. Список их всех имелся у него в памяти, которая теперь значительно расширилась, превратившись, благодаря Живому Камню, в целую канцелярию, располагающую самыми настоящими картотеками личных дел на каждого из подчиненных.